- Как?! – воскликнула она. – Как ты могла погрузить самцов в лодку??
- Аккуратненько. Друг на дружку, - хлопая зелеными ресничками, пояснила Оусэль принцип бесхитростной упаковки мужиков. - Я их сложила и...
- И в море отпустила?! – завопила еще и блондинка.
- Да что тако... Нет. Нет!!! – закричала только-только вынырнувшая из воды русалка, посмотрев туда, куда показывали остальные сестры.
Лодка, весело покачиваясь на волнах, плыла в противоположную от нас сторону.
- Давайте догоним! – предложила зеленовласка, первая зашевелив плавничками в сторону уплывающего улова.
- Стой, дурная! – закричала шатенка, перехватывая Оусэль за локоть. – Их же скоростным течением уносит. А оно знаешь куда ведет?? – зловеще округлила она глазки.
- Знаю, - тихо всхлипнула Зеленая, отказываясь от своего, по-видимому, провального плана.
- Одиноль нас высушит за такую оплошность, - поникла Оэльда.
- Да ничего, свалим всё на новенькую! - заговорщически подмигнула Пёстрая Сирена. - Одним промахом больше, одним меньше, ей же и так уже влетит.
- Класс! А у меня спросить не хочешь, согласна ли я за всех отдуваться? - опешила я от подобной наглости.
- А что тебя спрашивать? - искренне удивилась Оэльда.
И лишь шатенка Оливия, уловив моё недоумение, соизволила пояснить:
- Если все хором подтвердят твою вину, какая там разница за ты или против! Привыкай, - усмехнулась она, поплыв на суд к Рыжей Одиноль.
Глава 8. Моника.
Ругали нас смачно, изощренно нудно и до коварного долго.
Аж хвосты разболелись, балансировать перед взбешенной Одиноль, вытянувшись поперек холодного течения покорной шеренгой. Под конец же мудрёной речи, обратились ко мне:
- Как только мы выберем тебе новое имя, провинившаяся Серебристая сестра, - вынесла приговор Одиноль, - сразу же обратимся к восьминогому Оракулу. Имя само укажет твою судьбу. Ну и судьбу твоего двуногого содержанца, - с презрением добавила она, не преминув скользнуть завистливым взглядом по всё еще дрыхнувшему вервольфу.
С него не пойми почему сорвали рубашку, и теперь парень лежал на песочном дне во всей красе своего рельефного тела.
- Зачем мне новое имя? - возразила я, памятуя совет Зеленовласки. - Оника меня вполне устраивает.
- Уверена? - недовольно насупилась Одиноль. - Подумай хорошенько. Это имя связано с твоим прошлым. А решения Оракула не отменить. Давай, всё таки подберем тебе что-нибудь премиленькое, - слишком усердно уговаривала меня Рыжая, всё больше напоминая хитрую лисичку. - Я даже присмотрела уже парочку.
- Нет, - твердо сказала я, с каждым словом лукавой Одиноль убеждаясь, что поступаю верно. - Меня зовут Оника. И только это имя я назову Оракулу.
- Оэльда, скажи хоть ты ей! - занервничала недовольная Одиноль.
- Но Оливия тоже своё имя оставила, и ничего, - вопреки ожиданиям блондинка осмелилась ляпнуть совсем не то, что требовали.
- Оэльда! - взвизгнула раздосадованная Рыжая, но настаивать и дальше не стала...
Оборотня и в самом деле пришлось нести на спине. Точнее, я плыла, взвалив его на себя. И тяжело при этом было вовсе не из-за его веса, почти неощутимого в воде. Меня больше угнетала неловкость ситуации, когда мои шея и плечи были обхвачены накаченными руками этого неотразимого красавца. А по полуголым лопаткам и пояснице скользило его гладкое тело, коварно возбуждая бесстыжее воображение...
Чтобы избавиться от русалочьих фантазий, отравляющих мою кровь пикантными мыслишками, решила порасспрашивать зеленовласку. Из всех Сирен, она казалась самой адекватной и сохранившей человечность.
Я даже допускала мысль, что те моряки или рыбаки, якобы нечаянно избежавшие сегодня страшной участи, были упущены Зелененькой Оусэль вовсе не случайно.
Итак, всем своим видом показывая, как мне сложно дается заплыв с оборотнем на шее, я пропустила вперед всех остальных Сирен, провожавших нас с ним к Оракулу.
И теперь передо мной плыла лишь зеленовласка, заметившая мой манёвр и догадавшаяся, что мне есть, о чем спросить.
- Почему она так настаивает на новом имени? – шепотом задала я вопрос Оусэль, при первой же возможности подплыв к ней так, чтобы нас никто не слышал.
- Имя меняет судьбу, - тихо ответила зеленовласка. – А у тебя есть бесценная собственность, - взглядом указала она на моего спящего красавца. – Будешь послушной воле Одиноль, и она сможет уговорить тебя частично разорвать вашу связь с вервольфом.
- А это возможно? – появилась смутная надежда отдохнуть от шикарной ноши, против воли будоражащей кровь.
- Можно попробовать, хоть и очень опасно, - зашептала Оусэль. – Если удастся, то вы с ним перестанете зависеть от ласки друг друга. И тогда он просто останется здесь, в подчинении Одиноль.
- Она хочет отобрать его? Лишь в этом всё дело? – удивилась я.
Стоит ли так заморачиваться и нестись на другой конец океана из-за случайного парня, которого они «уловом» величают!
- Шутишь?! – поразилась Оусэль моей недальновидности. - Самец, способный бесконечно долго прожить под водой! Если не снимать с него магических пут и время от времени дурманить песнью, то он же идеальная собственность! Считай, пожизненный раб.
- Жуть какая, - ужаснулась я.
Оттого, что первостепенной задачей для меня было спасти жизнь оборотню, я еще даже не успела задуматься о том, какая именно жизнь его в результате ожидает!
А у бедолаги впереди, оказывается, беспросветное рабство под водой! Сердце защемило от жалости к неизвестному, но такому благородному парню. Бросился на защиту незнакомцев! А получилось вон оно как – они спасены и, возможно, уже очнулись в той лодке. А сам спаситель обречен на вечное заточение в пучине морской. Судьба еще более кошмарная, чем моё собственное положение...
- А есть ли способ вообще отпустить его? – спросила я, в страхе ожидая решающий ответ.
- И последовать за ним на берег? – с несвойственным Сиренам сочувствием покачала Оусэль головой. – Вы же связаны ритуалом. Тебе без него никак. А знаешь, что творят с такими, как мы, на суше? Как нас все ненавидят?..
- Могу себе представить...- вздохнула, поправляя сползающего оборотня. И надо было ему таким крупным уродиться!..
Дальше плыли молча. Каждая думала о своем, о русалочьем.
***
Наконец, всей разномастной стайкой мы вплыли в таинственную пещеру морского мудреца.
- Это еще что за каракатица? – возмутилась я, ожидающая, что Восьминогий Оракул это как минимум осьминог.
А на деле мне подсунули ни рыбу ни мясо в виде вязкой жижи на ладошку.
- Амёбоидный Восьминог! - с суеверной восторженностью пояснила Оэльда. – Величайший провидец глубинных вод.
- Ясно, - поморщилась я, с трудом пытаясь вытерпеть «ладонного ползуна».
- Имя? – свернулся вдруг слизняк в моей руке, заговорив вполне различимыми словами.
- Оника, - ответила, чуть было не расхохотавшись из-за щекотки и еще больше из-за трепетного отношения русалок к этой кучке слизи.
Неужели говорящая лужица и вправду такая важная персона??
- Как ты смеешь не проявлять уважения, новоявленное дитя?! – почернел вдруг комочек в моей ладони, злобно растянувшись в червеобразную сосиску.
- Эм-м, простите, - поспешила я успокоить подпрыгивающего червячка. - Я ж не знала, что вы мысли читаете!
«Ой! Как же перестать сыпать прозвищами для этой вялой гусеницы?..»
- Прекрати сейчас же, глупое создание, привязанное к прошлой мерзости наземной жизни! – разразилась гневом жижа.
- Я пытаюсь! – захныкала, от отчаяния механически дёрнув рукой.
Слизняк испуганно подпрыгнул, уставившись на меня несуществующим лицом:
- Ты!!! Ты-ы-ы! – завопил он. – Притворщица, скрывающая под измененным старым именем презрение к Подводным ценностям! Я изгоняю тебя, неблагодарная дева Суши! Никогда более твоей помнящей прошлое душе не вернуться в царство вечного Озера!
