юном возрасте родную бабушку. Нам не понять, какое горе испытывает наша чувствительная правительница!
Он ещё долго стенает, плетёт кучу ерунды. Вспоминает про женские гормоны и что в моих венах течёт человеческая кровь. А люди – самые эмоционально нестабильные гуманоиды. В общем, такую ересь несёт. Как бы меня стараниями Алькора собственные советники не сместили с назначенной должности. Что самое интересное – мужчины понимающе кивают и спокойно удаляются, обещая оградить от всех волнений и дать возможность оплакать родную кровь.
– Ещё раз ты заткнёшь мне рот… – яростно шиплю, развернувшись к Сириусу.
– Пристрелишь? – насмешливо перебивает мужчина.
– Нет! – рявкаю разозлённо.
Смеётся ещё надо мной, мерзавец! Подхожу вплотную, обнимаю за шею, зарываюсь в волосы на затылке и притягиваю. Сириус охотно склоняется и шире улыбается.
– Отпилю кокошки и заставлю тебя их съесть, – на сеатском языке хладнокровно выдыхаю я, с мрачным предвкушением смотря, как меняется выражение лица наёмника, и отпихиваю.
– Она это несерьёзно, – нервно усмехается мужчина, посмотрев на испуганного таллийца. Переводит взгляд опять на меня и, наконец, прекращает скалиться. Похоже, понял, что я не шучу. – И где только таких выражений нахваталась?!
Фыркнув, разворачиваюсь и выхожу из тронного зала.
В холле меня встречает целая делегация. Советники просят подписать важные документы, связанные с престолонаследием. Главе королевской гвардии нужно обновить систему безопасности и настроить на меня вооружённые силы. А Поллуксу нужны новые распоряжения по размещению гостей. Стараясь оторваться от них, перепрыгиваю препятствия. Никого не хочу видеть. Хочу побыть одной. Спрятаться в комнате. Позвонить семье. Мне нужно время! Хотя бы полчаса! Вот только бездушные ахернарцы преследуют меня, зовут на разный лад, просят минуточку моего времени.
Благополучно добравшись до третьего этажа, перепрыгиваю последнее препятствие – каменные крошки – и неосторожно наступаю босой стопой на осколок стекла. Вскрикнув, шиплю от прострелившей боли. Кривлюсь, медленно поднимая конечность. Меня подхватывают на руки и прижимают к горячей груди. Поднимаю взгляд на сеатца. Мужчина бормочет на своём, хмурит брови и, быстро преодолевая путь, идёт вперёд.
Сириус заносит меня в покои, сажает на кровать и уходит в ванную. Пока его нет, сгибаю ногу и пытаюсь вынуть осколок. Больно, чёрт возьми. Застонав, сильно жмурюсь. Мужчина выходит с небольшой аптечкой и мокрым полотенцем. Садится возле моих ног на корточки и, отобрав повреждённую конечность, счищает стопу от крови и грязи. От его рук жар растекается по ногам вверх, согревая меня изнутри. Неожиданно и приятно. Я расслабляюсь, склонив голову набок, наблюдаю за ним. Прикусываю губу, рана неприятно покалывает от действия антисептика. После обработки Сириус наносит заживляющее масло и закрывает рану специальным пластырем.
– Я могла и сама позаботиться о себе, – тихо огрызаюсь, чтобы скрыть непонятно откуда взявшееся волнение.
– Помогите, звёзды, тому, кто тебя полюбит, – закатив глаза, бурчит себе под нос Сириус и, выпустив стопу, поднимается. – Могла, но сделал это я. Простого спасибо будет достаточно.
– Спасибо, – фыркаю, отбирая грязное полотенце и аптечку, – можешь идти.
– Спокойной ночи, Ваше Величество, – с сарказмом отвечает мужчина, патетично кланяется и уходит.
Немного отдохнув, скидываю накидку и плетусь в ванную комнату. Избавившись от остальной одежды, встаю под холодный душ. Дышу глубоко и размеренно, подставляю лицо под струи воды. Восстанавливаю душевное равновесие. Всегда мылась в холодной воде. В семье никто не понимал меня. Но именно в прохладе чувствовала себя отлично и находила собственное равновесие. И никогда не заболевала. Вот и сейчас холодный душ вернул холодную рассудительность и спокойствие. Остудил натянутые нервы и напряжённые мышцы.
Выбравшись из ванной комнаты, переодеваюсь в пижаму и падаю на кровать. Ползу по ней ближе к подушкам, отпихиваю покрывало и вспоминаю, что не позвонила родителям. Сонливость как рукой снимает.
Откатившись обратно к краю постели, тянусь за коммуникатором и набираю номер папы. На экране появляется предупреждение и механический голос сообщает, что доступ ограничен?! Мне заблокировали звонки и возможность выйти в инфосеть. Со злостью швыряю гаджет в стену, хватаю бластер и выбегаю из покоев. Если в данный момент в поле видимости попадётся хоть один советник – пристрелю!
Не разбирая дороги, добегаю до лестницы и на втором этаже ударяюсь об грудь сеатца. Мужчина сжимает плечи и несильно встряхивает. Тяжело дыша, тычу в него бластер и рычу.
– Что случилось?! – рявкает грубо Сириус и вырывает из рук оружие.
– Мне заблокировали коммуникатор! – ору, будто это именно он сделал.
– Советники боятся, что ты по глупости начнёшь конфликт интересов, – басит здоровяк и, развернув, подталкивает наверх. – Я говорил с твоим отцом. Он уже в курсе обо всех событиях и примет меры.
– Всё равно! Я хочу их услышать, – ворчу себе под нос, поднимаясь по лестнице.
– Одолжу свой ком, – усмехается Сириус.
Пыл поутих, и усталость опять накатила. Медленно плетусь по коридору мимо чьих-то покоев. Слышу громкие стоны, неприятные шлепки и, округлив глаза, останавливаюсь. Как можно заниматься непотребством, когда даже тело хозяйки дворца не похоронили?! Королева умерла три часа назад!!! Где траур и целибат?! За спиной громко хмыкает Сириус. Поворачиваю голову, замечая искры в глазах. Мужчина теснее прижимается грудью к спине и улыбается.
Закатив глаза, отпихиваю сеатца и продолжаю путь. Ещё раза три из разных покоев доносятся пошлые звуки и голоса. Сириус будто специально развлекается. Особенно медленно проходит возле этих покоев, играет бровями и выпускает молнии в глазах. Раздражённо фыркнув, отстаю от него и прячусь в спальне. Завтра же разгоню этот притон!
Сириус заходит следом и передаёт свой коммуникатор. Запрыгнув на кровать, набираю папу. Несмотря на глубокую ночь, ответственный родитель тут же отвечает.
– Привет, пап, – улыбаюсь, увидев родное лицо.
– Привет, звёздочка, – жмурится папа Стей. Сириус благоразумно оставляет меня одну.
Я вываливаю на отца все события этого вечера. Папа слушает молча и не перебивает. Успокаивает и обещает, что на похороны приедут папа Мей и мама. Меня это очень радует. Также папа Стей советует за этот месячный траур выучить все законы Ахернара, подтянуть остальные предметы, которые назначила бабушка. А через месяц начать отбор советников. Со всеми врагами он и папа Дани разберутся. Мужчина просит присмотреться к кандидатам, которые будут участвовать на отборе, и не спешить. Выбирать сердцем. А с остальным семья поможет.
А как выбрать сердцем? Сколько себя помню, моё сердце молчало. Никогда нигде не ёкало, не порхали
