Пойду на плаху здоровой!
Дан Виталис качнул головой.
– Это вряд ли… чтобы на плаху. Тут все королевство хохотать будет. Но шума будет много…
А эданна и не сомневалась. Но на душе было легко и приятно.
Давно хотелось, знаете ли…
* * *
Лекарская доля такова… приходится оказывать помощь и тем, кому хочется, и тем, кого в гробу видал бы. Сам бы уложил, а лечить надо.
Так что спустя десять минут дана Виталиса пригласили и к эданне Франческе.
Не повезло ей сегодня. Она кинулась было к королю, но его величество в гневе отправился на конюшню, решив разогнать норов на прогулке. А когда он вернется?
К вечеру.
А вечером уже бал… и выглядеть на нем надо замечательно! То есть не удалось пожаловаться на раны по горячим следам – потом поплачемся. А сейчас надо срочно приводить себя в порядок, чтобы народ по углам не шептался…
Дан Виталис профессионально оценил работу Сабины.
Замечательно постаралась эданна! Скальп не сняла, но один, два… шесть…
В восьми местах пряди были выдраны с корнями и клочьями кожи. Это не как бабы на ярмарке друг друга за волосья тягают, нет! Эданна рвала врага насмерть.
До мяса.
До кровавых клочьев.
Вот оттуда, из этих вырванных клочьев, сейчас и текла кровь у эданны Франчески. Кровь надо было остановить, царапин не было, но синяков ей Сабина наставила от души, в том числе и этот, под глазом… чудом нос не сломала.
Била-то от души! Широкой, искренней…
Франческа рыдала, клялась, что страшно отомстит, что король никогда не простит…
Дан Виталис молча делал свое дело. И только под конец не удержался.
– Советую обзавестись телохранителями, эданна.
– Что?
– Сегодня вас возненавидел двор. А завтра весь Эрвлин вам вслед плевать будет.
– ЧТО?! – взвизгнула Ческа.
Но лекарь уже скрылся за дверью.
– Ах ты… гнусная, гадкая клистирная трубка!
Дан Виталис даже и не услышал. И услышал бы… какая ему разница? Мало ли кто и что визжит? Это уж точно не его проблема.
Эданна Франческа запустила в стену коробочкой с румянами.
Дурой она не была. И королю могла петь о чем угодно, но сама ситуацию оценивала здраво. Королева ее переиграла, чего уж там!
Снова переиграла!
Снова выиграла!
Умерла так, что ушла в легенды, стала святой… можно в голос кричать, что Сибеллины – дьявольские отродья, да кто ж поверит?
Никто. И никогда.
Посмеются разве что…
И что теперь делать? Она прекрасно понимала, что последует. Предложение руки и сердца, короны и трона. И… дан Виталис прав.
Всеобщая ненависть.
Кому какая разница? И вообще, мало ли что там это быдло думает?
В обычные дни эданна с этим была согласна. Но сейчас очень уж болели раны от выдранных клочьев кожи и мяса. А ведь это ее убить не хотели.
А если захотят?
Правда нужен телохранитель?
Да, наверное, да…
Ческа решила поговорить об этом с Филиппо. И…
Есть ли такой способ, чтобы ее все полюбили? Чтобы перебить эту… королеву-мученицу?
Только вот в глубине души она и сама знала: нет. Ни способа, ни средства, ни зелья… сказки это. Про то, как ведьмы королевства зачаровывали… если и бывало, то в такие незапамятные времена, что уж и деревьев с той поры не осталось. И… на толпу колдовство не действует.
Всегда ведьм толпой одолевали, многолюдьем… так-то.
Охрана?
Пожалуй что…
– Кар-р-р-р-р!
Вороний крик от окна заставил эданну Ческу дернуться. На пол полетели еще несколько склянок, в этот раз уже сами по себе.
На подоконнике сидел крупный ворон. Смотрел, поворачивая голову то так, то так…
Черный. И с серебром…
Там, где у обычных ворон было серое оперение, у него оно серебрилось. Да, Франческе наверняка показалось с перепуга, но… легче ей от этого не стало.
– Кыш, – неуверенно сказала она. – Брысь…
– Кар-р-р! – еще раз ответил ей ворон. И крепко долбанул клювом по стеклу.
Посыпались разноцветные осколки. А наглая птица каркнула еще раз, словно расхохотавшись, и улетела прочь.
Франческа завизжала и кинулась прочь из комнаты.
Сплетни?
Плевать ей и на сплетни, и на всех… ой, мамочки, страшно-то как!!!
* * *
Бал!
Разноцветье огней и платьев!
Музыка и танцы, улыбки и смех, даны и эданны… так было всегда. Но не в этот раз.
Что-то никто танцевать не торопился.
И улыбались придворные весьма натужно.
И с радостью было сложновато.
– Ваше величество. – Слуга поставил на столик рядом с королем поднос. Вино, фрукты…
Филиппо наливался гневом. Коня он загнал так, что конюхи чуть всей конюшней не возрыдали… это уже не вылечить, только пристрелить осталось. А вот ярость…
Ярость осталась. И короля аж трясло от гнева.
Как они вообще смеют?!
Быдло проклятое!
Сидела рядом с ним эданна Франческа. Уже рядом, как полноправная королева.
Синяки были умело замазаны гримом, волосы уложены в прическу… она потом пожалуется. А сейчас… сейчас бал!
Филиппо мрачно сделал глоток вина.
Пить он начал, как вернулся с прогулки. Вот и сейчас… пил. Не слишком много, но упорно и уверенно.
Часы пробили восемь вечера.
И с последним ударом дверь бального зала распахнулась.
Адриенна тоже знала толк в торжественных появлениях.
Влетел в распахнутые створки ветер, погасил свечи, взвизгнула и замолкла музыка. Только каблучки стучали по паркету.
По залу шла Адриенна Сибеллин, гордо вскинув неотрубленную голову.
Переливалось серебром нижнее платье, сливалось черным бархатом с распущенными волосами верхнее.
Кольцо никто по-прежнему не видел. А вот корону в черных волосах…
Ту самую.
Серебряную, с черным камнем посредине…
Шаг.
Еще один…
Две тени за спиной Адриенны. Обе в черных балахонах с серебром. Обе скользят за ней совершенно бесшумно.
И еще шаг…
Филиппо не выдержал первым.
– Ты же… ты мертва, мертва, МЕРТВА!!! Я САМ ПРИКАЗАЛ УБИТЬ ТЕБЯ!!!
Вскочил с трона, а вот следующий шаг сделать и не успел. Его лицо побагровело, потом почернело, голубые глаза окончательно вылезли из орбит – и Филиппо Эрвлин покатился по ступенькам к подножию трона.
К ногам супруги.
К ее черным туфелькам с серебряными бантиками…
Адриенна даже не шевельнулась. Она и так понимала, что происходит. А вот Франческа…
Эданна оказалась покрепче любовника, завизжала, кинулась к нему…
– Филиппо! Филиппо, умоляю!!! Это все ты! ТЫ!!!
Адриенна посмотрела на нее с отвращением.
– Я, королева Адриенна Сибеллин, приговариваю эданну Франческу Вилецци к смерти. За государственную измену, чернокнижие, участие в черных мессах и убийство людей. Доказательства находятся у ордена доминиканцев. Приговор приказываю привести в исполнение немедленно.
Один из балахонов сделал шаг вперед.
Франческа завизжала, но…
Уйти от
