— Если бы ты рассказала, мне было бы легче, и я успокоился.
— Все нормально. Правда. Ты привез меня сюда, а это уже многое.
— Ты когда-нибудь расскажешь мне, о том, что произошло у тебя в квартире в пятницу вечером?
— Расскажу, только не сейчас.
— Если честно, то после того, что я увидел на кухне, не представляю, как я оставлю тебя тут одну на весь день. Я же работать спокойно не смогу думая, как ты! — Поворачивается ко мне и его голос становится ниже, как будто он сдерживается, только бы не закричать. — Ты только одно скажи — в пятницу Он приходил? Или это был просто нервный срыв?
По умолчанию, моего мучителя мы не называем по имени. Данька не знает, что он конкретно со мной сделал, но догадывается, что ничего хорошего. Он просто терпеливо ждет, когда обо всем поведаю.
— Очередной нервный срыв, — вру. Снова. Но так будет лучше. — Стены слишком давили на меня. Долго очень сидела взаперти. Да еще рука эта. Не могла сделать бутерброды, психанула. И сорвалась. Больше этого не повторится. — Беру его за руку и пытаюсь успокоить, — Пожалуйста, не нужно беспокоиться обо мне. Я согласилась сюда приехать и мне здесь лучше. Правда. Не заставляй меня чувствовать себя обузой. Работай спокойно. И дай мне время. Все будет в порядке.
Понимаю, что в ближайшее время, Даньке не нужно знать, о том, через что я прошла в тот вечер. Он и так сам не свой от незнания, и подозреваю, что на ложь, касаемо нервного срыва, друг не купился. А когда узнает будет очень сильно корить себя, что опоздал.
Мы договаривались, что он приедет за мной к восьми. К этому времени я и была готова, в последние минуты пытаясь сделать небольшой ужин перед дорогой. Но Данька опоздал. Как позже выяснилось, он написал мне смс, что задержится на несколько часов. Работы было много, и чтобы не выходить в субботу, он задержался. Я же этого смс не прочла, а в квартиру пустила по ошибке Марка, думая, что это друг.
Когда Данька вернулся почти в одиннадцать ночи, и обнаружил меня в потемках, сидящей на полу в кухне. После ухода Марка, дверь так и осталась незапертой, и это очень напугало друга, когда он вошел. А когда увидел в каком состоянии я нахожусь, сделал то, чего мне не хватало — молча сел и обнял. Я как контуженая сидела будто в трансе на полу и не могла даже пошевелиться. В тот момент я ни о чем не думала — голова была пустой. Но думаю если бы просидела так еще несколько часов — нервного срыва мне не миновать бы было. Не знаю сколько мы сидели, и он гладил мои спину и плечи, но мне удалось расслабиться, а друг решился задавать вопросы. Но все было бесполезно, я не реагировала. В конце концов ему удалось напоить меня чаем, прибрать кухню, и покинуть квартиру. Ехали мы долго и все это время я спала.
Теперь мы здесь и это единственное место, где мне хочется быть. До этой минуты разговор о том вечере так и не поднимался. Я обязательно ему обо всем расскажу, только позже. Когда буду готова.
Тяжело вздохнув, сдаваясь, Данька встал и направился к дому:
— Я жду тебя. Чем быстрее вернешься, тем быстрее я засну. Спокойной ночи.
***
Неделя стояла жаркая, поэтому ковыряясь на грядках я успела сгореть на солнце. Я конечно же предполагала, что сделать грядки и посеять семена с одной рукой — задача не из легких, но не подозревала, что она окажется настолько невыполнимой для меня одной. Поэтому все будни, после работы уставший, но сытый Данька копал и формировал мне грядки, а я сеяла. В итоге результатом мы остались довольны оба.
А еще мне удалось дозвониться до деканата и решить вопрос с учебой. Мне разрешили восстановиться, при условии, что я досдам все экзамены осенью, и тем самым закрою последний семестр. Тогда же мне разрешат выбрать тему дипломной работы и определиться с практикой.
— Лера! Подними свой зад и возьми уже эту трубку! — кричит мне с веранды Данька.
— Бегу, бегу дорогой! — подскакиваю со скамьи и бегу в дом.
Прошла неделя с нашей ссоры с братом и вот он звонит первый. Я и сама порывалась уже несколько раз позвонить ему, но все не могла собраться с мыслями и решить с чего начать разговор. Вроде виноваты мы оба. Или только я?
— Привет, брат, — кусаю губы. Внутри все замерло. Чего я жду? Его криков, споров или мы как нормальные люди спокойно поговорим? Возвращаюсь на улицу и сев, наблюдаю за малиновым закатом.
— Привет, сестра. — Слышу его тихий, неуверенный голос. Должно быть не ожидал, что возьму трубку.
— Как у тебя дела? — морщась, задаю глупый вопрос, но с чего-то же нужно начинать.
— Нормально. Работаю. После работы отдыхаю. — Уже лучше, мне спокойнее от того, что он игнорирует пока вопросы, которые знаю его действительно интересуют. — Девушку тут одну встретил.
— Вот как? Неожиданно. Как ее зовут?
— Настя.
— Познакомишь? — Улыбаюсь довольно. Не помню была ли у него вообще девушка. Почему-то со мной он вопросами личной жизни никогда не делился. Теперь мы остались вдвоем друг у друга и мне приятно, что он рассказал об этом.
— Конечно. Без проблем. Когда ты вернешься? — Вот он, этот вопрос.
— Планировала не появляться все лето дома, — решаю поиздеваться над ними немного.
— Не смешно, — голос прозвучал сурово.
— Я серьезно.
— Где ты? Нам нужно поговорить Лера. — Тяжело вздыхает, и я представляю, как он чешет затылок. Он всегда так делает, когда расстроен. Решаю больше не мучать.
— Стас, я за городом, на даче у Даньки. Решила немного развеяться. Если есть желание, приезжайте на выходных вместе с Настей. Не терпится с ней познакомиться. Здесь и поговорим. Нам действительно нужно многое обсудить.
— Я согласен. Уточню, когда она сможет и мы приедем.
— Вот и договорились. И Стас?
— Да?
— Я не сержусь на тебя и надеюсь ты на меня тоже. Просто столько всего произошло.
— Не сержусь. Правда. На самом деле, до сих пор нахожусь в шоке от того, что нам спокойно удалось поговорить и ты рассказала, где находишься. Я очень переживал.
— Прости.
— И ты меня.
Затянувшаяся тишина была неловкой, и никто из нас не бросал трубку, но и сказать было больше нечего.
— Ну, тогда ждем вас. Пока, брат.
— Пока, сестра.
Отложив телефон в сторону, потягиваюсь и замечаю, что солнце спряталось за горизонт.
— Ну с, чего такая довольная? — спрашивает Данька и поставив на стол глубокую тарелку, садится рядом, — Пока ты тут прохлаждаешься я приготовил твои любимые креветки. Слава Богу, ума много не надо, чтобы отварить их, — закатывает глаза. — Налетай.
— Не хочу, — морщу нос. — Люблю, но сейчас не хочется.
— Ты серьезно? Не помню, чтобы хоть раз отказывалась. — Он хмурит брови и подозрительно смотрит на меня, как будто уличил в чем-то. — Ты больна, — в итоге заключает.
— Думаю это последствия стресса, с тех пор как отца не стало, аппетита нет, — пожимаю плечами и стараюсь не вдыхать запах морепродуктов. С чем он их сварил, что они пахнут так отвратительно?
— Хм, странно это. Не на все же у тебя пропал аппетит. Пончики, булки, шоколад то жрешь, как ненормальная, — таинственно рассуждает друг и взяв тарелку, откидывается на спинку и ставит ее на живот. Будет довольствоваться креветками в одиночестве.
— Жалко, что ли? И вообще к чему это? — раздражает уже. Но говорит верно. Сладкое ем, как проклятая. Хочется же, не ходить же голодной.
— Просто мысли вслух. Тогда последний вопрос на сегодня. Тебя случаем не подташнивает?
Приподняв бровь, молча поворачиваюсь к нему. А сердце ухает вниз. Нет. Этого не может быть. Меня действительно тошнит. И об этом я ему не говорила. Более того, даже сама не задумывалась. Нет. Я отказываюсь в это верить. Это все чертов стресс! Должно быть друг прочитал ответ на моем лице.
— Твою мать, — бормочет Данька и его ошарашенный взгляд дает понять, что он тоже потрясен. — Когда у тебя были эти? Как их там! Ну эти, женские дни ваши?!
