Мир такой яркий, сказочный. Ёлка, сияющая огнями, жаркая дискотека, неоновые прожектора, даже дым пускают и модный диджей — почти как в клубе.
В этой сказке мне хорошо, беззаботно. Я могу быть такой, какой захочу! Долой сдержанность!
Алкоголь нам на праздник поставили братья Злобины — а вот и они.
Наблюдаю за ними сквозь пелену, отрывающимися на танцполе. А ничё такие молодцы… Красивые. Намного вежливее, по крайне мере, чем их старший брат Лев.
Я с ними немного успела пообщаться, они произвели приятное впечатление. А Лев — дурень!
Вообще, по характеру не похоже, что они родственники.
Хотя люди раскрываются не сразу.
— Как тебе эти красавчики?
Соня, краснея, кивает на близнецов.
— Они-то здесь, а Лев? Не видно чё-то. Может позже явится…
— Не явится! — пьяненько бурчу. — Не явится, пока все шлюхи не закончатся в городе!
Соня смеется, надрывая живот, а я ещё глазами ищу выпивку на столах.
— Ты влюблена в него!
— Ктооо?? Я? — возмущённо ткнула себя в грудь пальцем. — Окстись. Да как можно влюбиться в такого мудака?
— Ну-ну. У тебя рот никогда не закрывается, ты постоянно о боссе трындишь, наверно уже сама не замечаешь. Подумай об этом, Мая… Вам следует поговорить. Высказаться друг другу о том, что болит. Лучше, если это будет неформальная обстановка. Парк или ресторан.
— Послал какого-то левого мужика, чтобы просто с праздником коллектив поздравить — даже это не может, потому что не уважает.
— А где, кстати, Дед Мороз?
— Без понятия. Где-то резвится за чужой счёт. Бухает и девочек лапает в закутках… Всё, довольно. Теперь танцевать!
Я поднимаюсь и шагаю к веселящейся толпе, присоединяясь к танцами.
О боже, как хорошо!!! И почему я раньше так не отдыхала??
Шампанское разогревает кровь в венах, стирая мораль и запреты, я становлюсь раскованной, пускаюсь в пляс.
Но это не просто танец, а чувственные движения, грация, некая горячность!
Просто я вижу на другой стороне Венеру, как она старательно вертит жопой перед одним братом-близнецом Злобина, думаю, а чем я хуже?
Сейчас мы все здесь на равных. У всех одинаковая одежда и макияж. Я не хуже смогу!
Начинаю повторять за ней, копируя её движения, быстро вхожу в раж и уже сама импровизирую. Главное начать.
Венера моя соперница, я смогу уделать её на раз-два!
Сейчас парни увидят самую горячую цыпочку на танцполе и её будет ждать облом.
Покачивая бёдрами, сексуально провожу ладонями по телу. Извиваюсь под клубные басы и даже немного попкой покручиваю — класс!
Не знала, что, помимо создания и пошива одежды, в особенности белья, у меня есть ещё один талант.
Когда протрезвею, естественно, буду стыдиться, но сейчас надо жить в моменте.
Жизнь одна, другой не будет!
— Кто это тут у нас?
Чьи-то обжигающие ладони упали на мои бёдра и жадно их стиснули.
А хриплый, низкий голос защекотал моё ушко. Внутри меня всё застыло.
— Твоя попка ну просто загляденье!
Опля…
А вот и Дед Мороз!
— Пойдёшь со мной, Снегурка, дело есть. Очень твёрдое и горячее дело, над которым нужно старательно поработать…
Раздаётся смачый шлепок.
Это же меня огрели по попке!
Не успеваю с мыслями собраться, меня жадно сгребают в охапку и тащат в закуток….
ГЛАВА 17
— Сейчас будет жарко, малышка!
Меня несут на плече, всё вертится, как будто я сижу в карусели и реальность мешается с туманом, превращаясь в сон — да, так и есть!
— Может я и Мороз, но ты даже не представляешь, насколько я могу быть горяч… Горяч только с теми, кто меня провоцирует и поднимает мои шаровары своими секси-танцами!
У меня галлюцинации, похоже.
Наклюкалась, отрубилась за столом, стукнувшись головой о столешницу, теперь вот всякое мерещится.
Ну фантазии у тебя, Мая, атас!
Влажные мечты ну очень голодной девственницы.
Вот, что бывает, если долго хранить целомудрие, живя в своих каких-то глупых мечтах.
Глупых для современного мира.
Можно взять и сорваться!
И это будет жёстко.
Мужик заносит меня как трофей в какое-то затемнённое помещение, запирая дверь на замок.
Там горит только одна лампа. Я пока плохо ориентируюсь — мир продолжает плыть, а шампанское в крови искрить.
Ставит на ноги, сам плюхается на стул, держа в руке бутылку шампанского.
— За тебя, красотка!
Торжественно взмахнув бутылкой, делает несколько глотков прямо с горла, широко расставив ноги в красных шароварах.
— Запрыгивай на коленки к Дедушке Морозу и скажи — ты была хорошей девочкой или… очень, очень плохой?
Я сглатываю. Сгораю заживо. Жажда и жар только усиливаются!
Ого…. моё тело так странно реагирует на происходящее, как будто мы с нахалом на одной волне.
— Мне тебя наказать? Мм?
У Мороза случайно раскрылся халат, а под ним… ну нифига себе! Сюрприз!
Твёрдые, безупречные кубики пресса.
Так и тянет потрогать, погладить ладонью, ощутив их твёрдость и сексуальную горячность данного мужчины.
Не каждый день такое увидишь. Другая бы на моём месте незамедлительно воскликнула — лови момент!
Покусывая губки, шокировано рассматриваю загадочного незнакомца с сюрпризом.
Кожа у него гладкая, загорелая, подкачанная. Он спортсмен? Или у них на Северном полюсе все такие — модели мужской версии журнала Плейбой.
— Ну, что стоим? — из влажных фантазий выдёргивает его командный голос. — На коленки ко мне прыг!
Хлопает себя по бёдрам, приглашая, а я вздрагиваю от этого пошлого шлепка.
Сердце начинает биться навылет. Мысли закрутились в урагане. Про реакции тела лучше промолчу.
У меня с собой нет запасных трусиков — что теперь делать?
Потому что я начинаю мокреть…
Не решаюсь. Чёрт, да это какое-то безумие. Что происходит вообще?
Мы заперты. Вдвоём. Только он и я!
Пьяные… С горящими взглядами.
Мокрыми трусиками. И каменной эрекцией!
Мама, спаси меня от греха!!!
Серьёзно, я так близка, чтобы сорваться.
Меня к нему тянет… Крышу срывает адски. Как? Почему?
Хотя я держусь из последних сил, но неведомая, мощная сила меня к нему настырно толкает.
— Да не скромничай ты, — цокает, лениво наклонив голову, бессовестно изучает, — не сожру я тебя.
А кожа под его голодными глазищами так и полыхает…
Глазищи, карие, кажется, блудно шарят по моей фигурке то вверх, то вниз.
Ну точно мечтают сожрать!
— Хотяяя…
Похоже, ему нравится то, что он видит.
Блеск в хитрых глазах не ослабевает ни на миг.
— Ты сладкая! Аппетитная, как булочка! Нежнейшее создание, мечтаю попробовать на вкус!
Подаётся вперёд, хватая за руку.
— Какая ты на вкус? Позволь узнать….
Оп. И я уже сижу у него на коленях, обвивая руками крепкую шею, пахнущую терпким одеколоном.
В попу что-то твёрдое упирается. Посох?
— Вы не могли бы в сторону свой посох убрать…
Глазищи незнакомца уже не горят, а сверкают как новогодние фейерверки. Он усмехается гаденько, порочно.
— Какой посох?
— Тот, который к костюму прилагается…
— Аааа, ты про этот! Да хер знает, где он… потерял!
— Тогда….
— Тогда!
Двинул бёдрами, насадив жёстче, мои щёки вспыхнули и стали красными.
Он стал больше. И твёрже.
— Стоп! Не продолжайте, я всё п-поняла.
Раскатисто смеётся, делая ещё глоток вина.
— На вот, выпей тоже.
Это вовсе не посох, а его… детородный орган. И он у него стоит, упираясь в меня мощным стояком.
С ума сойти, как неловко. Я сижу прямо на нём. Мои ягодицы елозят по выпуклому бугру, отчего он только сильней возбуждается.
Вот это размер!
Я действительно сначала подумала — это его актёрский жезл.
Ничего подобного.
— Больше пить не хочу…
— А чего ты хочешь? Трахаться?
Боги… Кошмар! Вот нахал!
