Ей что-то ответили, и Харда медленно развернулась к нам. Тьфу, ну я-то как умудрилась проморгать? То же мне, куратор!
— У семи гувернанток чадо не кормлено, — тихо ругнулся лекарь. — Не волнуйтесь, леди Аврора, вам еще нельзя.
Но пропажа обнаружилась быстро. Стоило на минутку затихнуть, как в соседней палате с легким любопытством спросили: «Давно чешется?». Довольная Элли, как дракон, объевшийся принцесс, важно вышла из чужих покоев и, смешно подскакивая на одной ножке, добралась до меня.
— Зря он руки не мыл, — непонятно к чему прокомментировала она.
— Что? — хором спросили озадаченные взрослые.
— Или иметь червячков в животе весело? — снова абстрактно усомнилось чудо, пряча в рот последнюю дольку шоколадки.
Леди Хельга выпала в осадок. Гувернантка отреагировала более профессионально: недоуменно моргнув, миссис лишь покачала головой, беря временную подопечную за руку и намереваясь увести из недетского места.
— Стоп, — резко воспротивился главврач. — Каких червячков, мисс?
— Маленьких, — охотно ответила девочка, на прощание махая мне рукой. — Сзади.
Доктор Софит перевел округлившийся взгляд на межкомнатную дверь. «Да не может быть», — бормоча под нос, лекарь рванул в чужую палату, плотно закрыв дверь.
Кого там увидел мой ребенок сзади у взрослого мужчины?!
— Ой, госпожа, пора снимать амулеты, — всполошилась аспирантка.
И пока меня обезприборивали и архивировали полученные данные, я успела насладиться грязной руганью неизвестного аристократа, верещащего что-то про неприкосновенность и отменное пищеварение. Целитель не церемонился: дважды за стенкой что-то упало, ударилось и неприятно забулькало. Надеюсь, Элли не трогала заразного дворянина, не хватало глистогонить всю орду. Не устаю благодарить судьбу за то, что в Катхеме нам по-настоящему не пригодился лекарь, дети умудрялись ходить по краю недомогания, но ни разу серьезно не болели. Чудо, не иначе.
— Готово, Ваше величество, — сбилась на мгновение аспирантка, распутывая поясную цепочку. — Ой, то есть леди Макмиллан.
Еще одна удача.
— Леди Хельга, — понизив голос до интимного полушепота, я придержала болтушку за локоть. — Окажите мне маленькую услугу. Знаю, вы осведомлены, и переубедить не выйдет. Ради богов, скажите, за что меня арестовали?
Взгляд будущей целительницы заметался, леди вздрогнула и со страхом покосилась на обе двери. Но желание угодить бывшей королеве и посплетничать пересилило. Склонившись так, чтобы никто наверняка не подслушал, девушка еле слышно произнесла:
— Вас обвиняют в наложении приворота на Его величество и последующем нелегитимном вступлении в брак.
Что?!
Глава 53
Ах ты коза в юбке! Маленькая хитрая дрянь, кто тебя воспитывал? Людоеды с тропического острова? Фашисты? Нет тебе прощения.
«Казнить тебя мало!», — шипела я, глядя в зеркало.
Ненавистное отражение злобно хмурило брови и шипело дикой кошкой. Стерва белобрысая! Эта идиотка в самом деле умудрилась приворожить короля с помощью древнего, как мамонт, ритуала: сначала пошаманила в родовом гнезде, потом приготовила «любовное зелье» — как не отравила государя? — и умудрилась подлить ему свое пойло в кубок. Его величество до сих пор считал встречу с супругой на торжественном ужине в честь Дня третьей династии счастливым совпадением. Как же, такая красавица!
Злобное меркантильное чудовище она, а не красавица.
— Сумасшедшая ведьма, — вынесла вердикт я, обессиленно опустившись на ковер. — В самом гадком смысле!
Еще днем меня перевели в жилые покои. Аскетичная обстановка и стража по ту сторону дверей прямо намекнули — я в немилости у Его величества. Больше Стефан не пытался увидеться со мной, но и не запрещал свиданий: служанки вольготно затаскивали внутрь корзины с цветами и шоколадом, оставленные у дверей. Конфетно-букетное богатство тщательно подписывалось: презенты от благодарных и заинтересованных леди, еще больше впечатленных экс-королевой. «Гадкая магиня приворожила короля? Позор и осуждение. Но было бы недурно узнать, как она это сделала», — примерно так рассуждали придворные дамы и фрейлины, оперативно снабжая меня сладостями и новыми любовными романами.
Я же косилась на стол с ужасом. Женская тризна по бывшей монархине, которую всенепременно отправят на эшафот.
Без альтернатив. Вопреки ожиданиям, после обеда ко мне не явились молодчики в жандармской форме и не потащили на допрос. Не предоставили мне и адвоката, будто забыли о существовании правозащитников. Даже генерал-прокурор не почтил своим присутствием и не попытался выбить чистосердечное. И это хуже всего! Им просто не требуется моё добровольное сотрудничество, суровые следователи и дознаватели уже приняли решение.
Поэтому уйду из жизни, как подобает благородной леди — объемся клубникой в шоколаде и напьюсь шитанским. Благо, ящик шампанского скромно прятался под столом — леди Конкордия оказалась умнее всех. «Держитесь, деточка», — почерк младшего бухгалтера был пропитан сочувствием.
Но гаже всего осознавать, что за весь день ко мне так и не пришел Эдгар.
— Никто не пожелал искать со мной встречи? — в десятый раз спросила я незаметную горничную, принесшую вечерние косметические маски для лица.
— Нет, миледи, — с идеальным сожалением опустила глаза служанка. — Но через час подадут ужин. Желаете массаж лица?
— Лучше принеси свечи. Хоть почитаю эти ваши брошюрки, — на одной из обложек донельзя суровый мужчина страстно прижимал к себе изгибающуюся леди. В панталонах, корсете и длинной ночной рубашке.
Верх распутства, стыд по маковку.
— Свечи запрещены, — ещё больше потупилась девица. — Указом генерал-прокурора.
— Вот те раз. Что ещё запретили?
— Острые ножи и вилки, любые травы, мази на основе воска, пишущие предметы, благовония, все личные вещи из вашего багажа, амулеты и артефакты, не прошедшие проверку Службой внутренней безопасности. Маски и настойки для красоты разрешено брать только из рук младших целителей.
— Мрак, — глубоко вздохнула я. — Придется вскрываться столовой ложкой. Что? Не смотри так, я пошутила. Малодушно резаться самой, когда выгоднее взять заложницу.
Бледненькая от черного юмора барышня дрожащими руками подхватила принесенные склянки и пулей вылетела за дверь. Хамство, даже не попрощалась. А я растянулась на кровати, подтащила к себе коробку с шоколадно-ликерными конфетами и впала в глубокую задумчивость.
Что мы имеем? Вариант первый: бежать. Сложно, но весело, и каждый минувший километр обернется новым годом заключения в самой жестокой и ужасной тюрьме государства. Да, казнь — это еще милость, в отличие от содержания в «Покаянии», и такой благодати за побег лишают. Зато Её величество знает пути отхода из столичного дворца и может накидать три-пять вариантов, как обойти стражу и вырваться на свободу. Вариант второй: сдать Аврору. Да-да, просто объясниться с местными главнюками и засвидетельствовать своё почтение королю как Любовь Васильевна. Тогда топор палача достанут не сразу, сначала разберутся и, смею надеяться, помогут мне вернуться домой. Безусловно, девчонку жалко. Но эта ушлая дамочка сейчас беззаботно живет в моём теле, пьёт мой валокордин и ходит на дискотеки для пенсионеров. По моему, между прочим, приглашению!
И всё же, почему лорд Браун даже не попытался заглянуть ко мне на чашечку чая?
«Не ешь!» — внезапно взвизгнула Аврора, да так, что я отшвырнула от себя пастилу. Яблочное лакомство, вскрытое вслед за погибшими конфетами, пролетело до самой стены и плюхнулось на ковер. Ну и? Зачем орать?
«Отравлено», — пояснила Её величество, беря себя в руки.
Что значит отравлено?! Погодите, как так? Вскочив с постели, я подхватила коробку с пастилой. Так, изготовлено в местной кондитерской, а не на дворцовой кухне, вот и товарный знак есть, и этикетка. На запах самая обычная пастила, на цвет тоже. Прислано герцогиней, сестрой Его величества… Минуточку, герцогиней?
