— Я хочу, — Милена запнулась и стушевалась, понимая, что кажется сейчас весь дом слушает и смотрит.
— Что? — вплотную нагнулась к ней Хэла.
— В туалет, — ответила девушка одними губами, и была готова умереть и вообще всё это ужасно, чудовищно и стыдно, тысячу раз стыдно.
Чёрная ведьма приподняла бровь.
— Клади её, — скомандовала она. И Роар снова бесприкословно выполнил указание.
И вот тут накатила истерическая паника. Милена испугалась так сильно, что у неё кажется резко все слёзы высохли, да и стыд отвалился.
— Дай, посмотрю, — попросила чёрная ведьма очень мягко.
Это такое унизительное мероприятие, боже…
— Ого, — не скрывая эмоций воскликнула Эка, глядя через плечо Хэлы. — Это как вообще? Она сказала, что не хватает!
И экономка глянула сначала на одну ведьму, потом на другую.
— Думаю это "эффект белой ведьмы", — с сомнением пробурчала Хэла. — И будете мне тут мешаться, комментарии откидывать — выгоню всех.
— Хэла? — пискнула Мила, которая едва была жива от страха.
— Всё хорошо, у нас с тобой стремительные роды и как бы мне не хотелось, чтобы ты ничего не чувствовала, но придётся всё-таки твою анестезию выключить, а боль запустить, — недовольно покачала головой Хэла.
— Что такое стремительные роды? — спросила девушка в ужасе. Но сказать, что отсутствие какой-то боли не пугало её, было нельзя.
— Это значит, что я вижу голову ребёнка, — был ответ. — И сейчас будет ооочень больно.
— Хэла, — тихо позвал из дверей Тёрк, хотя всё равно получилось громогласно, — магов надо наготове держать?
— Нет, — ответила она и недовольно фыркнула. — И подите уже отсюда, ну! Всё, Милка, поехали. Если совсем невмоготу — вот тебе муж, оторвись на нём по полной.
Белая ведьма кивнула, хотя не поняла чему именно, но в следующее мгновение её пронзила такая жуткая боль, что храбриться и терпеть, как она изначально настраивала себя и планировала, сил не было. Милена взвыла, вцепилась в Роара, что было мочи.
— Надо же какой голосина, — ухмыльнулась на вой девушки Хэла, а потом приказала: — Толкай!
Что и куда было вообще непонятно, тяжесть была дикой и совершенно невообразимой. Так не может быть, почему вообще так. Правда. Она умрёт. Точно. Вот сейчас и всё. Она зажмурилась до белых кругов в глазах.
И на всю комнату заорал ребёнок.
Милена открыла глаза.
Эка была озадачена, Мита была озадачена. Хэла ухмылялась.
— А может правда не Горан? — спросила она глядя на Роара.
— Что? — выдавил он из себя и привстал, чтобы видеть ребёнка. Милене же обзор закрывала юбка необъятного свободного платья, которое она носила последние дни беременности. Смотря на него всегда думала про парашют.
— Да шучу я, — рыкнула чёрная ведьма на Роара, который был бледным, как полотно, и тоже озадаченно уставился на ребёнка. А Милене показалось, что у неё сейчас случится нервный срыв. — Шучу. Ещё один Роар Горан вам в копилку, ну, папка вылитый. И потом даже не повернётся язык сказать, что тебя тут не ходило.
Она аккуратно завернула ребёнка в кусок чистой ткани и выложила на живот Милены. И девушка поняла почему у всех были такие лица. Это был обычный ребёнок, ну в смысле он не был большим, не был таким, чтобы всех пугать. Страшненький, перебирал ручками и был категорически недоволен тем, что его окружает. И чего такой огромный живот был?..
— Хэла, — выдавила из себя Милена.
— Это ещё не всё, — озорно закатывая глаза возразила чёрная ведьма.
— Что? — кажется Роара сейчас паралич пробьёт и тут белая ведьма осознала, почему была такая огромная.
— Это близнецы? — прошептала девушка, осознавая, что начинается новая схватка.
— Опт, — кивнула весело Хэла, — два Горана по цене одного.
— Что? — снова выдал супруг Милы.
— Ты задолбал чтокать, феран достопочтенный, ну, — закатила глаза чёрная ведьма. — Шесть обычных горановских кило пополам — это успех, я считаю! Особенно при её размере. Сектор приз на барабане! Пойди богам спасибки за бабоньку такую престранную скажи, — она ухмыльнулась и глянула на Милену. — А теперь ещё раз.
И снова стало жутко больно. Из глаз полились слёзы, а ещё внутри разросся страх, потому что Милена была одной из близнецов, и она выжила, а её близнец нет. А если у неё будет так же?
Она потужилась ещё, потом ещё.
Ребёнок родился, но не плакал. Он не плакал какое-то невообразимо долгое количество времени, по крайней мере Миле показалось, что эта тишина длится вечность.
А главное она видела тени, видела, только сейчас поняла, что они их окружают, они везде, во всех углах комнаты, вьются по стенам, тянуться к ним. Они пришли забрать её ребёнка и с ней случилась бы истерика, если бы Хэла не цыкнула, а ребёнок, что был у неё в руках, не закричал ещё сильнее, чем первый.
— Врёшь, — проговорила чёрная ведьма, — ты у меня будешь всеми командовать, солнышко. И с таким голосом петь будешь обязательно.
— Это дочка? — выдавил из себя Роар, который напрочь потерялся и перестал соображать.
— Дочка, папочка, — и Хэла что-то там сделала, потом отдала ему ребенка в чистой тряпке. — Грей давай, а то она поменьше брата будет.
Девочка оказалась у Роара за пазухой и лицо его стало таким невероятно обезумевшим и тем не менее счастливым, что Милена не смогла больше сдерживаться и разрыдалась.
Всё что было потом, она уже помнила с трудом. Женщины ещё суетились вокруг, помогали закончить роды, были ещё схватки, ещё крутило и мутило.
Хэла как-то смогла приложить обоих детей к груди Милены, как то умудрилась вымыть их, запеленать.
И это счастье, такое невообразимое и такое нереальное, накрыло до обморока. Она разрешилась от бремени, она жива, живы её дети!
Милена больше не смогла бороться с собой и своей усталостью. Последнее, что она видела, это что над горами, в окне взошёл светок — утренняя звезда. Потом сон забрал её и проспала белая ведьма почти целые сутки.
— Как назовёте? — спросила Хэла, когда пришла проведать их после пробуждения Милены.
— Мы думали, что будет сын, — отозвался Роар, который не отходил от жены всё время пока она спала — к нему сон не шёл. Он сидел и смотрел на двоих детей в корзине и лицо было таким удивлённым, что смешно становилось.
— Рейм, — ответила Милена, потому что это они обсуждали.
— А дочь не ждали? — недовольно покачала головой чёрная ведьма.
Роар и Милена переглянулись.
— Как тебя на самом деле зовут? — спросила девушка у Хэлы.
— Э, нет, — категорически заупрямилась она, понимая к чему идёт дело. — Не скажу, да и не подойдёт. В нём буквы горановской нет.
— Дай ей имя, Хэла, — попросил Роар.
Женщина тяжело вздохнула, но он дал ей на руки девочку.
— Хэла, дай, — присоединилась к просьбе Милена.
— А если не понравится? — поинтересовалась женщина.
— А ты предложи, — возразил Роар.
— Рада, — сказала Хэла.
— Рада? — переспросил он.
— Рада — это радость, — улыбнулась Милена.
— Ну вот, а ты упрямилась, — сказал Роар и обнял Хэлу. — Блага тебе, родная.
— Да ну вас, — фыркнула Хэла и Милена видела, что её пробрало до слёз.
Она отдала девочку отцу и, покачав головой, пошла к дверям. Там стоял улыбающийся Рэтар Горан, он переглянулся с ними, повёл головой, и обняв Хэлу, уткнувшуюся в него вышел. И Хэла, видимо так и не сумев совладать с эмоциями, расплакалась.
— Ты чего? — спросил у Милы Роар.
— Всё хорошо, — ответила она, обнимая его, когда он сел рядом и поцеловал её в голову.
И действительно было невообразимо хорошо и она даже подумать не могла о таком в самом начале.
Эпилог I. Рэтар и Хэла
Хэла сдалась, взяла на руки Рейма и вышла с ним из комнаты, аккуратно прикрыв за собой дверь. Милена спала, рядом с ней спала и Рада, а вот мальчик спать ни в какую не хотел.
Женщина прошла с ним в библиотеку, где сейчас был Рэтар. Он поднял на неё глаза и, увидев мальчика, вздохнул.
