Я прекращаю поддразнивать, мы оба слишком чертовски отчаялись, чтобы откладывать это дальше, то, над чем работали так чертовски долго. Я подношу свой член ко входу в ее влагалище, приподнимая свое тело, чтобы смотреть ей прямо в глаза, когда я наконец, трахаю ее, мой член входит в нее чертовски медленно, давая ей время привыкнуть к моему размеру, и давая себе время удержаться от того, чтобы не кончить во второй раз, один за другим.
Она такая чертовски тугая, такая чертовски теплая, что мне чертовски трудно не кончить сразу, мой член пульсирует внутри нее. Я снова выхожу, глядя вниз на свой член, когда он становится влажным, прежде чем скользнуть обратно в нее, не давая никому из нас больше времени терять это, двигаться медленно, больше нет сил. Я не могу прожить ни минуты без того, чтобы не трахнуть ее так, как я представлял себе последние несколько месяцев.
Я трахаю ее, моя сперма все еще на ее животе, липкое месиво, из-за которого мне все труднее и труднее сдерживать свой следующий оргазм, тот факт, что я уже пометил ее, уже заявил на нее права, толкает меня к краю. Я трахаю ее изо всех сил, что у меня есть, двигаясь от нуля до ста, нуждаясь в том, чтобы мы были ближе, чтобы иметь возможность чувствовать каждую гребаную частичку ее тела, позволить себе просто погрузиться в нее, чтобы ее тело поглощало мое, и наоборот.
Я наклоняюсь, чтобы поцеловать ее, мои губы обрушиваются на ее губы, наши языки сталкиваются, мой рот ловит все ее стоны, приберегая их только для моих ушей.
— Черт возьми, иисусе, — бормочет она мне в рот, мой темп чертовски неумолим. Мои бедра быстро двигаются, мой член трахает ее быстро и жестко, давая ей лишь секунду между каждым толчком, прежде чем я снова вхожу в нее. Я хочу лелеять ее, но это должно произойти в другой раз, потому что прямо сейчас мы оба слишком чертовски жадны, чтобы ждать дальше, слишком отчаянны, чтобы уступить друг другу еще один дюйм. Мы слишком долго ждали продолжения поддразниваний.
Я наконец отрываюсь от нашего поцелуя, нуждаясь увидеть ее лицо, нуждаясь увидеть ее блаженство, пока я трахаю ее со всем, что у меня есть. Она поднимает ноги, пропуская мой член глубже, ощущение ее тела вокруг меня заставляет мои гребаные глаза закатываться к затылку, удовольствие пробегает по позвоночнику, все мое тело поглощено ею.
Я переношу весь свой вес на одну руку, нуждаясь в том, чтобы она кончила, потому что я знаю, что не смогу долго продержаться. Я провожу рукой между нашими телами, все это время не сводя с нее глаз, не позволяя нашим глазам оторваться ни на секунду, никто из нас не хочет упустить момент, проведенный друг с другом.
Я потираю пальцами ее клитор, трахая ее, звук соприкосновения наших тел наполняет комнату. Я чувствую себя полностью поглощенным ею. Она — единственное, на что я могу обратить внимание, единственное, что сейчас занимает хоть какое-то место в моих мыслях.
— О боже, ты, блядь, заставишь меня кончить, — говорит она, на ее лице явно написано блаженство, брови сосредоточенно сдвинуты, на ее лице виден шок от того, что она сможет кончить в этот раз, я не останавливаюсь, мне все равно, думает ли она, что сможет, или нет, потому что я знаю, что хочу от нее еще одного оргазма, и честно говоря, если я этого захочу, я блядь его получу.
Я так близок к тому, чтобы сорваться, достаточно близок, что начинаю сомневаться, действительно ли она собирается кончить на мой член до того, как я кончу в нее, но я сохраняю темп, отчаянно желая выложиться до того, как мое тело просто сдастся мне, и в последнюю секунду я чувствую, как она сжимается вокруг моего члена, ее тело сотрясается в конвульсиях вокруг меня.
— Да, да, кончай на мой член, жадная гребаная девчонка, — мой голос в равной степени бросает вызов и поощряет ее. Я смотрю на нее, не желая пропустить ни одного гребаного момента, пока она позволяет мне полностью контролировать свое тело, позволяя мне требовать от нее удовольствия, позволяя мне добиваться оргазмов от ее тела, когда мне заблагорассудится.
— Я кончаю, — говорит она, ее стоны наполняют комнату, и я падаю вместе с ней, не в силах больше держаться. Удовольствие обволакивает мой позвоночник, когда мои яйца входят в ее влагалище, в то время как она выгибает спину, приподнимаясь с кровати, оргазм захватывает и ее тоже. Мы оба растворяемся в удовольствии, желая стать свидетелями оргазмов друг друга, но слишком поглощены своими собственными, чтобы обращать внимание на что-либо, кроме обжигающего блаженства, пронизывающего нас.
Мы медленно спускаемся, и вся ночь кажется мне гребаным эротическим сном. Я потный, липкий и совершенно измотанный. Я опускаюсь рядом с ней, мгновенно заключая ее в объятия, нуждаясь в том, чтобы быть рядом с ней. Ее голова ложится мне на грудь, и мы просто дышим вместе в течение секунды, оба пытаемся отдышаться, обоим, похоже, нужна секунда, чтобы просто существовать в настоящем моменте.
— Что ж, это было лучше, чем я думала, — говорит она на выдохе, все еще тяжело дыша, моя сперма, вероятно, вытекает из ее влагалища, от этой мысли мой член снова становится твердым. Я отгоняю эту мысль, желая привести Оливию в порядок больше, чем хочу еще один раунд.
— Да, я бы так и сказал, — отвечаю я со смехом, глядя на нее сверху вниз, и легкая улыбка появляется на наших лицах. Такое чувство, что нам даже не нужно разговаривать, что мы оба уже знаем, к чему это приведет, что сегодня вечером это не закончится, но я все еще хочу услышать эти слова, все еще хочу заверений в том, что это было не на одну ночь, потому что я начинаю понимать, что для меня это никогда не было делом на одну ночь.
— Тем не менее, я имел в виду то, что сказал. Я не собираюсь отказываться от этого, не тогда, когда я думал об этом так чертовски долго, — говорю я низким, немного неуверенным голосом. Мое сердце все еще учащенно бьется в груди от напряжения, и я сосредотачиваюсь на нем, пока жду ее ответа, не желая сталкиваться с тем, как внутри меня шевелятся нервы при мысли, что она не чувствует того же, что и я. Может быть, мне следовало быть умнее и подождать, пока я не позволю себе влюбиться в нее, пока не узнаю, что она чувствует то же самое, но мне было все равно. Я хотел ее так чертовски долго, что нырнул с головой, слишком отчаявшись оценить время, которое мы провели вместе, чтобы беспокоиться о том, чтобы сдерживать себя.
— Хорошо, — говорит она тихим голосом, но я все еще слышу в нем улыбку, подтверждение того, что она чувствует то же самое, что я не схожу с ума. Я притягиваю ее ближе к себе, зная, что нам обоим нужно немного поспать, если мы хотим приступить к остальным делам, которые я запланировал для нас сегодня вечером. — Нам все равно нужно трахнуться во всей квартире, — шутит она, глядя на меня с улыбкой и небольшим обещанием.
— Я собираюсь трахать тебя на каждом дюйме этого мира, жадная девчонка, — бормочу я, чувствуя, как ее голова снова прижимается к моей груди, комфорт от ее близости достаточен, чтобы мои глаза начали слипаться, сон одолевает меня, но вместо того, чтобы засыпать с мыслями о женщине, которой я не могу обладать, я засыпаю с ней в объятиях, наконец-то чертовски довольный.
ЭПИЛОГ
ОЛИВИЯ
Я не самый большой любитель сюрпризов, поэтому, когда Джекс сказал мне, что у него есть для меня сюрприз сегодня вечером, сначала это наполнило меня беспокойством, я не знала, что он может преподнести мне. Он сказал мне, что в этом нет ничего плохого, и что я получу удовольствие, но я весь день отгоняла свое беспокойство, и ничего не получалось. Вместо этого в моей голове прокручивались разные сценарии, пытаясь точно понять, что произойдет сегодня вечером.
Мы встречаемся уже несколько месяцев, и это был гребаный сон. Я думала, у меня все было хорошо с Грегом, но с Джаксом все как будто встает на свои места, как будто я именно там, где и должна быть, как будто он — то, чего не хватало в моей жизни так чертовски долго. Это звучит чертовски банально, и я даже не могу поверить, что говорю такое, но это правда.
