когда зеленоглазая заявила, что получила все, чего ей хотелось. Пришлось собрать всю свою волю в кулак, чтобы не выругаться вслух. Не хотел показывать ей свою эмоциональную бурю, которая происходила у меня внутри на данный момент. Ни к чему это. Я привык скрывать свои истинные чувства, пряча их за маской шута и балагура. Так гораздо легче живется. Ведь выказывать свои эмоции, это проявлять слабость, а наследник не имеет на это право, не говоря уже о правителе. Я не барышня, которая несколько раз на дню и похихикает и попускает слезные реки. Пусть иногда и бывает грустно от того, что не перед кем открыть свою душу, но зато так гораздо спокойнее, ведь в нее никто и плюнуть не сможет. Если кратко, то я привык быть одиноким. Не в плане того, что рядом со мной никого нет. Я имею в виду, что у меня нет того человека, который выслушает, посочувствует и оставит услышанное при себе.
Отец хоть и принимал участие в моем воспитании, но родительской любовью там и не пахло. Он любил наблюдать издалека, как я сражаюсь на мечах или прохожу полосу препятствий, дабы поддерживать себя в спортивной форме и смог постоять за себя в бою, если такой, не дай боги, случится.
Мама вообще словно жила в другом мире. Она вроде есть, но ее вроде и нет. Вечно летает в облаках, проходя мимо с задумчивым видом. Единственное, что можно ждать от правительницы, это стандартный поцелуй в щеку или взъерошивание моей прически. На большее можно даже и не рассчитывать Она любит меня, уверен в этом, но внимания как такового мне еще не доводилось получать от нее. Да и отец с Сиорией, моей сестрой, далеко от нее не ушли. Вечно прячутся по своим комнатам, не желая проводить время с семьей. Ни бесед по пустякам, ни пикников или семейных вечеров. Ничего такого, а так хочется провести время вместе с ними. Без наигранных улыбок и смеха. Чтобы папа не ворчал по поводу и без, чтобы сестра не морщила свой нос, мечтая как можно скорее улизнуть к очередному ухажеру, чтобы мама не сидела с умиротворенным видом, полностью погруженная в свои мысли. Я жил в семье, но если разобраться, то настоящей семьи у меня никогда и не было.
Удаляясь размашистым шагом к своему коню, мечтал всем сердцем, чтобы Тиана окликнула меня. Чтобы спросила хоть что-то. Ведь тогда мне было бы не так погано сейчас, но девушка упорно молчала, продолжая выказывать свое пренебрежение к случившейся ситуации.
— Двигайся! — процедил я, наблюдая недовольную мордочку паука, который сидел в седле.
— Плохое настроение? — ехидно усмехнулся он.
— Не твое дело! — буркнул я, не имея никакого желания обсуждать свое эмоциональное состояние с мохнатым.
— Ти? — заголосил полосатый на всю округу. — А принц-то чертовски возбужден! Умеешь мужикам голову вскружить!
— Шуша! — зарычала Тиана. — Закрой рот, по-хорошему тебя прошу!
«Вот значит как?» — горько усмехнулся, понимая, что далеко не я первый попал в сети зеленоглазой чертовки.
— А что такое? — выпучил глаза восьмилапый. — Ты красива, умна и нет ничего удивительного в том, что у тебя целая толпа поклонников!
«Действительно! — фыркнул мысленно я. — Красива! Этого у нее не отнять! Остра на язычок, что сразу привлекло мое внимание и уж слишком притягательна! На такое способны лишь ведьмы!»
Стоял возле коня, пытаясь не выказать своего состояния. Меня так и разрывало изнутри от понимания того, сколько мужчин у нее было. Судя по тому, как она мастерски смогла затуманить мой разум, то количество проходящих через ее ложе довольно приличное.
Наблюдал краем глаза, как ведьмочка оттолкнулась от ствола дерева и плавной походкой двинулась в мою сторону. Округлые бедра маняще покачивались из стороны в сторону вновь захватывая в свой плен. С силой стиснул зубы, приказывая себе не смотреть на девушку.
«Да что со мной происходит?! — не понимал я, пытаясь сбросить с себя наваждение. — Неужели она и правда чем-то меня приворожила. Не может такого быть, чтобы я не мог совладать с желанием своего тела!»
— Ну?! — злобно протянул паук, стоило только Тиане подойти к коню. — И как тебе принц? Понравилось с ним целоваться? — я чуть воздухом не захлебнулся, когда прозвучал этот вопрос. Словно меня и вовсе рядом не было.
— Шуша! — прошипела ведьмочка.
— Еще поди и с языком полез, да? — усмехнулся мохнатый. — Фу какая мерзость!
— Сам ты мерзость! — рявкнул я, прожигая взглядом восьмилапого.
— Не понимаю вас, людей! Суете свои языки куда попало…
— Еще слово, — взревела ведьмочка, — и вместо живых мух будут сушеные!
Приподняв брови, наблюдал за захлопнувшим рот мохнатым, который недовольно скривился, спускаясь с коня на огненной паутине.
— Правильный выбор! — кивнула Тиана. — Иди сюда! — девушка поманила паука пальчиком и он беспрекословно направился к ней. — Мы, наверное, пешком дойдем, ваше высочество! — произнесла невозмутимо зеленоглазая. — Вдвоем на коне тесновато!
— Нет-нет, — замотал я головой, не желая отпускать шатенку, — ни в коем случае. Предлагаю пройтись вместе, здесь недалеко осталось. Либо могу уступить свое место в седле, а сам идти рядом. Выбирай.
— Ну раз вы предлагаете своего коня, то я, пожалуй, соглашусь, — миг и ведьмочка резво запрыгивает в седло.
Взяв в руку поводья, повел Шарака вперед.
«Ничего, замок близко. Стоит только войти в ворота и ты уже никуда не сможешь убежать, как и отказаться от своего нового статуса. Пока не попробую твое тело, не успокоюсь! Ты можешь быть свободна лишь тогда, когда я тобой полностью насыщусь!»
Тиана
«Ненавижу тебя! — шипела я мысленно на Шушуню. — Устроил какой-то цирк!»
«Ничего подобного, — хмыкнул он, сидя у меня на коленке, — никакого цирка! И ты меня безумно любишь! Я уверен в этом. Не забывай, что я чувствую твои эмоции и на данный момент мне они не нравятся!»
«Если не нравятся, то сиди и молчи!» — злобно процедила я.
«А я не могу молчать! Не могу! — разозлился Шуша. — Он попользуется тобой и бросит! Потом мне вытирать твои слезы и делить сердечную боль!»
«Да с чего ты вообще решил, что я буду страдать?!» — мне не были понятны волнения фамильяра. Он метался так, словно знал то, чего не знаю я.
«Да с того! Посмотри на себя! Сердце колотиться, глаза сверкают от желания, а мысли, которые сейчас блуждают в твоей голове, вертятся вокруг этого брюнета! И я прав! Даже не стоит мне доказывать обратное! — немного помолчав, он продолжил: — Я люблю тебя, Ти. И
