Точнее, научилась не демонстрировать всем подряд.
Незнакомцы шуршали песком за оградой, я же повернулась ко входу на полигон и скрестила руки на груди, ожидая их прибытия.
Академия магии, практиканты, управленческая работа — сложить два и два было нетрудно. Меле всучили подопечных на целое лето — это раз. Ей на них плевать с высокой колокольни, но долг требует участия — это два. Мне она предложила недолгую подработку по доброте душевной (очень надеюсь) в качестве ответственного за быт нерадивых студентов — это три.
Да, с экономией у меня полный порядок. Каждая медька будет на счету, братию магов не разорю, воровать не стану. Наверное. Общаться с наглыми недорослями умею, перед бюрократией не спасую. И вообще, мы же подруги. Не удивлюсь, если колдунья попросту затосковала по дому. Ну и приврала, понятное дело.
Еще вчера она признала, что ста двадцати золотых мне не видать, зато двенадцать получу всенепременно. Плюс казенные расходы, командировочные, премиальные, надбавка за риск… Восемнадцать кругляшей Мела гарантировала. Кстати, зря я не уточнила насчет риска. Но когда заоблачная сумма потеряла нолик, мое разочарование затмило все рассуждения.
Подобным жалованьем в Рене никого не удивишь. Тайна, выманившая меня из Подлесья, оказалась банальным разводом. Мела захотела подсобить моему пустому кошельку и воспользовалась служебным положением. Намудрила с посланием, чтобы сестра не узнала, что она вновь связалась с Академией, и добилась своего. По крайней мере, иного объяснения ее поступкам в настоящее время у меня не находилось.
Проклятье, я попросту отказывалась искать другие варианты! Меня устраивали недомолвки и уклончивые взгляды. Мне было лень разбираться в происходящем.
О, Создатель, во что я ввязалась?
Неважно. Буду верить, что лето пройдет скучно и бессмысленно. Ничего, выдержу. В кои-то веки выпал шанс улучшить благосостояние законным способом. Восемнадцати монет мне хватит до конца жизни — при условии, что жить я буду в городишке вроде Барсуков.
В стороне неярко блеснул портал. Кто-то застонал и крайне интеллигентно помянул Разрушителя вкупе с его приспешниками.
— Вернусь через минуту! — вывел меня из задумчивости звонкий окрик колдуньи.
«Откуда?» — прежде, чем я повернулась на звук, она снова бежала к будочке, оставив приведенного ею человека разбираться с ощущениями после перемещения самостоятельно.
Выглядел этот человек очень знакомо…
— Доброе утро!
Южное солнце плохо сказалось на моем самочувствии. В голову напекло, что ли? Иначе почему вместо Ферна мне ни с того ни с сего привиделся Артан?
Тонкое лицо, волосы цвета соломы, светлые брови и ресницы, удивительная для Суши бледность, просторная одежда из тонкой ткани… Он сидел на земле примерно в том месте, с которого отошла я, и таращился на меня.
Терпеть не могу блондинов. Искренне ненавижу аристократов. И не представляю, как объяснить тот факт, что младший сын барона Ирресского, сочетавший оба эти понятия, был частью моей жизни почти полгода. Впрочем, ничего у нас не вышло, и это лишний раз доказывает, что противоположности притягиваются ненадолго.
— Здравствуйте!
Конечно же, я обозналась. Да и откуда тут взяться отпрыску баронского рода? Пусть у него и имелась склонность к магии, в Академию не принимали перешагнувших тридцатилетний рубеж. Ну а работать Артана не пригласили бы. Не умел он этого делать. Просто не умел.
«Кто бы говорил», — вякнул внутренний голос.
Зря, между прочим. Согласна, меня нельзя назвать образцом трудолюбия. Но разница существовала. Я ленилась, не более того. В случае необходимости у меня быстро отыскивались и старательность, и усердие, и навык схватывать все на лету.
— Эньер из Зайцев, — светловолосый мужчина поднялся и отряхнулся. — Не видел вас здесь раньше. Новенькая? Сочувствую.
Его пластинка мага блестела на солнце. Медь. То есть не знать и не выскочка-отличник. Обычный среднестатистический колдун. Какие бы отношения нам ни предстояли, я чувствовала: мы сработаемся.
— Тая. Из Рысей.
«Документы есть, от настоящих не отличить», — напрашивалось продолжение. Хорошо, что болтливость не входила в число моих недостатков.
Новый знакомый принялся осматривать меня с необычайной дотошностью.
«Извращенец, наглец или впервые видит, как одеваются в Суши?» — хотелось бы мне знать.
Выяснилось, ни то, ни другое, ни третье.
— Простите за назойливость, — осторожно начал он, приближаясь, — но вы забыли знак с именем. Десять штрафных баллов, — в его тоне явственно слышалось злорадство.
Ответить по достоинству мне не удалось.
— Зая!
— Ласка!
— Зая!
— Хряк!
Голоса я узнала — именно они переговаривались за оградой. С их обладателями дела обстояли сложнее.
Студенты-практиканты? Подозреваю, мои предположения были в корне ошибочны.
Крупный мужчина с пышными усами и внушительной лысиной топал к нам, радостно скаля редкие зубы. Его возраст приближался к сорока годам, хотя манеры и повадки напоминали юнца. Прикрытое грязно-коричневой рубахой брюхо колыхалось в такт шагам, широченные штаны держались на бедрах только чудом, на ногах красовались матерчатые тапки — растоптанные, с примятыми задниками и потертостями на носках. Пластинку мага он прицепил чуть ли не посредине груди и поминутно дотрагивался до нее, будто проверяя, не потерял ли в дороге.
Рядом с ним дефилировала девушка лет на пять старше меня. Низенькая, с темными волосами до пояса, ярко-синими глазами и улыбкой королевы. Не представляю, как она умудрялась идти по испещренному металлом грунту на высоких каблуках и не спотыкаться. Ее одежда состояла из сплошных лент и вырезов — ни дать, ни взять «ночная бабочка» ошиблась адресом. Но медная бляха была на положенном месте, доказывая: передо мной — одна из практиканток.
Красотка фамильярно обхватила шею Эньера. Чмокнула его в щеку, как хорошего знакомого, осведомилась о планах.
— Лето коту под хвост, — поморщился он. — Снова. Но твое общество поможет пережить этот кошмар, Ласка.
За их спинами едва заметно сверкнул портал, выбрасывая сразу троих человек.
Мела, несмотря на висевшую на плече объемную сумку, устояла на ногах. Ее спутники безвольно повалились в пыль.
— Все в сборе? — колдунья оглядела присутствующих. — Илона из Ласок? — ее взгляд остановился на полуголой девице.
— Я, — неохотно согласилась та.
— Медор из Вепрей?
Мужчина, отзывавшийся на кличку «Хряк», активно закивал.
— Эньер из Зайцев?
— Приятно с вами работать, госпожа Мела! — выдал мой недавний знакомый.
«Подхалим», — заключила я.
«Или вежливый», — возразила совесть.
— Знакомьтесь: Брен из Соколов.
Прибывший с колдуньей худощавый парень поднялся и, игнорируя покрывавшую штанины пыль, подошел к остальным. Отбросил за спину длинные каштановые волосы, опустил чуть косившие глаза, застенчиво улыбнулся невесть кому и застыл столбом под изучающим взглядом Илоны, то бишь Ласки. Серебряная пластина мага нагло выделялась на черной ткани его рубашки.
Я постаралась не удивляться чересчур явно. Соколы — известный род, состоящий в родстве с самим королем Треннаном. Кроме того, они давно роднятся с Буревестниками, прочно укоренившимися на верхушке магического общества. Сплошная знать и богачи. И что же забыл здесь их отпрыск?
— Лилея из Ондатр, — колдунья помогла встать до сих пор остававшейся на земле нескладной обладательнице медной пластины. — Итак, вроде бы все. Отлично, — она выудила из сумки тонкую книжицу. — Сейчас проведем инструктаж. Поскольку каждый из вас слышал правила уже не раз, — брошюрка перекочевала в руки Эньера, — давайте сэкономим время. Перечитаете ее на досуге. А пока проясню свою позицию.
Горячность, с которой говорила Мела, едва не ввела меня в заблуждение. Такой я ее никогда не видела. Подругу словно подменили. То безразличие, с которым она смотрела на мир, исчезло без следа. Ей нравилось рассуждать о магии? Наверняка. Роль наставника подходила колдунье идеально, и плевать, что из пятерых подопечных лишь Брен был младше нее да Лилея примерно нашего с ней возраста.
