Рауль:
— Отец, совсем слаб, Эйвис.
— Я знаю, смогу продержать его только до утра.
— Плохая примета, смерть сразу после свадьбы.
Я пожимаю плечами. Что мне за дело до глупых примет. По мне, что так, что этак — всё равно счастья не видать.
— Пойду попрощаюсь с ним. Рауль, я распорядилась насчёт похорон. Раз на границе неспокойно, нужно поспешить.
Он удивлённо смотрит на меня.
— Ты права. Спасибо!
Иду к герцогу. К ногам словно гири привязаны. Так не хочу ничего говорить. Все слова — сплошная фальшь. Сказать, что я его прощаю — неправда. А непрощённым тяжело уходить за грань.
Захожу в комнату. Воздух тяжёлый. Подхожу к окну и открываю. Ему теперь ничего не может повредить.
— Спасибо, дочка, — хрипит старый герцог.
Я присаживаюсь рядом и беру его руку в свои. Не вижу смысла вливать энергию. Вылечить не смогу, а энергия мне может понадобиться.
— Я знаю, что ты злишься на меня из-за этого брака, — ему тяжело даются слова. Он замолчал. Отдыхает. Я не хочу переубеждать его.
— Рауль будет тебе хорошим мужем. Я знаю.
— Да, откуда вам знать, каким мужем будет ваш сын? — вырывается раздражённо у меня.
— Я его воспитал.
— Да, господи, почему все считают, что для хорошего брака нужны только две составляющие. Хорошая женщина и хороший мужчина. Всё брак автоматически становится счастливым.
— Много ты понимаешь в браке, — криво усмехается герцог.
— Немного, но достаточно, чтобы понимать, что для брака ещё нужен цемент в виде любви.
— Идеалистка, — ласково говорит он. — Такие как ты почти всегда остаются одинокими. Так что мы с твоим отцом спасли тебя от участи старой девы.
— Спорное утверждение, — упрямлюсь я.
— Жизнь покажет, — говорит старик улыбаясь. — А теперь иди. Я устал. Хочу уйти в одиночестве.
— Вот, а всю жизнь бежали от него, — усмехаюсь я.
— Я воин и никогда ни от кого не бегал. Даже от одиночества. Я выполнял свой долг перед империей, — гордо говорит старик.
— Как вы тут? — заглядывает в комнату Рауль. — Отец, всё хорошо?
Отмечаю про себя «отец». Важно, как с отцом. А как я себя чувствую после поддержки отца, ему всё равно. О каком счастье может идти речь?
— Что случилось, Рауль? — забеспокоился старый герцог.
— Твой уход и начало моего правления пришлись на сложные времена. В Сумеречном королевстве революция, бунты, неразбериха в общем. Император волнуется за целостность наших границ.
Старый герцог преобразился на глазах. Подтянулся.
— Надо усилить гарнизоны на границах. Эвакуировать жителей приграничных деревень.
— Уже сделал.
Старый герцог облегчённо вздохнул.
— Не знаю как у вас с агентурой в граничащих государствах. Мой отец имеет разведданные из каждой страны, где затронуты интересы Южного Пограничья, — вставляю я в разговор.
— Эйвис, права. Посмотри отчёты агентов в моём кабинете. Свят тебе покажет, где они лежат. Расскажет о каждом. Подтверди, что платить будешь так же. Доверяй Святу, он верный и надёжный.
Отец откинулся на подушки и закрыл глаза. Я присмотрелась.
— Спит, — говорю Раулю шёпотом, — до рассвета не доживёт.
— Я догадывался, что после передачи власти, он уйдёт.
Рауль сглатывает комок. Видно, что ему трудно сейчас.
— Эйвис, ты смотрела, что с ним? Может есть надежда?
Мне даже в голову не пришло озаботиться здоровьем герцога. Стар, хотя какая старость в пятьдесят лет.
— Нет, я не проводила диагностику. Когда мне было это делать? Только приехала и сразу свадьба, затем церемония.
Рауль зло смотрит на меня:
— Неужели так трудно помочь моему отцу, — чеканит он.
— Не нужно перекладывать с больной головы на здоровую. Когда я приехала, как ты со мной поступил? Напомнить?
Рауль, набычившись, смотрит на меня, сжимая кулаки.
Если не врать самой себе, то я могла бы вытащить его отца и с того света. Только цена непомерна и сил уйдёт много. Я не хочу даже говорить, обо всех своих умениях. Просто рядовая целительница. Кое-что ведаю по травам.
— Я. Был. Неправ. Помоги отцу. — Чеканит слова муж. Просьба, которая равносильна приказу.
Даже здесь, он не может склонить голову и попросить.
Начинаю сканировать герцога. Всё — теперь, это не мой свёкор, к которому я не испытываю тёплых чувств. Это больной.
Закрыла глаза. Дотронулась до руки. Начинаю с головы. Внутренние органы светятся разным цветом. Здоровые яркие, а на больных тёмные пятна.
Ну-ка, ну-ка, что это такое? Ничего себе. По горлу, желудку, в печени и почках проходят тёмные нити. Пригнулась, включила внутреннее зрение.
— Господи, боже мой!
— Что там? Что ты видишь? — шепчет мне Рауль в ухо.
— Герцог отравлен.
Мы в шоке смотрим друг на друга.
— Император тоже не увидел, что отца отравили. Пока никому не нужно знать об этом.
— Попытаюсь его вытащить. Я не слишком опытна в целительском деле. Отучилась, но мало практиковалась. Боюсь, что силы не хватит, — я уже включилась в работу как целитель, и внешние факторы не оказывают на меня давления. Удивительно просто.
Рауль кивает. Он сам в самом начале пути и понимает как мне сейчас.
— Мне нужен таз с водой и неболтливый помощник. Воду придётся менять часто.
— Я всё сделаю. Тебе самой, что нужно?
— Просто чтобы не мешали.
Рауль выходит из комнаты. Я спешу к себе, чтобы переодеться. Беру новую белую рубаху. По-хорошему нужно помыться. Лечить нужно с чистыми помыслами, чистым телом и бельём.
Зову служанку.
— Бегом корыто и ведро воды. Подготовь полотенце и ковш поливать меня будешь.
— Подождать надо будет, пока вода подогреется.
— Нет времени ждать. Тащи холодную.
Притаскивают ведро воды и корыто. Я становлюсь в корыто и меня поливают водой. Холодно. Но времени ждать нет. Я тру тело мочалкой. Снова вода и я закончила омовение. Быстро растираюсь полотенцем, надеваю чистую рубаху и сверху халат.
Бегу в комнату герцога. Надо успеть. Вытаскивать его придётся долго. Отрава проникла глубоко в его тело.
Меня уже ждёт помощник.
— Будешь помогать. Как только дам знак. Меняй воду. А лучше подставляй новый таз с чистой водой. Готов?
Паренёк кивает.
— Ты разговаривать можешь?
Мотает отрицательно головой.
— Немой?
Он кивает.
Первый раз занимаюсь лечением самостоятельно и сразу такой серьёзный случай. Боязно очень. Что ж приступаем.
Герцог смотрит на меня недоумённо.
— Мне нужно провести очистку вашего организма. Прошу вас не задавать вопросы во время лечения. Меня это будет сбивать.
— Зачем это нужно. Я уже пожил на свете, — герцог проявляет благородство. Это понятно. Но я вижу его неуёмную жажду жизни. И маленькие семена надежды, которые я посеяла своими словами.
— Я не обещаю, что вытащу вас сразу. Я никогда
