сказала, что ты Кендра Фитцджеральд, — прошептала она, и я ощетинилась.
— Гильдия? — пискнула я, снова оглядываясь, замечая то, что мозг не сразу просчитал. Например, трёхцветные глаза. — Фейри, — прошептала я. — И Гильдия. — Я вскочила и двинулась к двери, словно адские псы гнались за мной по пятам.
— Лена, — рявкнул Лукьян, когда остальные отошли в сторону от простыни, которую я тащила за собой.
— Нет! — крикнула я, оборачиваясь с огнём внутри. — Ты привёл сюда грёбаную Гильдию? Как ты мог! Мы прятались от них веками, а ты привёл их сюда? И фейри! К моему грёбаному порогу, ты привёл их сюда, к нам! Ты сказал, кто мы? — Я кипела от злости.
— Нет, Лена, ты только что это сделала, — холодно ответил он.
— Нет… Гр-р-р! — Я зарычала, стиснув зубы, и оскалилась на него, как дикий зверь. — Ты отстой! Я тебя ненавижу!
— Ты сказала это прошлой ночью, прямо перед тем, как разрушила большую часть первого этажа, скача на мне, — ответил он с дерзкой ухмылкой.
— И что? — возразила я, ткнув пальцем ему в грудь.
— И ты собираешься сделать это снова, — улыбнулся он, когда волна жара прокатилась по мне.
— Нет! Нет, нет! Просто нет! Ах, — я согнулась пополам, когда жар пронзил меня словами.
— Все будет хорошо, Лена, твоя ненависть ко мне чертовски хороша, — сказал он с широкой улыбкой, когда Спайдер застонал из угла, где я даже не заметила его раньше. Он стал тенью в углу, потому что в момент, когда вышел из него, тень исчезла.
— Вы, ребята, возможно, захотите спуститься вниз, — сказал Спайдер, и я проигнорировала это, потому что жар сжигал изнутри.
Я отбросила простыню и целеустремлённо двинулась к Лукьяну, в то время как остальные наблюдали за нами.
— Черт возьми, — сказал парень с золотыми глазами, когда я толкнула Лукьяна на кровать, нисколько не заботясь о том, что у остальных не было шанса уйти. — Проклятье, — сказал он, пока я рвала одежду Лукьяна. Остальные смотрели на нас широко раскрытыми глазами и, словно вспомнив о чём-то, начали выходить из комнаты.
— Вот дерьмо, — сказала платиновая блондинка. — Чёрт, мы должны… вау, уйти, — сказала она, дёрнув за руку зеленоглазого парня, который смотрел на нас с неприкрытым голодом. — Адам, выйди, Райдер, помоги мне, — сказала она, и в момент, когда член Лукьяна освободился, комната опустела, как будто они все просто исчезли.
Прошло несколько часов, прежде чем я насытилась Лукьяном, и даже когда натянула простыню на тело, хотела большего, но слышала людей внизу.
— Лена, — предупредил Лукьян, всё ещё обнажённый, расслабляясь рядом со мной. Он был горячим; даже после секса я всё ещё не могла ослабить влечение, которое чувствовала к нему. Его татуировки ярче, чем прошлой ночью, и это дурацкое идеальное кольцо в соске искушало меня потянуть за него.
— Не надо, — невесело рассмеялась я, пытаясь выбраться из тёплой постели. — Ты разрушил то, ради чего мы веками трудились, за один день. Не называй меня Леной, козёл.
Я была на полпути вниз по лестнице, когда он догнал меня, схватил за руку, и я вырвала её у него. Моё сердце бешено колотилось от осложнений того, что Гильдия здесь значила для всего ковена. Моя бабушка много раз говорила, что ковен не хочет иметь ничего общего с Гильдией; либо они попытаются заставить нас присоединиться к ним, либо предупредят фейри и демонов о нашем присутствии. Пытаясь быть чем-то вроде сверхъестественной полиции, они просто навлекали на себя неприятности.
— Отпусти меня! — рявкнула я и спустилась, не обращая внимания на гнев, который чувствовала, проходя через комнату. Жар его взгляда разъедал нервы, пока я игнорировала любопытные взгляды и уворачивалась от штукатурки, которая, когда подняла глаза, обнаружила, что падает с потолка там, где его расколола трещина. Отлично, я разрушила его дом.
— Черт возьми, Лена, — прошептал он, когда я открыла дверь и захлопнула её за собой, идя к коттеджу, прежде чем рухнуть на задницу, когда колени подкосились.
*~*~*
После этого я игнорировала всех. К счастью, кто-то оставил продукты, а значит, что кто-то знал, что я на мели. Это ранило гордость, сердце и всё остальное. На второй день моей само индуцированной изоляции я осторожно попробовала немного магии, теребя лей-линию, и через связь, наблюдая, как старейшины учат Кендру.
Я стояла у коттеджа и пыталась поднести к себе камни. Меня начинало раздражать, когда они не двинулись, а потом проснулась злость, смешанная с разочарованием из-за того, что я не могла использовать магию, которая была внутри меня. Чем больше я злилась, тем сильнее сотрясались камни, и когда я уже была готова выйти из себя, они резко поднимались с земли и ждали. Когда я отдала команду, они полетели прямо на меня, в результате чего я получила множество синяков. На следующий день я решила снова потренироваться. Я не обращала внимания на приходящих, у которых будто была смена или что-то в этом роде, и, казалось, наблюдали за коттеджем и мной. Я не была уверена, что произошло с демонами; были ли они здесь, но держались на расстоянии, или они просто невидимы, если только не взяли под контроль хозяина, чему старейшины научили Кендру. Очевидно, те, кто охотился на нас, тёмные души; те, кто нуждался в живом хозяине, если хотели провести какое-то время в этом мире.
Я решила, что не хочу сидеть взаперти в коттедже до конца дня, поэтому надела шорты и майку и направилась в сад. Через какое-то время, джентльмен, которому, должно быть, было чуть больше пятидесяти, опустился на колени рядом со мной, не обращая внимания на то, что испачкался. Он ничего не говорил; просто тихо вытаскивал корни и очищал их, прежде чем поместить их в правильные корзины. В конце концов, платиновая красавица, зеленоглазый парень, девушка с рыжими волосами и тот парень, который был с Владом на днях, работали с нами в саду. И это мне не снилось. Я внимательно наблюдала за ними, продолжая выдёргивать корни, чтобы сохранить их на грядущую зиму, так как казалось, что я могу остаться одна.
Наконец старик заговорил:
— Я понимал, что твой ковен должен отделиться, хотя многие другие старейшины нет. Твои не хотели делать из тебя воинов, а Гильдии хотела. Они хотели быть законом и управлять сверхъестественными существами, которые, как чувствовали, выходили из тени. Гильдия хотела готовить детей к войне, а ковены хотели мира, — сказал он, обратив на меня взгляд голубых глаз. — Это был выбор твоего ковена, и его следовало уважать. В самом начале совершались ошибки, но
