она взрастила в ней это. — Мне известно о некой Санет.
Рафина не смогла открыть рта, испуганно глядя на Госпожу морей.
— Почему ты молчишь?
— Я не могу говорить про это, — Рафина вновь дотронулась до своего бедра, привлекая внимание Миракал. — Я правда хочу тебе рассказать. Ты же знаешь, милая моя, я всегда выбираю твою сторону.
— Покажи ногу, Рафина, — потребовала Миракал, но женщина не шелохнулась. Она быстро поняла в чём причина сие молчания. Фейри не могут лгать. И лишь только сделка может завязать им язык. — Ты заключила с ней сделку?
Молчание.
— Как тебя угораздило? Ты вроде относишься к достаточно мудрым фейри. Да и не первый год живёшь на этом свете. Тебе по моим подсчётам уже за восемьдесят перевалило.
— Не говори так про мой возраст! — возмутилась Рафина, и её глаза начали отливать лиловым цветом. — Мне всего тридцать!
— Тебе уже как восемь лет тридцать.
— Я не могу, Мира. Правда.
— Рафина, — вдруг голос Госпожи морей смягчился. — Почему у тебя на лбу морщины?
В свете свеч этот дефект стал заметен. Миракал не сразу зацепилась за него, но сейчас многое вставало на свои места. Рафина жаждала быть с Гарсом и не смущать всех присутствующих своей молодостью. Пират не молодел, а Рафина не старела. Такова участь всех русалок, что вышли на сушу. Они оставались юными и прекрасными. Рафине повезло, что она не задержалась в рыбьем обличье надолго, иначе бы кожа её не была похожа на человеческую. Пусть она и была бледной, но зелёных и синих отливов не имела.
И тут женщина затряслась. Она не могла нарушить клятву, но безумно желала этого.
— Ты нашла новый способ состарить себя?
Она кивнула.
— Магия Дев может работать и в обратную сторону. — Прошептала Рафина и вздрогнула, боясь, что после её слов сделка напомнит о своём существовании. Но женщина всё ещё была жива. — Мне опасно об этом говорить. Я скажу тебе только то, что этот человек хорошо спонсирует бордель. И может поставить мне молоденьких девочек. Большего я не могу тебе дать.
— А что касается королевского заказа? — не отступала Миракал.
Рафина стукнула по маленькому столику и что-то щёлкнуло. Под дном образовался тайник, из которого женщина достала листок бумаги.
— Держи.
— Ты сейчас серьёзно? — На лице у принцессы отразился ужас. Кто-то попробовал позариться на святое.
— Абсолютно, я не стану тебя обманывать.
— Кому сделали заказ этот? И кто заказчик?
— Твоей подруге, — она взяла показательную паузу и пояснила. — Этот заказ выполняет Симинуэль. А кто заказал… Я не могу сказать.
— Какая же ты дура, Рафина. Сделки не приводят к хорошему исходу.
— Прости, милая. Это всё, что я могу тебе дать.
— С помощью артефакта Шизуко состарит тебя только на пятнадцать лет. Большего не проси. Она и так расходует много сил в последнее время.
— Спасибо, — Рафина склонила голову. — И ещё, — Рафина скрестила руки на груди, в той же манере, как это обычно делала Госпожа морей. — Ты знаешь, что на островах на тебя открыли охоту?
— Знаю. — сухо ответила Миракал. — Ты знаешь кто спонсирует заказ?
— Ты и сама знаешь правду. Мне незачем повторять и вновь подвергать свою жизнь опасности. Берегись, ныне воды плещут не в нашу сторону. Кто-то хочет занять место главы островов. И они не собираются сдаваться просто так. А мы, как ты понимаешь, им сильно мешаем.
— Тогда будь осторожней, Рафина.
— Буду. А ты постарайся предотвратить ненужные нам смерти.
Миракал ничего не ответила. Она лишь закрыла дверь и вновь взглянула на листок.
«Сцилла Дельфина Валиас»
Стефан подоспел вовремя. Шизуко уже валилась с ног, когда последняя из клана Лорин, вынесла её из борделя. Каждый магический всплеск сильно влиял на здоровье младшей из отряда. В таком состоянии с ней было опасно путешествовать по островам. Шизуко противилась оставлять госпожу одну, но та лишь поблагодарила её за работу и скрылась среди многочисленных закоулков.
Путь её лежал на остров единой веры. Место, откуда когда-то вытащили Шизуко, и куда боялись попасть все сироты. Если бы стража Сапфиры пару лет назад обратила внимание на Миракал, что сбежала из дворца, её отослали бы к монахиням единой веры.
— Зачем пожаловали? — монахиня приоткрыла дверь, чтобы видеть лицо собеседницы. — Храм уже закрыт для подношений.
— Я по приглашению. У меня назначена встреча.
Монахиня внимательно осмотрела Миракал, изучая детали её облика. Она поняла кто стоит перед ней и дотронулась до своего лба.
— Я верую, что наш Бог смилуется над тобой, когда ты покинешь здешний мир и отправишься в следующий. Он излечит твои раны и изуродованную душу, что исказило чернокнижие и лже-вера.
Миракла ничего не ответила. Речи проповедницы её не тронули.
— Проходи, — она полностью отворила дверь и указала в сторону холла. — Господин сейчас подойдёт.
— Спасибо, — сухо ответила принцесса.
Девушка скинула капюшон, оголяя свои белоснежные волосы и сняла маску. Ей стоило собраться с мыслями, ведь предстояла не самая приятная встреча. Нахождение на острове единой веры можно было приравнять к магическому кощунству. А уж разговор с центральной фигурой этого безумия… Миракал не знала, что ей скажут Боги и в каком котле Хела будет гореть её душа и тело.
Сев за стол, она услышала приближающиеся шаги. Мужчина сел перед ней, не проронив ни слова. Они просто смотрели друг на друга, ожидая подставы. Каждый был готов вгрызться друг другу в глотки, но оба боялись сделать этот первый шаг.
— Если бы не эти белые волосы, — прервал молчание мужчина. — Я бы сказал, что ты вылитая Корделия.
— Она для тебя принцесса Лорин! — выплюнула Миракал. Она не хотела, чтобы он ещё хоть раз произнёс имя её покойной матери. — И я здесь не для того, чтобы обсуждать её кончину.
— Даже не обвинишь меня в её смерти? Ваш народ любит винить меня во всех грехах.
— Не мне судить о последствиях, — невозмутимо ответила принцесса. — Но я могу винить тебя в смерти магически одарённых.
— Ты знаешь от кого бежала Корделия. В её смерти — нет моей вины. А вот твоя многоуважаемая Ария…
— Не произноси их имён! — прервала его Миракал. — Они имеют титулы, которые ты обязан чтить.
— Как и ты. Я пока что ещё король, милая леди. Не стоит вести со мной столь дерзкий разговор.
Анастасисус Рулан Кирс улыбнулся. Монстр в нём вновь напомнил Миракла о своём существовании.
— И вдобавок — я твой отец, госпожа Кирс-Лорин.
От такого обращения по спине пробежала дрожь. Куда бы Миракла не убежала, кровь всегда напоминала о её родстве
