57
Проснулась я от ласковых прикосновений к волосам. Кто-то сидел сзади и нежно перебирал пряди. И я сразу поняла, что это вряд ли Ксюшка…
Повернулась на другой бок и, нахмурившись, уставилась на Лебедева, который сидел рядом со мной на постели с очень виноватым видом.
— Сколько времени? — спросила я хриплым со сна голосом.
— Семь, Стась. Ксюша там завтрак готовит, сказала, что у нас есть полчаса на откровенный разговор.
— Думаешь, управимся? — протянула я иронично, и Сашка хмыкнул, но как-то невесело.
— Постараемся. Можно, я начну? А ты потом выскажешь всё, что обо мне думаешь.
— А в глаз дать разрешишь?
— Разрешу, — Лебедев всё-таки чуть улыбнулся. — Я тебе всё разрешу, Стась…
— Тогда говори.
Я села на постели, завернувшись в одеяло. Где-то за стенкой чем-то гремела Ксюшка, и я со всей очевидностью поняла: наверняка это она и сказала Лебедеву, где я, и разрешила приехать утром. Интриганы…
— Помнишь тот день, когда я пришёл к вам работать? Накануне батя устроил очередной разнос по поводу моих отношений с Ларисой, пригрозил — мол, если не остепенюсь, наследства не видать, всё государству оставит. Бред, конечно… Но я ведь знаю отца, он мужик горячий. Даже если бред, может сотворить просто из упрямства.
А потом ты пожаловалась на Ленку, на то, что хочешь свою квартиру. И я подумал: а почему бы не убить сразу двух зайцев одним выстрелом? Я получу возможность встречаться, с кем захочу, ты — копить деньги. Дело было не в Ларисе, Стась, а в том, что мне понравилась эта авантюра. Я увлёкся.
— Угу, — фыркнула я. — Это в твоём характере, Саш. Увлекаться всякой фигнёй.
— Может быть. Но это оказалось не фигнёй. Поначалу да, игра, очень интересная и увлекательная, а ещё волнующая. У меня голова кружилась, когда я целовал тебя, Стась.
Я чуть смутилась, и Лебедев улыбнулся.
— Но тем не менее я намеревался придерживаться нашей договорённости. Хоть и срывался иногда, и дразнил тебя, но до конца доходить не собирался. Тем более что ты периодически меня постукивала…
— Так уж периодически. Пару раз всего.
— Мне хватило. Но во время свадьбы я понял — не могу так. Понял, что ты нужна мне. И в первую брачную ночь я действительно пришёл к тебе не для того, чтобы снять платье.
— Сволочь ты, Саш, — выругалась я искренне, и Лебедев кивнул.
— Да, признаю. Я хотел тебя и собирался получить. Нет, конечно, если бы ты оттолкнула… но ты ведь не оттолкнула, Стась.
— Сволочь.
— Да. Но я не жалею, и никогда не пожалею. И сейчас я постараюсь объяснить тебе, почему. Я тогда наслаждался тобой, толком не анализируя ситуацию. Мне просто нравилось, что ты рядом, я обожал подшучивать, дразнить тебя…
— Так всегда было. И будет, видимо, — съязвила я. Язвила я от страха: не понимала, к чему ведёт Сашка…
— Наверное, Стась. — Лебедев смотрел на меня серьёзно, не улыбаясь. — Но я никогда не хотел причинить тебе боль или как-то обидеть. Возможно, я обидел тебя тогда… но знай, это было невольно.
Я решил: пусть всё будет, как должно. Нам хорошо вместе, так почему бы и нет? Правда, меня иногда грызло ощущение чего-то неправильного, но я гнал это ощущение прочь.
«Чего-то неправильного»… Кажется, я поняла, что Лебедев имеет в виду. Сейчас скажет: мы друзья, и должны оставаться друзьями, поэтому никакого секса с этого момента. Извини, что обидел, но ты ведь сама сказала — уговор дороже денег.
Я сглотнула.
— А потом был тот день, когда мы вернулись из Праги. Помнишь, я тогда впервые забылся и кончил в тебя? Меня в тот момент будто накрыло. Это было настоящее откровение, Стась… Я вдруг понял: я тебя не просто хочу, я тебя люблю.
Ага… А я сплю, наверное…
Сашка пересел, чтобы быть чуть ближе ко мне, взял меня за выглядывающие из-под одеяла руки, погладил ладони.
— Очень люблю, Стась. Ты мне как воздух нужна, и я готов это доказывать каждый день и час… Как во всех этих брачных клятвах. Но я понимаю, можешь не объяснять: ты всё ещё не забыла Волгина. Я понимаю, правда, Стась, и я даже уже почти не ревную… Просто позволь мне быть рядом с тобой.
Я хлопала глазами, а Лебедев говорил так жарко, будто действительно убеждал меня в чём-то очень для него важном.
— Позволь мне, Стась. Я не требую от тебя взаимности сию же секунду, я просто буду стараться добиться её, и надеюсь, что добьюсь. Но я хочу, чтобы наш брак не был фиктивным.
У меня перехватило дыхание.
— Будешь моей женой, Стасенька?
Я взгляд умоляющий. Не жалобный, и совсем не театральный, а искренний, беззащитный… выжидающий.
А ещё там был страх. На самом дне этого взгляда плескался страх… как отражение моего собственного страха. Страха, что тебя не любят. Что оттолкнут и отвернутся.
— Сашка… Боже, какой ты дурачок… — прошептала я, придвинулась ближе и поцеловала мужа сама. А потом, заметив его недоумение, рассмеялась.
