— Ив, Ян, во имя тьмы, где это мы?
— Марк нуждается в хорошем питании и отдыхе. В ближайшее время ему нужен сон и покой. Я думаю, что лечение ему больше не понадобится, но на всякий случай, я осмотрю его завтра утром.
В полной тишине я встала и направилась к Иву. Теперь важно взять быка за рога, ну или хотя бы красную местную корову. А то шансы угодить третьей женой у меня все еще остаются. Оскорбления были озвучены, и за них все равно нужно будет отвечать и лучше мне, чем это потребуют от моего господина, идти против племени и портить дружеские отношения ему нельзя. А с меня какой спрос, я жрица, да к тому же женщина.
— Мой господин, я прошу у вас разрешения вызвать на магический поединок шамана северных орков Баруса. Он нанес моей чести жрицы, несоизмеримые ни с какими извинениями оскорбления. Я прошу вас разрешить мне восстановить честь и достоинство. Уверена, что шаман северных орков не побоится принять вызов от жалкой женщины. — У орков приняты поединки. И нет ничего зазорного, если женщина бросает вызов мужчине. Вот мужчина не может бросит вызов слабейшему. Это не сопоставимо с законами чести. А женщина, если она достаточно сильна и ловка, может победить соперника. На мою тираду Ив прикрыл глаза и заскрипел зубами. Ян прошептал, что-то неразборчивое и явно непроизносимое в приличном обществе.
— Я даю тебе свое разрешение, светлая жрица, на защиту твоей чести, — наконец громко произнес он и тихо добавил, так что слышала одна я. — Если он не убьет тебя, я лично займусь твоим воспитанием.
Глава 4
Дерусь, просто потому что дерусь.
Хватит дуэлей! Я сказал, на сегодня хватит дуэлей!
Людовик ХIII. «Три мушкетера»
Я стояла в центре стойбища и старалась примирить себя с несправедливостью сложившейся ситуации. Уже совсем стемнело, но пламя от большого костра, разожженного перед шатром вождя, хорошо освещал площадку утоптанной земли, на которой мы стояли. Марка перенесли в один из шатров. Ян быстро вернулся и теперь стоял вместе с вождем, Ивом и другими войнами, пристально наблюдая за нами. В глазах почти всех присутствующих читалось недоумение, у кого-то жалость и лишь у немногих сомнение. А я стояла и думала, как я, одна из лучших выпускниц столичной Академии Светлой магии, докатилась до поединка с шаманом орков.
Я стояла, старалась найти себе оправдания и не находила. Я воспитывалась в семье герцога Аварадского, и впоследствии вышла замуж за его сына, я изучала дипломатию в Академии магии, я состояла при дворе императора светлой империи, изучила множество свитков и манускриптов в столичной библиотеке. Я знала орков и общалась с ними на спорной территории. И это все не помогло мне усмирить гордыню, женское тщеславие и привело к поединку с шаманом орков. Даже оковы святого Витта не могли послужить мне оправданием, так как они скорее скрывали мои возможности и дезинформировали о моем потенциале противника. Я бы могла утешить себя тем, что сырая сила шамана больше моей и у него есть шанс меня победить, учитывая мои оковы, но к моему стыду это было не так. На моей стороне были знания и скрытые благодаря оковам возможности. На стороне шамана была только наглость и самоуверенность. Шаман был орком, и их магия была гораздо слабее, но благодаря небывалой физической силе, они были грозными соперниками, внушающими страх и уважение, но только не в поединке с сильным магом.
Я не должна была опускаться до такого, низко и недостойно так вспылить и повести себя как типичная истеричная баба. Я осознавала, что поводом к моему поведению послужила свалившаяся на меня свобода, нахлынувшее ощущение силы, которой я была так долго лишена. Годы унижений, прошедшие после приговора, тоже не добавили мне ясности сознания, скорее наоборот. И вот итог. Я стою и понимаю, что повела себя как последняя дура, и надо выпутываться в очередной раз. К тому же теперь господин и повелитель моего ближайшего года окончательно поймет мои возможности и боюсь, что покой, мне только сниться будет. А может ну его этот поединок, взять и проиграть этому шаману? Но вот только этого делать совсем не хочется, я так долго была взаперти, что не могу удержаться. В конце концов, мне же не убивать его требуется.
Наверное, на моем лице можно было прочитать все обуревавшие меня чувства, но или шаман плохо умел читать или не проанализировал ситуацию, что не может простая никчемная женщина вылечить «глубинную барракуду», но он принял мои раздумья за страх и слабость.
— Ты жестоко пожалеешь, женщина, что осмелилась вызвать меня на поединок. За твою наглость и самоуверенность я уже просил твоего господина отдать тебя мне в четвертые жены. Как думаешь, что тебя ждет теперь? Даже и не надейся на мою снисходительность или защиту твоего господина. Я научу тебя почтительности и смирению, — шаман высказал это гордо выпятив грудь и вставив вперед крючковатую палку.
Вот это он зря. Меня три долгих года учили почтительности и смирению. И учителя были могущественные, на их стороне была сила и опыт, не сопоставимые с моими. И уж точно их нельзя даже близко сравнивать с этим самоуверенным индюком. Все сомнения и самобичевание после этих слов испарились. Я спокойно поклонилась в сторону вождя, и насмешливо кивнув шаману, одним движением свободных от наручей запястий набросила на себя стандартную защиту. Все, теперь ему меня не пробить. Можно постоять и посмотреть, что будет.
Шаман не заставил себя долго упрашивать. Поклонившись вождю, он бабахнул в мою сторону чем-то зеленым, что прилетев в меня, медленно стекло на землю искрами, ударившись в мой радужный щит. Вот не сильна я в магии орков и не знаю, что это было. По уровню и эффекту походило на огненную молнию, но только почему-то зеленую. Следом за ней прилетела опять-таки зеленая обездвиживающая сеть. Вот не знала я, что на магическом зрении вся орочья магия выглядит зеленой. Не было у нас в Академии шаманов, и орков впрочем, тоже. А потом мне хватало ума не связываться с ними. По всей видимости, после сети, я должна была упасть, а он должен был подойти и избить меня по мягкому месту своей палкой, потому как, увидев, что я стою, он недоуменно уставился на меня. Я же не злодей какой, я подождала его дальнейших действий и, видя, что они не последовали, отправила в его сторону легкие судороги и волну страха. Ну не использовать же мне против него светлую боевую магию то, в самом деле. Да и не хотелось показывать, что я ею владею.
Можно было бы использовать любимое тройное заклинание всех лекарей, но шаман с грязной и вонючей во всех местах хламидой меня не очень вдохновлял. К тому же в мою задачу входило победить противника, а не унизить его перед всем племенем. Но кажется, я и здесь умудрилась все испортить. Я совсем не учла, что вместе с радужным щитом я как нас всегда и учили, поставила усилитель магии, а у шамана не было даже самой примитивной защиты, или она не сработала, возможно, его амулеты и вышивка на хламиде не защищали от таких простеньких заклинаний. Поэтому, вместо того, чтобы выронить свою дурацкую палку и признать поражение, он вдруг упал на землю с судорогами, дико воя и крича что-то неразборчивое. А я опять сглупила и наградила его еще и молчанием, уж очень смущали его крики. В наступившей гробовой тишине было что-то зловещее. Шаман на земле корчился и строил уж совсем зверские рожи, а я понятия не имела что мне теперь делать и как выпутываться.
— Ана, живо освободи его и ступай во вдовий шатер. Я после поговорю с тобой, — голос Ива был холоден и суров. Его лицо было абсолютно спокойно, но глаза метали молнии.
Ну вот, натворила бед. Я быстро подошла к шаману и сняла все заклинания, даже послала легкое исцеление и волну бодрости, но, по-видимому, это я зря. Потому как шаман вскочил на ноги и замахнулся на меня палкой. Я не ожидала от него такой прыти, и по инерции увернулась, уходя от удара, как меня учил Петер и уже отскакивая, послала в него удушающее проклятье. Шаман захрипел и снова упал, я откатилась и, схватив его палку со всей силы, треснула его по голове. Достал он меня. Шаман затих, а я сняла удушье и выпрямилась.
