Дамон сел в кресло-качалку и какое-то время раскачивался, обхватив руками колено и задрав голову к небу.
Он качнулся последний раз, потом остановился и повернулся к ней.
– Думаю, мы пришли сюда, – сказал он тоном насмешки над самим собой, который означал, что он настроен предельно серьезно, – чтобы я рассказал тебе правду, всю правду и ничего, кроме правды.
– Кто здесь?
Голос прорезал темноту леса.
– Кто здесь?
Бонни редко бывала благодарна кому-либо так, как она была благодарна Мэтту за то, что он не отходил от нее ни на шаг. Ей надо было, чтобы кто-то находился рядом. Если она сможет поглубже зарыться в кого-нибудь другого, может быть, с ней ничего не случится. Она с трудом удержалась, чтобы не завизжать, когда тусклый луч фонарика осветил сюрреалистическую сцену.
– Изабель!
Да, это действительно была Изабель. Не в больнице города Риджмонта, а здесь, в Старом лесу. Она стояла неподалеку, полностью обнаженная, если не считать крови и грязи. В этой обстановке она казалась одновременно и затравленным зверем, и каким-то лесным божеством. Богиней мести, богиней затравленных зверей, карающей всех, кто осмелится встать у нее на пути. Она задыхалась, она тяжело дышала, во рту у нее были пузырьки слюны, но она не была сломлена. Чтобы убедиться в этом, достаточно было взглянуть в ее светившиеся красным глаза.
За спиной у нее, наступая на ветки и время от времени кряхтя и ругаясь, пробирались две другие фигуры: одна высокая и тонкая, но с головой, похожей на огромную луковицу, а вторая пониже и поплотнее. Они были похожи на гномов, которые выслеживают лесную нимфу.
– Доктор Альперт! – Мередит с трудом удавалось вести себя по-своему – спокойно и сдержанно.
Бонни заметила, что состояние Изабель стало намного хуже. Она растеряла большинство своих шипов, колец и игл, но в тех местах, где они раньше были, выступила кровь и уже начал появляться гной.
– Не спугни ее, – раздался из темноты шепот Джима. – Мы пытаемся ее поймать с того места, где нам пришлось остановиться.
Бонни почувствовала, как Мэтт, который уже набрал в легкие воздуха, чтобы закричать, подавил крик. Кроме того, она поняла, почему голова Джима казалась такой непропорционально большой. Он нес Обаа-сан по-японски, на спине, а она обвила руками его шею. «Как рюкзак», – мелькнуло у нее в голове.
– Что с вами случилось? – шепотом сказала Мередит. – Мы думали, что вы поехали в больницу.
– Мы вас высадили, а потом оказалось, что поперек дороги упало дерево, и мы не могли его объехать, чтобы попасть в больницу или вообще куда-нибудь попасть. И это было не просто дерево – там было то ли осиное гнездо, то ли что-то внутри. Изабель очнулась – вот так – доктор щелкнула пальцами, – а когда услышала ос, то выбралась из машины и помчалась сломя голову. А мы побежали за ней. Не буду врать – если бы я была одна, я бы сделала то же самое.
– Кто-нибудь из вас видел этих ос? – спросил Мэтт после секундной паузы.
– Нет, было уже совсем темно. Но слышали мы их отлично. Никогда не встречал раньше такого странного звука. Как будто осы на длинных ножках, – сказал Джим.
Теперь Мередит оказалась с другого бока Бонни и стиснула ее руку. Означало ли это, что она должна помалкивать, или, наоборот, ей следует все рассказать, Бонни не поняла. А если и рассказать, то что? «Здесь если дерево упало, то оно лежит ровно до того момента, как полиция собирается приехать посмотреть на него»? «Поосторожнее, тут бегают стада жуков размером с человеческую руку»? «Кстати, похоже, что один такой жук сейчас сидит внутри Изабель»? Вот от этого Джим точно рехнется.
– Если бы я понимала, в какую сторону возвращаться, я могла бы отвести этих троих в общежитие, – сказала миссис Флауэрс. – Они не имеют к этому отношения.
К удивлению Бонни, доктор Альперт не стала возражать против того, что они «не имеют к этому отношения». Кроме того, она не спросила, что миссис Флауэрс делает в это время суток в Старом лесу в компании двух молодых девушек. Но то, что она сказало, было поразительнее всего:
– Когда вы начали кричать, мы видели огни. Общежитие рядом, прямо за нами.
Бонни почувствовала, как у Мэтта напрягаются мышцы.
– Слава богу, – сказал он. А потом медленно добавил: – Но этого не может быть. Я ушел из дома Дунстанов за десять минут до того, как мы встретились, а он стоит на другом конце Старого леса. Чтобы дойти до общежития, нужно как минимум сорок пять минут.
– Не знаю, может быть или не может, но мы видели твое общежитие, Теофилия. Там на всех этажах горел свет. Ошибиться невозможно. Ты уверен, что правильно оцениваешь время? – спросила она, обращаясь к Мэтту.
Так, значит, миссис Флауэрс зовут Теофилия, подумала Бонни и едва сдержалась, чтобы не расхохотаться. Нервное напряжение становилось невыносимым.
Тут Мередит снова стиснула ее руку.
Иногда Бонни казалось, что между нею, Еленой и Мередит существует что-то вроде телепатической связи. Может быть, это и не было телепатией в прямом смысле слова, но иногда им хватало одного взгляда, чтобы сказать больше, чем в бесконечно долгом разговоре. А иногда – не всегда, но иногда – казалось, что в этой же цепочке находятся и Мэтт со Стефаном. Нет, это не было настоящей телепатией, когда чужой голос звучит у тебя в голове так же отчетливо, как реальный голос звучит в твоих ушах, просто иногда казалось, что парни… настроены на тот же канал, что и девушки.
Просто сейчас Бонни точно знала, что хочет сказать Мередит. Мередит хотела сказать, что перед выходом она выключила свет в комнате Стефана на верхнем этаже, а миссис Флауэрс выключила свет на нижнем. И пусть перед глазами Бонни стоит яркий образ здания общежития, где везде горит свет, – сейчас оно выглядит не так.
Кто-то пытается сделать из нас идиотов – вот что хотела сказать Мередит. А Мэтт находился на той же самой волне, хотя и по другим причинам. Он едва заметно налонился в сторону Мередит, а Бонни стояла между ними.
– Может, лучше пойти к Дунстанам? – сказала Бонни, стараясь, чтобы ее голос звучал по-детски, и от него у любого растаяло бы сердце. – Они просто обычные люди. Они нас защитят.
– Но общежитие сразу за тем подъемом, – твердо сказала доктор Альперт. – И я буду очень благодарна тебе, если ты посоветуешь, как замедлить заражение в ранах Изабель, – добавила она, обращаясь к миссис Флауэрс.
Миссис Флауэрс затрепетала – иначе это никак нельзя было назвать.
– Вот так комплимент. Мой первый совет – как можно скорее промыть раны.
Это было настолько очевидно и настолько непохоже на миссис Флауэрс, что Мэтт сильно стиснул руку Бонни, а Мередит прижалась к ней. «Йа-хууу! – подумала Бонни. – Ну как, есть телепатия, или нет? Значит, это доктор Альперт – источник опасности. Значит, это она нам лжет».
