— Обратитесь к кочевникам, — устало сказал Эван в который раз за всё время разговора.
— Но у них их просто нет! – губернатор стукнул кулаками по столу. — Поймите вы, на плантациях нужно много машин…
Эвану было всё равно. Он не видел, какое отношение имеет к этому городу, и почему проблемы МакКензи должны заботить лично его.
— Слушайте, МакКензи, — сказал он наконец, выпадая из задумчивости, в которую погрузил его монолог. – Через несколько дней сюда приедет мой племянник, Линдси Аргайл. Поговорите об этом с ним. Но, честно говоря… Я считаю цены, которые установили вам кочевники, вполне резонными. Вы получаете с плантаций столько чистой прибыли, что не снилось ни одному машиностроительному заводу. Хотите, чтобы мы расширяли пределы сотрудничества – тогда я хочу видеть больше плациуса. Но вы утверждаете, что вам едва хватает самим, так?
МакКензи молчал.
Аргайл встал.
— Если хотите, чтобы мы организовали поставки – хотя вы должны понимать, что мы не станем нарушать закон, — вы должны увеличить долю плациуса, который отдаёте клану. Обдумайте это и больше меня не тревожьте.
Осадок от разговора ещё какое-то время не покидал его, и Эван даже подумывал снова взять себе девушку, чтобы та немного его отвлекла. Он подозвал к себе Жоэль, но едва взгляд Аргайла упал на сидевшую на диване и сладко улыбавшуюся ему Ливи, как любой аппетит у Эвана пропал.
— А где Мадлен? – спросил он, сам удивившись тому, что произнёс этот вопрос.
— Эм… — Жоэль замешкалась, — вы хотите её?
— Просто удивлён, но сегодня её не видел.
— У неё дела в городе. Если хотите, я постараюсь, скажем, на… на завтра всё организовать.
Эван качнул головой.
— Если что-то потребуется – я всегда готова, — Жоэль улыбнулась и отошла от стола. Эван проводил взглядом эту довольно симпатичную женщину, которую, впрочем, назвать девушкой уже не повернулся бы язык. На секунду ему стало любопытно, была ли Жоэль сама когда-нибудь одной из них? Но тут же Аргайл отогнал эту мысль. Он подозвал официанта и попросил виски, которое и цедил остаток вечера, покашливая иногда.
Время уже близилось к часу, когда он встал и стал подниматься по лестнице к себе. Миновал один пролёт, а когда выходил на площадку второго этажа, прямо у него перед носом открылась дверь, которой Эван никогда раньше не замечал, и с тихим: «Ой…» — Мадлен Лучини выросла перед ним из-под земли.
— Прошу прощения, — девушка попыталась ускользнуть, но Эван не смог оторвать от неё взгляда. От Мадлен пахло дорогими благовониями и похотью, и Эван почувствовал, как его наполняет злость. А через секунду, как назло, Мадлен обернулась и внимательно, совсем не по-шлюшьи посмотрела на него.
— Почему вы всё время на меня так смотрите? – спросила она. – Мне показалось, вам не понравилось, что я пыталась с вами заговорить.
— Да, — подтвердил Аргайл.
— Тогда чего вы от меня хотите?
Бровь Эвана дёрнулась, и он качнул головой.
— Ничего. Не имею привычки хотеть чего-то от шлюх.
— Вот и хорошо. Тогда сделайте одолжение – больше на меня не смотрите.
Элена отвернулась и заскользила вверх по лестнице, а ещё через несколько мгновений из той же дверцы вырвался мальчишка, красный, как дикарь. Едва не столкнувшись с Эваном, он тут же согнулся в глубоком поклоне и не распрямлялся до тех пор, пока Эван не махнул ему рукой, а затем помчался следом за Лучини наверх.
Эвану отчего-то стало ещё более тошно. «Не так я хотел бы потратить последние дни», — подумал он. Но сделать Эван ничего не мог и потому просто пошёл к себе.
ГЛАВА 7
Той ночью Эван снова спал не слишком хорошо. Внутренние часы наконец-то нашли свой ритм, и теперь ночные боли вернулись – так что проснулся он не выспавшимся и усталым.
Боль пока что терзала его только ночью – и ещё иногда, когда он слишком напрягал своё тело. Эвана приводила в ярость собственная беспомощность – ему едва исполнилось тридцать, и только три года прошло с тех пор, как он возглавил клан. Понимать, что тело так быстро подвело, было отвратительно. Отвратительно знать, что он уже не может, как несколько лет назад, сделать над собой усилие, резкий прыжок. Эван всегда следил за собой – профессия требовала от него реакции, внимания и ловкости. А теперь он разом потерял это всё, и врачи обещали, что скоро потеряет гораздо больше – приступы кашля должны были стать чаще, но, к счастью, пока Эвана по большей части мучила только боль.
Он выпил пару таблеток, и боль довольно быстро оставила его, но настроение Эвана от этого лучше не стало.
Одевшись в свежий костюм, он вышел в коридор и тут же увидел, как захлопывается дверь, которую он заметил накануне.
Секунду Эван постоял, размышляя о том, стоит ли лезть в то, что никак не может касаться его, но потом любопытство возобладало, и Эван, подойдя к двери, замаскированной под стенную обивку, толкнул её вперёд.
С обратной стороны обнаружилась винтовая лестница, ведущая на первый этаж, освещённая лишь несколькими лампами дневного света, развешенными по стенам. Здесь не было ни обивки, ни ковров, и судя по всему лестница представляла собой чёрный ход.
Эвану всё равно нужно было спускаться к завтраку, и потому он решил разведать новый путь. Постукивая каблуками по металлическим ступеням, он спустился на первый этаж и, увидев перед собой новую дверь, нащупал замок и толкнул вперёд и её.
Утреннее солнце ударило Эвану в глаза, и, лишь проморгавшись, он понял, что оказался на берегу пруда. До сих пор Эван этого места не видел. Сам город здесь мало походил на элитные районы, куда возил его Кестер – здесь было просторно, и вдалеке виднелись не дорогие особняки, а многоквартирные дома. Землю мостили не плиты, а бетон, и, только ступив на него и оглядевшись по сторонам, Эван увидел в небе фиолетовый вихрь одного из космических ветров. Теперь Эван понял, что оказался по другую сторону здания клуба, а пруд должен был быть вовсе не прудом, а городским водохранилищем – единственным источником пресной воды в Манахате, откуда её черпали, чтобы пить, и затем, отфильтровав десяток раз, сливали назад. Замкнутая экологическая система станции была довольно проста – всё, кроме удобрений для деревьев, Манахата производила сама. Мясо выращивали в питомниках, кислород давали деревья. Правда, хватало его всего на несколько кварталов – в остальных воздух был разреженным, но это не волновало никого. Охотников жить здесь, рядом с плантациями драгоценного растения, расположенными на трёх планетах далеко внизу, всё равно находилось больше, чем нужно.
Манахата очень многое могла покупать сама, даже по ценам, которые предлагал бродячий народ – а жадность кочевников знал каждый на десяток ветров вокруг. Тем сильнее Эвана раздражали настырные просьбы губернатора, который ничего не хотел давать ему взамен.
Эван машинально потянулся к внутреннему карману пиджака в поисках сигарет, но тут же оборвал себя, вспомнив о кашле, и вместо этого снова стал осматриваться вокруг.
Взгляд его почти тут же остановился на девушке в голубых спортивных штанах, стоящей вниз головой и подтягивавшей носки. Смотрелась она более чем аппетитно, и Эван уже подумал было, что не прочь заказать такую себе на одну ночь, когда девушка распрямилась и тряхнула чёрными волосами, собранными в хвост. Эван скрипнул зубами, на секунду заметив её лицо, и стремительно отступил в тень. К счастью, Элена, в отличие от него, не смотрела по сторонам.
Она широко расставила ноги и, снова согнувшись, потянулась руками сначала к одному кроссовку, затем к другому.
Эван облизнул внезапно пересохшие губы. Он чувствовал себя ужасно глупо, но взгляда отвести не мог.
Девчонка продолжала разминку. Бёдра её мягко шевелились, и ткань брюк натягивалась на них. Затем, закончив набор упражнений, она наконец выпрямилась окончательно и, вставив в ухо наушник, неторопливо припустила вперёд. Она бежала, обегая небольшие газоны с растущими посреди них тополями и вычерчивая таким образом восьмёрки, так что Эван ещё какое-то время мог наблюдать, как та отдаляется от него. Он напрасно боролся с желанием припустить следом – если бы не лёгкие, он бы абсолютно точно так и поступил, наплевав на костюм, который был на нём. А через полминуты стало ясно, что об этом думал не только он – крупный молодой человек лет двадцати пяти – тридцати на вид вырулил на дорожку откуда-то сбоку и пристроился к левому плечу Элены. Эван видел, как он завязал с девушкой разговор, и скрипнул зубами — желание побежать следом сменилось мыслью о том, чтобы врезать непрошенному напарнику, но додумать эту мысль он не успел, потому что услышал голос откуда-то сбоку:
