Рэндом:
Я еще сильнее сжимаю вырывающиеся руки, хотя и так могу их удержать. Его задыхающийся голос умоляет остановиться, но я уже слышу в нем пробивающиеся нотки удовольствия. Это не спрятать, как не спрятать сочащийся влагой в моих руках, подрагивающий от нетерпения член. Я зубами расстегиваю несколько пуговиц на его рубашке, целую его грудь, подбираясь к соску.
Шон:
Мои мысли путаются, я никак не могу поверить в то, что сейчас происходит, меня пытается изнасиловать мужчина, мой шеф… и кажется, что я сам в этом виноват, сам спровоцировал его своими действиями, словами, не говоря уже о пощечине вкупе — все это и сыграло свою роль… Я не мог понять, как мое тело может наслаждаться, когда к нему прикасается человек одного со мной пола, как это удовольствие получает он… Или не получает, а просто сейчас втаптывает меня в грязь… унижает мою гордость… От этих мыслей у меня из глаз все же брызнули слезы и покатились по моим взмокшим вискам…
— Пусти, — взмолился я, кажется, что к моему члену уже подкатило, и сейчас готово выйти наружу, я изо всех сил пытаюсь это сдержать…
Рэндом:
Я обхватываю губами сосок, ласкаю его языком, отпускаю обмякшие руки Шона, и легонько сжимаю пальцами второй. Мне неудобно, но это сейчас ничего не значит. Я чувствую, как пульсирует в моих руках его член. Сейчас я хочу только одного — чтобы Шон признался себе, что ему это нравится, чтобы перестал сопротивляться окончательно.
Шон:
— Зачем ты это делаешь? — я уже почти перестал сопротивляться. Но мое тело оставалось напряженным, расслабиться мне не давала его рука на моем члене, как же я чувствовал ее… О Боже, какое наслаждение, но об этом он никогда не узнает… Я развел ноги чуть в стороны, мои бедра непроизвольно начали движения вверх, толкаясь ему в руку, как бы заставляя ускорить ритм… «Дай мне кончить», — кричало все во мне, но этого вслух я никогда не произнесу…
Рэндом:
Его тело трепетало, отзываясь на мои ласки. Но он отказывался это принять. Бедра бесстыдно двигались мне навстречу, но разум сопротивлялся. И я отстранился, отпустил его.
Шон:
Я непонимающе уставился на него затуманенным взором, когда он отстранился от меня.
— Ублюдок, — выдохнул я.
Разъяренный, со спутавшимися волосами, с расстегнутой на груди рубашкой, со стоящим членом, я набросился на него с кулаками, пытаюсь ударить побольнее…
Рэндом:
— Что? — я перехватываю его руки, закручиваю ему за спину и так прижимаю к полу. Рука опять ложится на его член, ласкает его.
Шон:
Вместо того, чтобы бежать, куда глаза глядят, я набросился на него и опять попал в плен его рук…
— Ублюдок, отпусти меня, — заорал я ему почти в ухо. Опять попав в его захват, я снова начинаю вырываться, его рука опять на моем члене… и я перестаю… больше не могу… — Ммм, — из горла вырываются непроизвольные стоны, — Дай мне кончить уже, — в приказном тоне.
Рэндом:
— Не так, — я убирал руку, опять покрывая поцелуями его шею. Я хочу, чтобы он признался сам себе, что мои ласки ему нравятся. У него никогда не было этого с мужчинами, он уверен, что это неестественно и неправильно. И я пытаюсь это преодолеть. Голова уже не затуманена. Я осознаю, что фактически насилую своего секретаря на полу своего же кабинета. Что сюда могут зайти. Что он может никогда не простить мне этого. Что я хочу его, но не возьму — потому что хочу, чтобы он сам желал этого.
Шон:
Вместо того чтобы поступить так, как я прошу, он, будто специально, убирает руку с моего возбуждения… Как же там все ноет, мне почти больно… Пытаюсь вырвать руки, скрученные сзади, чтобы самому закончить эти муки.
— Пусти… отпусти руки… — взмолился я, его поцелуи обжигали кожу, она горела там, где ее касались его губы… язык… я не хочу чувствовать это с мужчиной… не хочу… — Не хочу!!!
Рэндом:
Я понимаю, зачем ему сейчас руки, и потому прижимаю к полу чуть сильнее. Я сожалею, что все произошло именно так. Что этот ангел лежит подо мной на полу с заплаканным лицом. Но уже ничего не вернуть. Даже если я его потеряю, так и не получив, я должен закончить то, что начал. Я заставлю его признать, что ему нравится быть с мужчиной. Я спускаюсь губами по его груди, выцеловываю напряженный живот, спускаюсь ниже и ниже… Все медленнее и медленнее.
Шон:
— А–а–а, — я начинаю выгибаться дугой, когда он спускается ниже, если бы у меня были свободны руки, я бы подтолкнул его туда, к моему желанию… По моей спине пробежала стая мурашек, когда я представил, как его губы обхватывают мой член, меня там так еще не трогали… Но я хочу, чтоб он это сделал со мной… — Ниже, пожалуйста, ниже, — шепчу я, не помня себя. — Ниже, ниже… амм…
Рэндом:
Это то, чего я добивался. Думаю, он возненавидит меня за это. Но все будет потом. А сейчас его умоляющий голос заставляет меня прекратить пытку. Я обхватываю губами его член, сразу же скольжу вниз по всей длине. Рукой туго сжимаю у самого основания — чтобы он не кончил раньше, чем я захочу этого.
Шон:
Наконец его губы сомкнулись на моем члене, но я все еще не могу кончить, его рука…
— Убери руку, убери свою чертову руку… не мучай меня больше, — хнычу, — убери ее, я хочу кончить, убери, ааа… — я еще сильнее начал качать бедрами, толкаться теперь в его рот… — Черт бы тебя побрал, Рэндом Кейн, чтоб ты провалился, убери же руку… — я уже не сдерживаюсь, кричу на весь кабинет, не заботясь, что кто–то может заглянуть на крики, сейчас это меня волновало меньше всего. — Что ты хочешь? Дай же мне разрядку…
Рэндом:
Этот крик звучит для меня сладкой музыкой. Я плавно разжимаю пальцы, сильнее обхватывая губами пылающую плоть. Скольжу ртом по всей длине, чуть помогаю себе языком.
Шон:
— Ммм, — когда он отпустил руку, мне понадобилось совсем немного времени, чтобы начать–таки извергаться. — Дурак, я кончаю, убери голову… высунь его, — я начинаю себя сдерживать… не хочет же он… при этой мысли меня начало мутить… Так нельзя, высвободив одну руку, я начинаю отталкивать его голову… — Прекрати… я уже…
Рэндом:
Я перехватываю его руку, расслабляю горло, впервые впуская его член на всю глубину. Дурачок… В сердце что–то отдается щемящей нежностью. Если уж все так вышло, я хотя бы попробую тебя на вкус.
Шон:
Не в силах больше сдерживаться, я, выгибаясь, кончаю ему прямо в рот… Все внутри начинает пульсировать, включая мой член у него во рту, из меня выплескиваются струйки тугими толчками… Продолжаю качать бедрами, толкаюсь с остервенением в его рот… Наконец я испытываю облегчение, обмякший падаю на пол, не могу пошевелиться, однако по телу разливается какая–то легкость… я почти засыпаю…
