Эта женщина становится жестче и отвечает тем же.
Я почти уверен, что она очень давно не плакала.
А это значит, что пора перестать быть с ней мягче.
Если она не заговорит, я начну превращать её жизнь в сплошное страдание.
Так или иначе, это закончится для нас с ней.
Нравится ей это или нет.
***
Кода
Тогда
У меня есть одно большое преимущество.
Мы с Брэкстоном однояйцевые близнецы.
Я сбриваю бороду, и нас невозможно отличить друг от друга.
А это значит, что я могу сыграть его идеально. Я знаю его лучше, чем кто-либо другой. Я могу ходить, как он. Говорить, как он. И никто бы никогда не узнал.
Именно этим я и занимаюсь.
По крайней мере, я так и сделаю, когда немного похудею и приведу себя в порядок. Для человека, который ежедневно занимается спортом и хорошо питается, это несложно, мне просто нужно изменить ситуацию, перестать высыпаться, и через неделю-другую я буду выглядеть почти так же паршиво, как и он. Мешковатые футболки снижают мышечный тонус. Я справлюсь с этим. Если кто-нибудь спросит меня, скажу, что немного занимался спортом.
Что касается Брэкстона, он проходит курс реабилитации.
Я не оставил ему выбора.
Мой очень хороший друг и приятель-полицейский навестил его. Я дал ему достаточно информации, чтобы он смог напугать Брэкстона. Конечно, он мне многим обязан, поэтому он никогда не посадит Брэкса за решётку, но это было не то, что он ему сказал. Я поставил его перед выбором: либо он отправится на три месяца в реабилитационный центр и забудет, что на него нашло, либо отправится в тюрьму.
Брэкстон выбрал реабилитационный центр. Это короче. Быстрее. И он может вскоре выйти.
Брэкстон прекрасно понимает, что это моих рук дело. И можно с уверенностью сказать, что он вне себя из-за этого. А ещё он параноик. У него есть работа, которую нужно выполнять. И если он исчезнет на три месяца, эти рабочие будут охотиться за ним, а когда он выйдет, они убьют его. Но если он попадёт в тюрьму, и эти рабочие узнают, что он говорил с полицией, он никогда не выйдет из тюрьмы живым.
И он это знает.
Реабилитационный центр дает ему шанс выбраться оттуда живым.
Он просто не знает, что, пока он там, я буду подстраховывать.
Он не хочет меня видеть. Не хочет, чтобы я его навещал.
Это нормально.
По крайней мере, там я знаю, что он в безопасности.
И, кроме моего хорошего приятеля, полицейского Коннора, я единственный, кто знает, что Брэкстон там.
Мой следующий шаг — разобраться с его соседом по комнате.
Я собираюсь расплатиться с ним, сказать, что ему нужно съехать из дома. Мне нужно жить там, и мне нужно жить там одному. Причина? Чтобы каждый, кто проходит мимо, думал, что я Брэкстон. Мне нужно, чтобы все так думали. Так что соседу по комнате придется съехать, потому что он знает, что я не Брэкстон, и он помешает моим планам. Насколько я знаю, он всё равно собирался съезжать, так что убеждать его долго не придётся.
Как только я это сделаю, позволю большей части этого поглотить меня.
Я отвечу на текстовые сообщения на телефоне брата. Звонки. И, надеюсь, найдётся несколько человек, которые поведут меня именно туда, куда мне нужно.
Мой брат не умрёт из-за того, во что он вляпался.
Я закончу это за него, и, надеюсь, он выйдет из реабилитационного центра чистым, и я смогу вернуть его жизнь в нормальное русло.
Во всяком случае, таков мой план.
Я подъезжаю к его квартире ближе к вечеру. Здесь нет машин. Ключом, взятым у Брэкса, я открываю входную дверь и вхожу внутрь. Квартира почти пуста. Судя по всему, Эштон уже съехал. Не могу сказать, что виню его. Я осторожно прохожу по дому, проверяя все комнаты. Вещи Брэкстона — это всё, что осталось. Он сбежал, не позвонив и не написав смс. Это говорит мне об одном — он был достаточно обеспокоен, чтобы бежать и не оглядываться.
Я захожу на кухню, а там повсюду разбитые чашки, тостер валяется на полу, и всё перевернуто. Я подхожу к столу и вижу пятна крови.
Кто-то нанёс ему визит.
Без сомнения, они хотел знать, где Брэкстон.
Блядь.
Я могу только надеяться, что Эштон всё ещё жив и что они просто подрихтовали его. Думаю, всё зависит от того, с кем мы имеем дело. Хотя то, что его вещи пропали, — хороший знак. Это означает, что он, скорее всего, собрал вещи и убрался отсюда к чёртовой матери.
Я выдыхаю и перебираю то, что у меня осталось для работы. Старый диван, несколько кухонных принадлежностей и комната Брэкстона. Мне придётся перевезти кое-что из своих вещей так, чтобы никто не заметил.
Ебать меня, Брэкстон.
Во что, чёрт возьми, ты вляпался?
Первое, что я делаю, это достаю телефон и звоню слесарю. Первым делом в моём списке стоит поменять все замки.
Я не потерплю, чтобы какой-то ублюдок вломился ко мне посреди ночи и пустил пулю в лоб.
Я разбираюсь с этим, а затем ещё раз проверяю дом, прежде чем отправиться в комнату Брэкстона и всё там разобрать. Здесь чертовски воняет; его грязная одежда разбросана по всему полу. Я подбираю её и начинаю складывать в кучу. В одних его шортах что-то звякает, и я засовываю руку в карман и достаю связку ключей.
Они для камеры хранения.
Какого хрена Брэкстон делает с этой грёбаной камерой хранения?
Я сую их в карман.
Кажется, сейчас я это выясню.
Глава 7
Чарли
Сейчас
Придурок.
Супер. Мега. Долбанный. Придурок.
Я не могу поверить, что он появился сегодня утром и вёл себя подобным образом. Не то чтобы я набрасывалась на него после того, что случилось прошлой ночью. Я просто предложила ему чёртов кофе. Ему не нужно было быть таким придурком из-за этого. Гнев клокочет у меня в груди, когда я глотаю остывший кофе, потому что я сидела здесь и размышляла. Завтрашний визит клуба не может приблизиться достаточно быстро.
Не уверена, на что я сейчас способна, я так зла.
Да пошёл он к черту.
Я допиваю последний глоток кофе и делаю глубокий, успокаивающий вдох.
Хлопает входная дверь, и Кода выходит во внутренний дворик, бросает на меня взгляд, прежде чем направиться к крыльцу.
— Куда ты идешь? — спрашиваю я его.
Его плечи напрягаются, и он поворачивается, свирепо глядя на меня.
— Если бы я хотел, черт возьми, сказать тебе, я бы сказал.
Фу!
— Насколько я помню, ты должен защищать меня. Если ты исчезнешь, кто это сделает?
Он сжимает челюсти.
Знаю, что это дерзко с моей стороны, но пошёл он на хуй.
— Я иду за грёбаными дровами для костра, они тут за углом. Если только кто-то не прячется в долбанном лесу, готовый выскочить, с тобой всё в порядке.
— Откуда ты знаешь, что это не так?
Он выглядит так, будто собирается разорвать меня пополам.
Мне следует перестать давить на него.
Но, чёрт возьми.
Я не могу.
— Я дам тебе три грёбаные секунды, чтобы успокоиться, потому что я сегодня не в настроении.
— А что, вчерашнего секса было недостаточно? Я не представляю, как это могло бы быть, учитывая, что половина твоего клуба, вероятно, побывали в той же дырке.
Я прикусываю нижнюю губу, потому что знаю, что эти слова разожгут в нём огонь.
Я права.
Он подбегает ко мне, кладёт свои большие руки по обе стороны от меня и наклоняется, так что его лицо оказывается так близко к моему, что я чувствую запах его дыхания. Кстати, Кода пахнет невероятно. Мужественный, сильный, великолепный. Я хочу поцеловать его. После того, как я его укушу. Проклятье. Придурок.
— Послушай меня, женщина, — ухмыляется он мне в лицо, — моё терпение по отношению к тебе на пределе. Я не выношу ни хрена в хорошие дни, а сегодня, блядь, не самый лучший день. Не сомневайся во мне, когда я говорю, что запру тебя в этой комнате и буду выпускать только поссать и поесть. Ты этого хочешь?
— Мы оба знаем, что этого не произойдёт, — огрызаюсь я в ответ.
