Он бросается вперед и падает передо мной на колени, обхватывает ладонями мое лицо, желая заглянуть в глаза.
От слез я вижу его, словно в тумане. Не могу произнести ни слова. Лишь отчаянно мотаю головой, пытаясь избавиться от того, чему только что стала свидетелем. Может, это кошмар? Он совершенно ей не сопротивлялся. Как в трансе стоял на коленях в ожидании ударов. Я выбрасываю руки, отталкивая его от себя, и вскакиваю на ноги.
— Ава, прошу! — умоляет он, когда я отбиваюсь от его рук. Мне нужно убраться отсюда.
Я разворачиваюсь, отталкивая Джона с пути, и в шоке слепо бегу по коридору в огромную летнюю гостиную. Спешно проходя через нее, смутно осознаю потрясенные охи, и, повернувшись, вижу преследующих меня Джесси и Джона. Я прикрываю рот рукой, чувствуя, как желчь подступает к горлу. О боже, меня сейчас вырвет.
Я заскакиваю в туалет и, вбежав в кабинку, захлопываю за собой дверцу. Еле успеваю нагнуться над унитазом, как меня выворачивает, все это сопровождается громкими звуками и болезненными спазмами, лицо мокрое от пота и слез. Я снова на самом нижнем уровне ада и вновь в ловушке в гребаной туалетной кабинке, откуда нет выхода.
Звук врезающейся в кафельную стену двери разносится по всему женскому туалету.
— Ава! — Джесси стучит в дверцу кабинки, и я опускаюсь на задницу, чувствуя, как надвигается очередной яростный приступ. — Ава! Открой дверь!
Из-за непрекращающейся рвоты я не могу ответить, даже если бы и захотела. Что, черт возьми, я должна сказать? Я только что наблюдала, как его избивала женщина, которую я презираю, — женщина, которая, как я знаю, хочет Джесси и ненавидит меня. Мое воображение не простирается до такого бессердечия. Меня снова тошнит, и я пытаюсь нащупать туалетную бумагу, чтобы вытереть рот, пока дверь за мной продолжает сотрясаться.
— Пожалуйста, — умоляет он, и в дверь с глухим стуком что-то ударяется. Знаю, это его лоб. — Ава, прошу, открой дверь.
При звуке его мольбы, слезы снова набирают силу. Я не могу посмотреть в глаза любимому мужчине, зная, что он с собой сделал.
— Кто ее впустил? — Его тон становится свирепым, он стучит кулаком в дверь. — Бл*дь! Кто, мать вашу, впустил ее сюда?
— Джесси, я ее не впускал. Я бы никогда ее не впустил, — успокаивающе гудит Джон.
Хочу встать на его защиту. Это не он впустил меня. Обеспокоенный голос Джона, его попытки помешать мне войти в кабинет Джесси — все это подводит меня к одному выводу. Сообщение написал не он. Не он открыл ворота. Это снова сделала она. Мой сильный, властный мужчина победил сам себя? Я недооценила ее ненависти ко мне. Слишком сильно наступила на кое-чьи ножки в роскошных туфлях. Она более чем преуспела в своих попытках шокировать меня, но все это не умаляет того факта, что Джесси активно, охотно участвовал в этом ужасном действе. Почему?
— Что происходит? — Знакомый звук голоса Кейт дает мне надежду избежать ужасной сцены. — Бл*дь! Джесси, что, ради всего святого, случилось с твоей спиной?
— Ничего! — рявкает он.
— Не смей, бл*дь, так со мной разговаривать. Где Ава? Что, мать твою, происходит? Ава? — зовет она меня, и я отчаянно хочу ей ответить, но знаю, как только открою дверь, Джесси окажется внутри. А я не могу его видеть.
— Она там. И не выходит. Ава? — зовет он. — Пожалуйста, Кейт, выведи ее.
Джесси снова бьет в дверь. В его голосе слышится ужас и отчаяние.
— Эй! Скажи, почему она заперлась там и почему ты весь в крови? — Голос Кейт звучит свирепо.
— Ава столкнулась с тем, чего не должна была видеть. Она в шоке. Мне нужно ее увидеть. — Из-за затрудненного дыхания его речь сбивчива.
Мне хочется выкрикнуть, почему именно я в шоке, но на меня вновь нападает череда рвотных позывов, лишающих способности произнести хоть слово.
— Джесси, если ты ее нае*ал! — кричит Кейт. — Ава?
Он, безусловно, меня нае*ал, но не так, как она думает. А хуже. Гораздо хуже.
— Нет! — защищается Джесси. — Все не так!
— А как? Ее тошнит. Ава? — Кейт тихо барабанит костяшками в дверь. — Ава, давай. Открой дверь.
— Ава! — отчаянно кричит Джесси.
— Джесси, уйди, — восклицает Кейт.
— Нет!
— Она явно не хочет тебя сейчас видеть. Эй, здоровяк. Уведи его отсюда.
— Джесси? — громыхает Джон, и я молюсь, чтобы Джесси его послушал и ушел. Пока он здесь, я не выйду. — Давай позаботимся о тебе, тупой ты ублюдок.
Я сижу, обхватив голову руками, и слушаю, как Джесси уговаривает меня выйти из кабинки.
В конце концов, я слышу, как дверь открывается и снова закрывается, а затем Кейт тихонько стучит в кабинку.
— Ава, он ушел, — уверяет меня через дверь Кейт.
Я поднимаюсь и отпираю замок, чтобы впустить подругу. Она протискивается в узкую щель и морщит нос при виде забрызганного рвотой унитаза.
— Что, черт возьми, происходит? — она присаживается на корточки на другой стороне кабинки, так что мы сидим, прижавшись коленями.
Я шмыгаю носом и сморкаюсь в бумажку. Привкус во рту ужасный. Сквозь рыдания делаю несколько сдерживаемых вдохов и пытаюсь говорить спокойно.
— Он приказал выпороть себя, — удается выдавить мне. От этих слов склоняюсь над унитазом, но все, что выходит, — это сухие спазмы. Чувствую, как Кейт гладит меня ладонью по спине.
— Он, что?
Я отталкиваюсь от унитаза и обнаруживаю, что у Кейт от недоверия отвисла челюсть. Кто бы в такое поверил? Но она ясно видела доказательства, спина Джесси рассечена ими.
— Я вошла к нему в кабинет и увидела, как Сара его бьет.
Ее глаза расширяются.
— Мега-сука Сара? — бормочет она.
— Да. — Киваю на случай, если слово не слетело с моих губ. — Кейт, он стоял на коленях, как покорный раб.
Я снова начинаю плакать, в сознание вторгается ужасное воспоминание о том, как моего сильного, уверенного в себе мужчину избивают с его дозволения. Зачем ему это?
— Вот, бл*дь. — Она опускает руку мне на колено. — Ава, у него спина — полнейшее месиво.
— Я знаю! — плачу я. — Я видела!
Это были не кинк-удары. Они не доставляли удовольствия. Во всяком случае, не Джесси. Хотя у Сары могло быть все иначе. Джесси жаждал, чтобы ему причинили боль. Желудок сводит судорогой.
— Кейт, мне нужно уйти. Он мне не позволит. Я знаю, он меня не отпустит.
Выражение решимости пронизывает ее красивые, бледные черты, и она поднимается на ноги.
— Жди здесь.
— Куда ты? — В моем голосе звучит паника. Он вернется сюда, как только Кейт уйдет. Я знаю.
— Джон, должно быть, увел Джесси в его кабинет. Но я проверю. — Она открывает дверь и протискивается мимо моего обмякшего тела.
Я задерживаю дыхание, ожидая шума, но ничего не происходит. Дверь открывается и закрывается, а затем наступает тишина. Я одна. Поднявшись на слабые и дрожащие ноги, отматываю туалетную бумагу и протираю сиденье унитаза. Прижимаю руку ко рту, преодолевая позывы снова проблеваться, хотя, убираю за собой же.
Дверь туалета открывается. Затаив дыхание, я замираю.
— Ава? — шепчет Кейт, осторожно постукивая в дверь. — Джесси у себя в кабинете с Джоном. Сэм откроет ворота.
Я распахиваю дверь и, прежде чем меня вытаскивают из туалетной кабинки и тянут к двери, мельком вижу себя в зеркале. Выгляжу кошмарно.
— Стой, мне нужно умыться. — Я сбрасываю с себя руку Кейт и подхожу к раковине, наклоняюсь, чтобы ополоснуть лицо и прополоскать рот.
— Вот, возьми жвачку. — Кейт засовывает мне в рот пластинку.
Сейчас я оцениваю плюсы алкоголя. Не предпочла бы я лучше застать его пьяным? Да, без сомнения, я бы скорее встретилась лицом к лицу с тем милосердным созданием, чем стала бы свидетелем его порки. Он, действительно, склонен к саморазрушению. Горе превращается в гнев, когда я вспоминаю о его реакции на несколько синяков на моей заднице после поездки в Марго-старшей, и его лицо, когда он задел мою ушибленную руку после стычки с мистером Лысым Ягуаром — как он отреагировал сверх меры.
Не успеваю я заявить о своих намерениях направиться к Джесси и потребовать кое-каких ответов, как он собственной персоной в слепой панике влетает обратно в туалет. Замечаю, что его взгляд прояснился, он смотрит на меня, грудь влажная, его темно-русые волосы потемнели от пота. Чувствую, как Кейт переводит взгляд между нами, оценивая ситуацию.
