Джейд Ли - Огненная тигрица

Каждая глава начинается краткой инструкцией по применению иглотерапии. Эти инструкции имеют чисто познавательный характер. Собранные из разных источников, они скорее представляют собой краткие советы и не могут заменить квалифицированную консультацию врача.

Любая биологически активная точка на вашем теле – это чувствительный вход. Когда эти точки заблокированы, вы неправильно воспринимаете собственные ощущения и получаете искаженную информацию об окружающем мире.

10 сентября 1898 г., Шанхай, Китай

Шарлотта Викс мчалась по коридору третьего этажа за своим младшим братом. К несчастью, в свои шестнадцать лет Уильям бегал так быстро, что его трудно было догнать. Однако же по умственному развитию подростка можно было сравнить с семилетним ребенком. Весьма упрямый и своевольный, он никого не хотел слушать.

– Уильям! – снова позвала его Шарлотта и, влетев в комнату слуги-китайца, резко остановилась.

Она стояла как вкопанная, наблюдая необычное зрелище.

«Какой огромный пенис у Кен Джина, – подумала девушка. – Просто потрясающий пенис». Она отчаянно пыталась переключить внимание на что-нибудь другое, но не могла оторвать глаз от слуги. Интересно, почему полураздетый Кен Джин стоит на коленях? И это среди белого дня! Зачем он воткнул над своим огромным органом три здоровенные иголки? Словно завороженная, она смотрела на этот орган, позабыв обо всем на свете.

Конечно же, Шарлотта ни о чем не стала спрашивать. Задавать подобные вопросы было просто нелепо. Несмотря на известную развращенность нравов, царившую в Шанхае, – а их семья в этом отношении не была исключением, – Шарлотте не полагалось слишком много знать о мужских половых органах и о том, как мужчины ими пользуются. Ей также не полагалось знать, что Кен Джин, благодаря своему огромному пенису, ублажает добрую половину ее приятельниц.

Уильям, естественно, не был таким стеснительным.

– Мама говорит, что это нельзя трогать, – громко заявил брат, показывая пальцем на темно-красную вздыбленную плоть. – Она говорит, что за это можно попасть в ад и гореть в вечном огне вместе с дьяволом, – добавил он и нахмурился. – Но она ничего не сказала про иголки.

Кен Джин предпочел промолчать. Он быстро вскочил на ноги и натянул брюки. Потрясающее зрелище закончилось, а иголки, наверное, вонзились еще глубже в его тело.

Боже мой, – переводя дыхание, тихо произнесла Шарлотта. – Неужели это не больно? – Она часто заморгала, испугавшись собственных слов. Конечно же, это больно. Овладев собой, девушка схватила за руку своего странноватого братца и стыдливо отвернулась от залившегося краской китайца.

Нельзя врываться в чужую комнату, Уильям, – поучительно сказала она долговязому подростку. – Даже если это комната слуги. Невежливо так поступать, – добавила Шарлотта, подумав: «Кто знает, что ты там можешь увидеть?» – Угомонись сейчас же. Пусть Кен Джин приведет себя в порядок, а потом мы пригласим его прийти к нам в гостиную, не так ли? Девушка попыталась вытащить брата из комнаты, но ей не удавалось это сделать: мальчик так вымахал, что был намного выше и сильнее ее. Видя, как упирается Уильям, она поняла, что не сможет заставить его покинуть комнату слуги. Во всяком случае, сейчас ей никак не удастся оторвать его от первого помощника отца. Честно говоря, Шарлотте нравился этот молодой китаец. Он был очень умным и самостоятельно вел многочисленные деловые переговоры отца, в то время как беспутный глава семейства и ее набожная мать жили в разных концах дома. Кен Джин помогал Шарлотте держать в подчинении всех слуг в доме и управляться с ее слабоумным братом. К тому же все друзья отца единодушно признавали, что слуга очень красив и весьма искусен в разнообразных постельных утехах. Шарлотта ничего не могла сказать относительно последнего, но то, что он был привлекательным парнем, не вызывало у нее никаких сомнений. Кен Джину, высокому, мускулистому молодому человеку с широкими плечами, было лет двадцать восемь – двадцать девять. Свои густые черные волосы, аккуратно зачесанные назад, он заплетал в великолепную косичку. Его крепкое тело казалось безупречным. Шарлотта частенько задумывалась над тем, почему китайские мужчины так щедро одарены природой. Или, может быть, она просто ничего не знает об этой стороне жизни? Кроме того, ее собственный опыт знакомства с мужскими половыми органами ограничивался тем, что она помогала своему младшему брату принимать ванну. Возможно, молодой и здоровый Кен Джин был абсолютно нормальным, а ее брат, наоборот, каким-то недоразвитым? Наверное, этим все и объясняется.

– Тебе нельзя здесь чесать, – со знанием дела продолжил Уильям и показал на себе, что он имеет в виду. – А то будет еще хуже.

Кен Джин послушно кивнул в ответ. После того как он снова надел брюки, яркий румянец на щеках и увеличивающееся темно-красное пятно на его все еще вздутых брюках свидетельствовали о том, что произошло, что-то непристойное.

– Одна из иголок поранила тебя, – осторожно заметила Шарлотта. В ее голове мелькнула мысль, что она совершенно не умеет управлять собой. Вместо того чтобы заняться своим братом, она во все глаза смотрит на истекающего кровью слугу. Итак, ей нужно постараться взять себя в руки.

– Ну же, Уильям. Кен Джин придет к нам в гостиную, – сказала она и, улыбнувшись, подумала: «Будем надеяться, что до этого момента он не умрет от потери крови».

– Но няня говорила, что он поведет нас в парк, – пытался подольститься к ней Уильям. Шарлотта кивнула.

– Да, конечно, дорогой. Но парк, как ты понимаешь, находится на улице, и мы не сможем туда попасть, если останемся здесь.

Уильям в недоумении хлопал ресницами. Он всегда так делал, когда не понимал, что ему говорят. Резко повернувшись к Кен Джину, мальчик неожиданно спросил:

– Зачем ты воткнул иголки в живот?

Шарлотта вздохнула. Иногда брат проявлял невообразимую бестактность, интересуясь вещами, которые его совершенно не касались. Но хуже всего было то, что ей самой ужасно хотелось услышать ответ на вопрос, невинно заданный Уильямом. Кен Джин снова поклонился, и иголки вонзились еще глубже.

Я лечусь, господин Уилл, – ответил он своим низким, приятным голосом.