— Подумаешь, разок в лужу забрались. Ну испачкались… нечаянно, а ты ворчишь уже месяц. Родители, кажется, и не заметили ничего…
— С них грязная вода стекала ручьями, как можно было не заметить? — вспыхнула я. — Один раз в месяц к деду с бабушкой на встречу ходим, и то постоять спокойно минутку не смогли.
— Любимая, возраст такой, что ты хочешь…
Я открыла рот, чтобы продолжить возмущаться, закрыла, помолчала и призналась:
— А знаешь, тебя хочу. Причем, сильно.
Довольно зажмурившись, зарывшись носом в мои волосы на виске, Егор тоже сознался:
— Наконец-то! А я-то думал, ты не почувствуешь, что у тебя наступает фертильный период.
— Да-а, точно, — прислушалась я к своему организму.
— Поэтому приготовил тебе сюрприз, — загадочно пообещал любимый.
Я приподняла голову и умоляюще посмотрела на мужа.
— Ну пожалуйста, пожалуйста, ну скажи, какой…
— Сказку, родная, — шепнул ягуар. — Хочу опять зажечь для тебя звезды.
— В той избушке на опушке? — затаив дыхание, я ждала ответа.
Тайком от меня Егор построил домик в лесу — обустроил наше личное «лежбище» среди вековых сосен. Изредка мы прятались там от всех хотя бы на несколько часов, если дела позволяли уединиться. Только мы одни и звезды, сиявшие для нас. О, все святые светлые, как же я люблю его.
— Да, — кивнул он с улыбкой. — Соскучился по нашим ночам в лесу. Хочется снова побыть с тобой вдвоем. Любить всю ночь.
Вокруг нас набирал обороты праздник, бегали ребятишки, их родители разожгли костер, а мы лежали на траве и не могли оторвать глаз друг от друга. Мне не нужны были слова о любви, которые Егор говорил редко, но к месту и от всей души. Ему не нужны слова, потому что он любит меня каждой клеточкой своего сердца, доказывая это ежедневной заботой, защитой, лаской и теплом, став для меня всем на свете. Больше никогда не закрываясь, не пряча эмоций, пропитывая меня ими до донышка. Окутывая любовью. И чем старше мы становились, тем больше, кажется, прорастали друг в друга. Нуждались в прикосновениях. В тепле…
— Ксения Игоревна, Егор Михайлович, вас к столу приглашают, — услышали мы над головой. Нас позвала Марина и ждала ответа, теребя край рубашки.
Яркая, милая девушка двадцати шести лет. Светлая, с «той» стороны, как и я. Еще пять лет назад я убедила клан организовать пост у места проведения церемонии перехода в защитники стены. И каждый год надеялась, что кому-то еще удастся выжить и проникнуть сюда. Стояла там до последнего момента сама, чтобы не случилось повторения трагедии, которая произошла со мной и Андреем. Караулила.
Год назад Хмурые организовали такие посты в городах, где у нас есть торговые представительства и проходят церемонии светлых. Чтобы убедить совет клана, пришлось, трагически заламывая руки, поплакать. Егор не выносит мои слезы, поэтому тут же нашел простые и убедительные доводы для остальных: Стене отдают магов, а они сплошь талантливые и умные люди. Так зачем понапрасну терять столь ценных специалистов?
И вот случилось: в мае сквозь стену прошла Марина. Ее и еще одну светлую — целительницу Елену — встретили далеко от Песочного наши представители. Но, увы, вторая попаданка отказалась вступать в наш клан. Не смогла принять для себя перевертышей. Тем не менее, ей помогли устроиться к магам. Хорошие отношения с ковенами всегда пригодятся.
Марина оказалась магом-стихийником и специалистом-химиком. Ее к рукам, вернее, к своей исследовательской группе, прибрал Алекс Кох, окружив вниманием и соблазнив перспективами интересной и хорошо оплачиваемой работы. Обладающий бульдожьей хваткой маг долго, с огоньком, рассказывал о развитии технологий серого мира, множестве экспериментов и исследований, и ученый в душе Марины сдался под таким натиском.
Судьба у нее не сахар: погиб ее жених, которого она любила слишком сильно, чтобы быстро заменить другим. Как водится, рисковала каждый год и, увы, «выиграла» в лотерею. Поэтому, выжив, по привычке ушла в работу с головой. Но я уверена, наши маги, а может оборотни, не оставят ее в покое. И кто-нибудь непременно сумеет подобрать ключик к ее сердцу.
— Спасибо, — официальным тоном поблагодарил Егор, за что получил от меня тычок в бок. Девушка и так робеет, а он ей «приятных» ощущений отвалил.
— Мы уже идем, — я приветливо улыбнулась и добавила чуточку расслабленности и веселья в ее эмоциональный фон.
Затем мы всем кланом отмечали праздник. Муж по очереди с каждым из наших восторженно визжащих детей прыгал через костер после сжигания чучела, а потом, предупредив нашу обожаемую нянюшку Пелагею, мы незаметно ушли с общего веселья.
Разделись, спрятали одежду под ветками ели и, сменив ипостась, углубились в лес. Там только нас двоих ждала избушка, ночь любви и звезды…
25 лет спустя…
Стена привычно мерцала, переливалась энергетическими всполохами, то тут, то там, проявлялись «лица» призраков. Церберы ждали очередных жертв, и время пришло.
Я оглянулась по сторонам: все шестеро моих детей здесь, рядом со мной, хоть и кучкуются со своими друзьями по интересам. В связи с занятостью, Егор сегодня не смог пойти с нами на церемонию, и его заменил сверхнадежный Глеб. Кому же еще можно поручить охрану супруги друга и главы клана? В общем, Сумеречный мир надеялся встретить попаданцев довольно многочисленной делегацией от Хмурых.
Сколько, сколько раз я думала о том, чтобы попытаться перевести на свою сторону родителей. Просто не счесть. Но, увы, войти в одну реку дважды невозможно. В этом я убедилась через десять лет после перехода. Тогда я решилась помочь защитникам, проверить свою теорию. Рискуя жизнью, приблизилась к стене, удивив светлых. И в момент перехода ударила направленной волной эмоций, повторяя сценарий собственного успеха. Увы, мужчина, которому я пыталась помочь, лишь на секунду дольше пробыл в своем физическом воплощении, затем его белые одежды саваном привычно упали на землю с «той» стороны. А сам растворился среди таких же душ. В ответ призраки шарахнули молниями по нарушительнице церемонии светлых. В тот раз меня спас Алекс Кох, создав щит и прикрыв заземлителем, выставив его передо мной. Ох, и орал же тогда Егор на меня за самоуправство, авантюризм и смертельный риск, долго его трясло от самой мысли, что я могла погибнуть. В результате меня отлучили от стены на три месяца.
Снова увидела на знакомой до боли площади толпу народа, репортеров, красную дорожку и уполномоченных проводить церемонию. Сегодня купол был чист, просматривалось все до мельчайших подробностей. Мне казалось, я снова слышу слова выступающих, которые произносили высокопарные речи о том, как звери и нелюди живут в Сумеречном мире, как жизненно важна Великая стена.
