Он поймал встревоженную мысль, которую она отчаянно пытался скрыться от него. Его пальцы запутались в ее волосах в успокаивающем массаже. "Мы пройдем через это, Темпест. Я не верю, что ты потерял такой шанс в своей жизни. Мне нужно многое сказать тебе, когда ты почувствуешь себя лучше. Ты сказала, что решение было принято, и все же ты сознательно выбрала подвергнуть опасности свою жизнь. Я не буду жить с этим в течение многих веков ". Он никогда бы не оправится от ее мужества, акта чистой любви что она совершила для него. Для него. Его сердце таяло даже, если стучать было ужасно для того, что бы следовать.
- Хватит читать мне лекцию, Дарий.- тихо сказала она, прижимая руки к животу. Она начала ощущать внутри себя жар и дискомфорт, как если бы внутренности вдруг начали ворочаться. -О, Боже, я больна.
Мгновенно он положил руку на ее живот и почувствовал, как корчиться внутри ее тела, здание волн тепла. Он тихо выругался. Дыхание вырвалось из нее, крик боли раздался из ее горла. Она дернулась вверх, затем хлопнулась назад напротив него. Он провел пальцами по ее губам.
- Это началось, любовь моя. Ты проходиш через преобразование. - Он слил свое сознание с ней, и сосредоточился, что бы взять как можно больше боли на себя.
Первая водна боли длилась несколько минут. Вечность. Дарий потел и ругался на всех языках, которые знал. Когда она затихла. дрожащими пальцами он вытер кровь с ее лица.
Темпест облизнула губы, ее зеленые глаза заволокло шоком. "Если ты оставишь меня в первые века после этого, Дарий, клянусь тебе, я буду охотиться на тебя, как грязная собака. Сказали что это болезненно. Напомни мне сказать им, что это все равно что ничего не сказать."
"Они могут не быть живы чтобы ты сказала им это," он угрожал, убирая шелковые пряди ее волос со спины, сейчас влажные и цепляющиеся за ее кожу. Он хотел задушить Синдил и Дезари за их вмешательство.
Она крепче сжала его, ее мышцы стали твердыми. Дарий должен был держать ее на земле, пока ее тело было охвачено и скручено, огонь распространялся на ткани и кости. Он сжал ее сердце и легкие, перестраивая, изменения ее органы, боль была настолько интенсивна, что стерла все цвета с ее лица, даже когда он разделял агонию вместе с ней.
Наконец волна стала медленно спадать, дав ей передышку. Ее ногти погрузились в его руку. "Можешь ли ты сделать что-нибудь чтобы остановить это, Дарий?" Заявление было вырвано из нее, когда она не хотела спрашивать. Она знала его достаточно, чтобы знать, что он остановит любые страдания в один момент, если бы он был способен. "Мне очень жаль. Я не хотела сказать это". Она шептала слова хрипло, поднимая дрожащие пальцы чтобы коснуться его идеального рта . "Я могу это сделать. Я знаю, что могу». Но это снова растекалось раскаленным огнем по ее телу, угрожая ей здравомыслию.
Дарий не мог поверить, что она пыталась успокоить его посреди такой агонии. Он мог только держать ее, чувствуя себя беспомощным, слезы собирались в его глазах, молясь о милости в своей душе, его ум сливался с ее так сильно, как это возможно.
Темпест хотелось кричать и кричать, но ни звука не вырвалось. Она собиралась быть больной, а некоторые бессмысленной остатки скромности заставляли ей слепо отползать от Дария. Но он был объединен так плотно с ней, он мог читать потребности ее тела. Он отчаянно пытался избавить ее от токсинов, последних остатках крови человека и отходов. Он держал ее в своих объятиях, кроваво-красные слезы проложили путь по его лицу.
Он никогда не хотел этого для нее, никогда не хотел, чтобы она страдала от пожара преобразования. Он обнаружил, что он едва мог дышать, протестуя против боли, которую она терпела от его имени. Она казалась такой маленькой и хрупкой в его руках, такой близкой к разрушению.
Останься со мной, любовь моя. Через несколько минут тебе будет безопасно отправиться спать, когда боль не может с тебя достать. Пожалуйста, оставайся со мной.
С огнем проходящем через нее, с зажатыми мышцами, и телом в конвульсиях, она все равно сделала попытку успокоить его. Ее пальцы коснулись его шеи в легкой ласке перед тем как ее рука упала. Дария плакал, грудь сжало так крепко, что он чувствовал, как его сердце разрывалось на две части.
В тот момент когда не было никаких шансов что Темпест задохнется до смерти от своей собственной рвоты или крови, Дарий послал ее в глубокий сон, так что ее тело может закончить свою работу самостоятельно. Он держал ее крепко в своих объятиях, его часть по-прежнему была с ней, страхуя чтобы ничто не пошло не верно. Только когда он был уверен, что преобразование было полным, и она была в безопасности, он снял грязную одежда с ее тела и помыл ее нежно и с любовью.
Он долго сидел, изнуренный и выжатый от ее тяжелого испытания, его ум так часто спокойный был ввергнут в хаос. Он никогда не считал, что кто-нибудь когда либо будет любить его достаточно, чтобы страдать от адского огня для него. Он чувствовал себя недостойным ее жертвы. Он поцеловал ее, нежно и благоговейно прикоснулся, перед тем как открыть землю. Тогда Дарий погрузил Темпест в сон Карпатцев, закрывая землю над ней так, чтобы почва могла восстановить ее.
Как только земля сомкнулась над ее телом, Дарий медленно повернул голову в сторону туннеля, ведущего из пещеры обратно к поверхности. Его черный взгляд был совершенно холодным, беспощадным. Он чувствовал как зверь в нем поднимается, и он не предпринял никаких усилий, чтобы остановить его. Красное пламя мерцало в его черных глазах. Он не выследили и уничтожил этих убийц месяцев назад, когда они впервые напали на его сестру. Его инстинкты вынуждали найти и уничтожить их всех, но его вид всегда пытался вписаться в цивилизованный мир, чтобы не привлекать внимания к себе и своей деятельности. На данный момент, однако, уже не было колебаний, не было ни капли корректности в его теле или душе.
Он защитил пещеру сильными заклинаниями, которые он никогда не использовал, решил что никто, человек или карпатец, проходящей рядом с Темпест, пока спит, не выживет, если они попытаются войти в пещеру. А потом он пронесся через туннель, вырвавшись в ночное небо, его ум застилал красный туман мести.
Концерт закончился, Дезари и Синдил в безопасности в защищенной комнате, Каллен был с группой. Они вдруг все замолчали, обменялись длинными понимающими взглядами. Джулиан посмотрел в небо. "Он воскрес. Там ничто не успокоит его. Он стремится к уничтожению тех, кто забирал Темпест". Он казался самодовольным и не спеша наклонился, чтобы поцеловать Дезари. Затем, с Даяном и Бараком, он вышел из комнаты на небольшую веранду.
Даян разбежавшись совершил прыжок и бросился в небу. "Это довольно парадоксально, что мы сейчас оставили человека с нашими женщинами". Он уже менял форму, даже когда говорил, перья рябью покрывали его широко раскинутые руки.
