сводной сестре, что та столь безжалостно отправляет ее на смерть… или Эстер не ценит ничью жизнь, кроме своей собственной?
Не было никакого смысла задавать вопросы, взывать к доводам рассудка или давить на жалость… поэтому Милада, не добавив больше ни слова, пулей вылетела из столовой. Девушка была на таком взводе, что даже не стала особенно утепляться и вышла в метель в чересчур легкой для подобной непогоды одежде…
* * *
Когда Милада скрылась за дверью, в столовой в очередной раз повисло молчание – напряженное, душное, почти осязаемое; казалось, эту липкую тишину можно буквально резать ножом. Карл и София продолжали ужинать, но ели как будто без аппетита, не поднимая глаз от своих тарелок. Эстер рассеянно улыбалась, задумчиво размешивая сахар в чае.
Наконец, Карл с оглушительным звоном отложил вилку в сторону (София от неожиданности вздрогнула) и недовольно посмотрел на сестру.
–По-моему, ты перегнула палку, крошка, – мрачно заметил он.
Эстер подняла брови и с улыбкой взглянула на брата.
–Вот как? – надменно спросила она. Потом повернула голову к матери и обратилась уже к ней: – Ты тоже так думаешь, мамочка?
София нехотя подняла взгляд на дочь и, убедившись, что та успокоилась и не собирается биться в истерике, осторожно ответила:
–Ну… да. В каком-то смысле… понятно ведь, девочка никаких подснежников не найдет…
–Ну и а вдруг? Она довольно смышленая…
–Ты постоянно говоришь, что она дурочка, – едко возразил Карл. – Переменила мнение?
Эстер слегка покраснела:
–Ну, говорят ведь, дуракам везет… вдруг ей повезет?
Карл возвел глаза к потолку и демонстративно всплеснул руками.
–Как, как может повезти в такой заведомо нелепой ситуации?! – патетично вопросил он. – Когда ты начала верить в чудеса?!
Эстер аккуратно промокнула губы салфеткой и неторопливо поднялась из-за стола.
–Все равно, дело сделано, – без тени сожаления заметила она, глядя на брата сверху вниз. – Сделано, понимаешь?
С этими словами девушка покинула столовую, причем шла напевая и как будто пританцовывая.
Когда перестук ее каблучков затих на втором этаже, София рискнула заговорить.
–Ну… и что ты думаешь обо всем этом, сынок? – робко спросила она странно притихшего Карла. – Что будет?
Карл хмуро глянул на мать, которой непривычно было видеть своего язвительного сына серьезным и даже мрачным.
–Что будет? – утомленно повторил он. – Думаю, у нас мало шансов увидеть Миладу снова… по крайней мере – живой.
София содрогнулась и побледнела, а парень мысленно добавил:
“А жаль… она была хорошенькой крошкой…”
* * *
Эстер долго лежа без сна. Хмуро смотрела в темный потолок, исчерченный призрачными тенями (ночь выдалась лунная) и силилась отогнать из памяти лицо Милады. Пыталась – и не могла. Взгляд младшей сестры преследовал ее…
Девушка перевернулась на бок и сердито накрылась одеялом с головой, рассчитывая, что темнота убаюкает ее. Не помогло!
“Ты понимаешь, что я не вернусь оттуда живой?”
“Какого черта?! – сердито ответила Эстер незримой сестре. – Сама виновата! Могла и не уходить! Я ведь говорила несерьезно, я была на взводе!”
Эстер и сама не понимала, зачем погнала Миладу в ночь за подснежниками. Конечно, среди зимы цветов не найдешь! У королевы, видимо, особо изощренное чувство юмора…
“Но не королева, а ты выгнала Миладу!” – напомнила себе Эстер и вздохнула, принимая бессонницу как неизбежность. Угрызения совести явно не дадут ей сегодня заснуть! В конце концов, не так уж она и бессердечна, как думает братец… просто вспылила. Бывает…
И, успокаивая себя таким образом, девушка в конце концов под утро задремала…
Глава 4. У костра
Первую четверть часа Милада от ярости почти не чувствовала холода; казалось, гнев согревал ее, придавая сил. Она шла, не разбирая дороги, полыхая от злости и просто не думая, куда идет и зачем – не искать же, в самом деле, несуществующие подснежники!. И все-таки метель и сильный мороз вскоре сделали свое дело, и полчаса спустя девушка начала замерзать.
Она бы вернулась назад, однако неустанно сыплющийся с небес снег и сгущающийся сумрак сделали эту задачу невозможной. Девушка просто не понимала, где находится и куда нужно повернуть. В конце концов, Милада была вынуждена признать, что заблудилась.
С каждым новым шагом идти становилось всё труднее: ноги буквально утопали в глубоких сугробах, морозный воздух сковывал дыхание, а пальцы окончательно задеревенели. Совсем ослабев, девушка прислонилась спиной к ближайшему дереву и сделала глубокий вдох. Ледяной воздух, наполнивший легкие, почти оглушил ее и лишил остатков сил. Уже едва понимая, что происходит, Милада медленно сползла к земле…
Она ничего не чувствовала. Ничего не понимала. Сознание заволокло туманом – таким же белесым и холодным, как и ледяная стужа этой мрачной ночи…
Девушка почти окунулась в бессознательную темноту, когда сквозь оцепенение полудремы ощутила чье-то бережное прикосновение. Ее обняли и осторожно подняли, и вот она уже высоко над землей… Милада потянулась к этому пусть чужому, зато исходящему теплом телу и уткнулась лицом в незнакомое плечо. У нее не было сил открыть глаза и, тем более, что-нибудь сказать, но все-таки она попыталась произнести “Спасибо”. Голос был слабым и напоминал хриплый шепот, а может, и вовсе прозвучал лишь в ее воображении… а потом она погрузилась в лихорадочный тревожный сон.
* * *
Первое, что почувствовала Милада, когда тьма начала рассеиваться, – это мягкий жар. Он обволакивал ее тело, дразнил и ласкал… девушка раньше и не подозревала, что можно так радоваться теплу…
Она чуть размежила веки, и в глаза ей ударил яркий красно-золотой свет. ”Огонь! Это огонь!” – мелькнуло в мыслях. Значит, рядом костер…
Потом до нее донеслись не вполне отчетливые голоса.
–Ты зря привел ее сюда, Апрель, – сердито сказал кто-то.
–Скорее, принес! – ехидно поправил другой, тоже незнакомый, голос.
–А что мне оставалось делать?! – заспорил третий человек, видимо, тот, кого звали Апрелем. – Оставить ее замерзать?!
–Мало ли людей замерзает в лесах… почему именно она? – продолжил допрос первый мужчина.
Апрель помедлил, прежде чем неохотно ответить:
–Мне показалось… показалось, она звала меня…
“Я? Звала?” – удивилась Милада, догадавшись, что речь идет о ней, и напрягла память, вспоминая последние минуты перед погружением в темноту. Звала ли она кого-то? Может быть… когда находишься на грани сна и яви, подсознание творит странные вещи!
–Неубедительно! – говорил тем временем первый голос, по-прежнему недовольный. – Кто она такая, эта юная леди?
–Давайте спросим у нее, – предложил новый собеседник. – Она как раз пришла в себя!
Дальше притворяться спящей было нельзя… Приоткрыв глаза, Милада с удивлением обнаружила, что лежит на меховом покрывале возле жарко пылающего костра, в
