даже не заметила, и кошмары ей не снились, хотя думала, что всю ночь будет убегать от притаившихся в тени врагов. Наоборот, это была одна из самых спокойных ночей. Тревоги не отпустили, нет, но рядом с Дайросом она невольно ощущала себя в безопасности. Неизвестно, как сложатся их отношения, но она больше не сомневалась, что сможет полюбить его как мужчину, как друг он уже завоевал ее доверие.
А утро было душным. Дайрос обнимал так крепко, что было трудно дышать. Она лежала, уткнувшись носом в его грудь, но не пыталась высвободиться из надежных объятий. Наслаждалась минутами тишины. Ведь скоро придется вынырнуть из туманной неги утра и окунуться в беспокойство дня. И совсем не ожидала, что утро из расслабленного станет внезапно жарким. Дайрос завозился, кажется, просыпаясь. Ладони с нажимом прошлись по ее спине, пока одна не сжала бедро, вжимая ее в твердое тело мужчины, а вторая не скользнула в волосы, закапываясь пальцами в них и вынуждая ее запрокинуть голову. Глаза Дайроса были закрыты, когда его губы отыскали ее. Твердые и требовательные, они накрыли ее уста, не давая и шанса сбежать.
Лалиэн замерла, не отвечала, но и не пыталась оттолкнуть. Зря она легла спать рядом с Дайросом. Он порядочный, но не стоило забывать, что он мужчина. И почему-то вспомнился тот поцелуй с Кирианом, когда она чуть не совершила самую большую в своей жизни ошибку, отдав ему невинность. Кириан так же целовал, с горячностью и порывистостью. Наверное, потому так захотелось стереть те горькие воспоминания о предателе, заменив их новыми.
Ладони вцепились в рубашку на груди Дайроса, и Лалиэн ответила на поцелуй, пытаясь силой воли стереть воспоминания о том другом мужчине, что засел в сердце ядовитой занозой. И почти получилось. Горячность Дайроса увлекала, разливаясь дрожью в теле, отзываясь взрывом в мыслях, пока он не прошептал имя, вмиг заставив очнуться. Он звал не Лалиэн, он звал Александру. Ее он целовал, находясь на грани между сном и явью.
Давно так спокойно не спалось. И было невероятно тепло. Нос наполнялся приятным цветочным ароматом. Так могла пахнуть только девушка. Похоже, сон. Откуда в его постели взяться девушке, если последние месяца проходят в тяжелой дороге и тревогах? Но как же не хочется выныривать из этого сна.
Представить на мгновение, что путь их окончен, что они достигли цели и добились успеха. И теперь Безликий не угрожает миру новой войной, в которой уже нет противников, способных ему противостоять. Представить, что рядом лежит она…. Александра. Что ее волосы он пропускает сквозь пальцы, ее губы ласкает своими, требуя ответить, ее тонкое тело прижимает, ощущая, как впиваются в кожу на груди острые ноготки, и ее стон разносится в тишине, когда она наконец отвечает на ласку.
Сон, такой реалистичный, продолжался, врываясь в мысли все новыми образами и ощущениями. Но все хорошее имеет свойство заканчиваться. Поцелуй вдруг прервался и в грудь ударили ладони, требуя пробуждения. Дайрос нехотя приоткрыл глаза, проморгался, пытаясь понять, где находится. После бессонной ночи пришла беспокойная, и он не помнил, где и как заснул. А сейчас, глядя в голубые глаза Лалиэн, начал понимать, что так и не добрался до своей каюты. И кажется, сон стал не совсем сном, чуть не вылившись в реальность с вполне естественными последствиями.
Дайрос медленно разжал объятиях, осторожно выпуская волосы девушки из ладони и убирая вторую с уже обнаженного бедра. Лалиэн завозилась, опустив голову, поправила юбку платья. Возбуждение все еще наполняло сознание, и Дайрос даже чувствовал некоторое разочарование из-за того, что она остановила его. Может, так было бы легче?
Он мотнул головой, пытаясь отбросить остатки сна. Лалиэн — невинная девушка, только пережившая разочарование в любви. Ей бы точно не было легче. Не говоря о том, что между ними нет других чувств, кроме дружбы. И до сегодняшнего пробуждения с ней в одной кровати он не мог воспринимать ее как девушку. А сейчас возникали мысли вновь обнять ее, поцеловать и оценить свои чувства уже не во сне, а наяву. Но следующие слова Лалиэн заставили вмиг опомниться:
— Ты любишь ее?
— Кого? — растерянно отозвался.
— Александру. Ты назвал меня ее именем, когда целовал.
— Она красивая девушка, — выдавил из себя Дайрос, не зная, что сказать.
После сна еще с трудом соображалось, а мысли о том, что он случайно выдал чувства к Александре своей будущей невесте, окончательно выбивали почву из-под ног.
— И часто она тебе снится? — прищурилась Лалиэн. Злилась.
— Редко. Да и сон ты навеяла.
— Я?
— А кто оставил меня спать в своей постели?
— Не выгонять же тебя было, — теперь она смутилась и даже попыталась отодвинуться.
Дайрос не отпустил, вновь притянул девушку к себе. И даже позволил себе вдохнуть цветочный аромат ее волос.
— Тебе понравился поцелуй?
Лалиэн напряглась в его объятиях, только сразу расслабилась, кивнула головой, а потом и прошептала ответ:
— Было приятно.
— Тогда у нас есть шанс, потому что и мне было приятно.
Он бы даже хотел повторить, только боялся, что не сможет остановиться. У него действительно слишком давно не было женщины, чтобы трезво отделить чувства от желаний тела.
Они затихли, решив отбросить разговоры, и просто наслаждались спокойным утром. Пока из-за двери не послышались громкие голоса. Ривен, Аркарион и Александра.
— Сними, говорю! — требовательно воскликнул Ривен.
Переглянувшись Лалиэн и Дайрос выбрались из кровати, чтобы подойти к двери. Приоткрыв ее, Дайрос увидел и друзей.
— Ривен, остынь, — попросила Александра, пытаясь выглянуть из-за спины Аркариона.
Она выглядела лучше, щеки сейчас пылали от гнева, а глаза блестели. Сегодня она облачилась в дорожное платье, поверх которого набросила пояс с мечами.
— Я сказал, сними, — потребовал Ривен.
— Нет, — жестко ответил Аркарион. — Это ее решение, не твое.
— О помолвке, а не о свадьбе.
— Успокойтесь, вы оба! — Александра сорвала брачный браслет с запястья, продемонстрировала его. — Доволен? Или еще и наличие девственности потребуешь доказать? — и вновь защелкнула браслет, но кажется, неудачно, потому что зашипела от боли.
Дайрос несколько долгих мгновений смотрел на брачный браслет, пытаясь осмыслить новости. Сердце замерло, а мир будто объял вакуум, не пропускающий посторонних звуков. Аркарион упоминал, что сделал Александре предложение. Получается после прошедшей ночи она его приняла. Любит ли она его? Что за вопрос? Конечно, да.
Ривен смутился, не найдя слов на столь откровенный вопрос сестры. Тогда и заметил Дайроса с Лалиэн в дверях.
— Вы издеваетесь! — в чувствах воскликнул он, вскинув руки.
— Ой, — Лалиэн юркнула
