— Можешь открывать свое брачное агентство, — шутливо поиграла бровями, на что Геля отозвалась веселым смешком.
— Для начала неплохо было бы устроить собственную личную жизнь, а то сваха без кольца на пальце — так себе реклама.
— А как же Сергей? — насколько я знала, у подруги были серьезные отношения, которые близились к свадьбе.
— Мы расстались. Его беспочвенная ревность уничтожила во мне все хорошее, что я к нему испытывала. Устроил мне сцену ревности посреди парковки, когда заметил, как коллега придерживает для меня дверь. Я просто стояла, слушала все его упреки и претензии, а в голове крутилось — мне все равно, я ничего к тебе не чувствую. Устала оправдываться, — выражение лица подруги помрачнело, а сама она начала бездумно перекатывать вешалки на стеллаже.
Обогнула стенд и обняла мое погрустневшее солнышко.
— Не переживай. Найдешь еще свое счастье, тем более, что теперь у тебя такие возможности. Можешь выведать у мужчины все интересное на самой первой встрече, — чмокнула ее в щеку и заправила волосы за ухо на одной стороне.
— Мать давит. Двадцать шесть, старая дева, упустила хорошего мужика. Все дочери подруг повыскакивали замуж, а я одна такая никому не нужная. Не важно, что одна сидит на шее у родителей, потому что муж безработный, у второй абонемент в травмпункте и периодически подбитый глаз, а третья вечно бегает по любовницам со слезами и просьбами отстать от мужа — главное, что они расписаны, — устало выдохнула и уткнулась лбом в мое плечо.
— Мария Ивановна в своем репертуаре, — эта странная женщина всегда меня удивляла. Не знаю, что происходит в ее голове, но Ангелине всю жизнь доставалось от матери, которая вечно всем недовольна. — Ты у меня самая красивая, умная и вообще мечта любого мужика. А в этом платье так точно заставишь всех упасть к своим ногам, — протянула руку к ярко-алому летнему сарафану с широкими бретелями и вырезом сердечком.
— А не слишком вызывающе? — Ангелина тут же переключилась, а я мысленно победно потерла ладошки.
— Когда ты успела податься в монашки?
— Это все Сережа с его «нужно выглядеть скромнее, чтобы никто не пускал слюни на мою женщину», — скривилась, еще раз осматривая платье придирчивым взглядом. — Ему бы точно не понравилось.
— Вот пусть его новая пассия выбирает себе балахоны в пол. Давай, шевели в сторону примерочных. Новая жизнь и все такое. Без этого платья никак не обойтись.
Сарафан в итоге взяли, только мне пришлось сбегать за размером поменьше. Прошлись еще по нескольким отделам, я нашла для себя удобные джинсовые шорты, которые отлично подходили для носки в жару, которая, если верить прогнозам, продлится еще несколько недель.
Под конец решили заглянуть в отдел нижнего белья, где подруга почти с боем уговорила меня на потрясающий комплект из тонкого изумрудного кружева, который сразу запал мне в душу, но отталкивал слишком высоким ценником.
Я долго разглядывала себя в примерочной, пока Ангелина щебетала мне сквозь плотно закрытую шторку о том, что красивое белье повышает самооценку даже в том случае, если его видишь только ты.
Глава тринадцатая. Кира
— Подвезти тебя? — мы стояли на первом этаже около автомата с напитками.
— Нет, я к родителям. Заскочу за тортиком еще и вызову такси, — жадно отпила из только что купленной бутылки с водой.
— Ладно, я пойду тогда. Передавай привет от меня, — моя мама очень тепло относилась к Ангелине. В прошлом подруга даже бегала к той за советами, заменяя таким образом отношения со своей родительницей.
— Обязательно. Теперь будем видеться чаще, можно даже выбраться на выходных к моим, устроить шашлыки. Я вроде как выползаю из раковины, — неловко улыбнулась, переминаясь с ноги на ногу.
— Мне нравится твой настрой, — Геля обняла меня, легко мазнула губами по щеке и упорхнула в сторону выхода.
Выбрала черничный тортик и захватила еще мамино любимое суфле в шоколаде. Таксист притормозил возле дома, выбралась из машины, едва устояв на ногах, когда каблук попал в расщелину между камнями, которыми была выложена тропа.
Толкнула дверь бедром и впорхнула на территорию, так же элегантно прикрывая за собой, потому что руки были заняты. Маменька ухаживала за своей гордостью — кустовыми розами, а отец возился возле электрического гриля, разговаривая с кем-то по телефону.
— Дорогие родители, встречайте свое дите! — мама тут же обернулась в мою сторону, принимаясь стаскивать перчатки. Отец оторвался от звонка, приветливо махнул рукой и вернулся к своему занятию.
— Проходи в дом, Кирочка. Я сейчас доделаю здесь все и присоединюсь к тебе. Стол уже ждет, скоро мясо будет, — меня обняли и подтолкнули к входной двери.
Сбросила босоножки, ныряя в мягкие тапочки, оставила покупки в прихожей, чтобы потом не забыть, и направилась на кухню, минуя зал, где меня действительно ждал стол. Создалось впечатление, что не только меня одну. Голодную роту солдат — как минимум.
Родители в своем репертуаре.
В мои не слишком частые визиты всегда пытаются откормить на месяц вперед, считая, что я могу позволить себе только воду с хлебом. Это утрированно, конечно, но в целом мою профессию не одобряют из-за отсутствия стабильности и всегда беспокоятся о заполненности холодильника.
Папа пытался затащить в свой бизнес на теплое местечко, где мне вообще ничего делать не пришлось бы за космическую зарплату. С криками, истериками и угрозами уйти в коммунальную квартиру, отказавшись полностью от родительской помощи, я после института отвоевала право строить карьеру собственными усилиями.
Даже удалось со временем вернуть карту, на которую отец каждый месяц стабильно переводил деньги. Сначала обижался, но потом я напомнила, что он когда-то тоже спорил со своими родителями на эту тему, желая быть независимым. Смирился, но все равно тайно мечтает, чтобы я одумалась.
— Принимай первую порцию, дочь. Остальное сниму и будем ужинать, — папа вручил мне тарелку с сочными кусочками мяса.
Поставила блюдо на стол, вернулась на кухню, чтобы тортик убрать в холодильник. Вокруг все было так уютно, как в детстве, что я даже на несколько минут погрузилась в теплые воспоминания, когда мы с братом вертелись у мамы под рукой и боролись за право облизать ложку после крема, а она специально пачкала вторую, вручая каждому долгожданный приз.
Из воспоминаний меня вырвали голоса родителей.
— Не хочешь остаться до завтра, милая? Постелю в твоей комнате, будить не станем — спи хоть до обеда.
— Ты, Люд, все пытаешься заманить дочь к нам на подольше? — отец открывал бутылку вина, пока я доставала бокалы. Мамуля выудила из холодильника еще несколько тарелок с какими-то закусками. Я уже чувствую, как потащу в машину огромную сумку с контейнерами, которые мне обязательно завернут с собой.
— Совсем родителей забросили. Антоша всего на пару часиков забегал, Кира тоже вниманием не часто жалует, так хоть пусть останется на денечек, посплетничаем с ней о нашем, о женском, — мы переместились за стол, где у меня глаза разбежались от всего домашнего изобилия. Придется после ужина ослаблять молнию на юбке.
— Так выросли уж дети. Тебе лишь бы кости кому-то перемыть, все время с подружками по очереди друг у друга собираетесь, — хохотнул отец, разливая вино.
— Помолчи, старый ворчун, дай с дочерью пообщаться, — мама зло пригрозила, но тут же смягчила взгляд, в котором теперь проскальзывали нежность и теплота.
— Как скажешь, любимая. Ты здесь главная, — на самом деле главой семьи был как раз отец, но он любил делать приятно мамуле, позволяя той наслаждаться мнимой властью. Чем бы женщина не тешилась — лишь бы улыбалась и обнимала его как тридцать лет назад.
— Ой, да ну тебя. Расскажи лучше, милая, как твои дела?
— Все хорошо, мам. Получила новый заказ, возвращаюсь в строй. Буду обустраивать ресторан, покажу потом фотографии. С братцем уже успели увидеться после его возвращения.
