Майк размышлял, не оставить ли ему Эбби Уинн прямо здесь. Может быть, все-таки не следовало брать ее в свою хижину?
Тем не менее он грубовато предложил ей:
— Пойдем.
Вскинув рюкзачок себе на плечи, он побрел в сторону тропы, время от времени оглядываясь, идет ли она следом.
Женщина была хорошенькой: высокие скулы, полные губы. Покрой ее допотопного платья намекал на изящные изгибы тела. Когда Эбби Уинн поднялась, Майк обнаружил, что она высока и стройна.
Но было в ней что-то странное, было… Да, он прав, что с подозрением относился к ней. Ни одна из ее реакций, похоже, не соответствовала всему, что он говорил или делал. Майк чувствовал себя так, словно участвует в каком-то телешоу, где кто-то неправильно наложил фонограмму на изображение.
Он невольно вспомнил о том, какой нежной и хрупкой она казалась в его руках… о том, как у него возникло странное и мимолетное чувство, будто эта женщина очень дорога ему…
«Просто у меня разыгралось воображение только и всего», подумал Майк. И все-таки, если уж говорить о воображении, то почему же она так разволновалась, когда впервые увидела его? А позже ее реакция на их разговор про туристическую экспедицию была довольно странной, словно она никогда и слыхом не слыхивала о подобном, хотя сама заявила, что участвует в такой экспедиции…
И почему она так странно отреагировала, когда он назвал свое имя?
Когда Майк обернулся, она, перехватив его взгляд, с каким-то вызовом вздернула подбородок и широко зашагала вперед и даже обогнала Майка. И теперь казалось, что Майк следует за ней. Он очень удивился. «Что ж, кем бы эта дама ни была, с силой воли у нее все в порядке», — восхищенно подумал он.
— Эбби, — окликнул ее Майк, — вы можете, если хотите, попить еще.
Она остановилась и подождала, пока он передаст ей бутылку. Эбби сделала большой глоток, только на сей раз бутылку ему не вернула.
Майк шагал теперь бок о бок с ней. Они побрели сквозь узкий проход между горами. Высоко над ними вздымались золотистые склоны. Несмотря на то, что солнце уже перешло зенит, все равно было очень жарко. Он подумал, что Эбби должна чувствовать себя крайне неудобно в закрытом платье с длинными рукавами, да еще и в широкой юбке своего маскарадного костюма.
И все-таки следовало отдать ей должное. Она не жаловалась и бодро шагала по пыли с раскрасневшимся от жары лицом.
Ему очень захотелось узнать ее получше. Пытаясь завязать разговор, он заметил:
— Я никогда не участвовал в экспедициях на обозах, но думаю, это забавно.
Эбби удивленно взглянула на него.
— Я многому научилась в нашем путешествии, но считаю его чрезвычайно трудным. Наверное, искатель приключений насладился бы им больше. А вы-то как здесь оказались?
— Да просто пригнал, — ответил он.
— Скот?
Это лишило его дара речи. Ее ответ снова не лез ни в какие рамки. В конце концов Майк спросил:
— Откуда приехал ваш обоз?
Может быть, хотя бы таким образом он сможет получить от нее какую-то информацию… ну, например, о том, куда девать ее завтра.
— Из Индепендента, штат Миссури, — ответила Эбби.
— Ах, да бросьте же вы, наконец! — взорвался он. Но, увидев испуганное выражение ее лица, Майк попытался успокоиться. — Послушайте, я же задал вам очень простой вопрос. И хочу услышать от вас правду.
— Так я и говорю вам правду, — настороженно прошептала Эбби, удивленно раскрыв свои карие глаза.
И Майк решил на время отступить. Либо она очень уж перестаралась, играя какую-то роль, чтобы, видимо, что-то скрыть, либо немного сплоховала, не выдержав нагрузки.
— Ну, что бы там ни было — Майк с неохотой признался себе, что находит интригующей эту загадочную и прекрасную женщину. Может быть, он был просто зачарован ее вызовом. В любом случае он твердо решил выведать у нее правду.
Но в течение дальнейшего пути Эбби больше не ответила ни на один вопрос о себе или об обозе. Все, что Майку удалось вытянуть из нее — так это лишь вежливые замечания о пейзаже, жаре.
Однако их продвижение вскоре замедлилось: Эбби стала отставать. Впрочем, она по-прежнему не жаловалась. Честно говоря, Майку нравилось, что Эбби не ворчит, а ведь она явно устала. Ни одна из его знакомых женщин не стала бы молчать по поводу своего неудобства — пусть даже Майк и не мог ничего сделать, чтобы помочь ей. Его бывшая женушка, например, не молчала бы!
— Давайте отдохнем несколько минут, — предложил Майк. — У меня в рюкзаке есть немного еды. Устроим маленький пикничок.
Взгляд, который Эбби бросила на него, был полон признательности — и это тоже Майк нашел трогательным. Отстегнув с плеча рюкзак, он предложил ей сандвич.
— Благодарю вас.
Эбби сняла с сандвича пластиковую упаковку, внимательно изучив ее. Она даже посмотрела сквозь пластик, прежде чем отложить его.
Потом повертела в руках сандвич, пристально разглядывая и его. Кожа на ее руках была грубоватой, словно Эбби приходилось ими трудиться. Ногти — короткими, без маникюра. Майк поймал себя на том, что с наслаждением следит за изяществом ее движений, за ее странным любопытством. Впрочем, ему очень хотелось бы знать, о чем она думает…
Да что же это, черт подери, вселилось в него?!
— Какой необычный хлеб, — наконец сказала она. — Его ломти такие ровные… А что же это такое внутри двух кусков? Я слышала, что хлеб используют вот так, только никогда не ела такого.
Майк закатил глаза и со вздохом покачал головой. Он снова проникся решимостью разгадать игру этой женщины.
— Это самый обыкновенный белый хлеб, — ответил он. — А едите вы сандвич с куриным салатом.
— Да?! — сказала она, с удовольствием поедая сандвич. Майк продолжал наблюдать за ней. Закончив есть, Эбби поблагодарила его и заметила: — Как-нибудь я попытаюсь сделать сандвич с куриным салатом, когда мне придется прирезать курицу.
Майк покачал головой, не желая реагировать на странное высказывание.
Они продолжили свой путь по высохшему руслу. Эбби, повеселевшая, снова оказалась впереди. Они шли уже почти два часа, когда Майк заметил, что темнота серого неба стала сгущаться. Неужели его наручные часы могли остановиться…
Нежеланное объяснение этому дала сверкающая вспышка в отдалении: надвигалась гроза. А они все еще находились в часе пути до его домика. И вскоре начался дождь.
— Дождь! — воскликнула Эбби и принялась хохотать и кружиться волчком, радуясь и простирая руки к небу. — Моя семья… И все… Они спасены!
Майк замер, как вкопанный.
— О чем вы говорите?
Он наблюдал за гибкими движениями этой удивительной женщины, чувствуя, как по телу разливается какой-то жар. Вымокшая под дождем одежда плотно облепила ее фигуру, открывая глазу совершенные формы: высокую грудь, тонкую талию, округлые бедра. Майк оторвал пристальный взгляд от ее тела и посмотрел на лицо.
