— Вы жалеете, что попали в Слизерин?
— Ты удивишься, но не пожалел ни разу в своей жизни.
— И что, в вас правда развились эти скрытые качества?
— Конечно. Но это уже другой разговор. Я лишь хотел сказать, что Слизерин — это, каким бы странным и диким тебе это ни казалось, одна большая семья. — Гарри открыл рот. — Да, не удивляйся. Ни на одном факультете нет такой внутренней сплочённости, взаимопомощи и поддержки.
— Да бросьте! — вырвалось у Гарри. — Слизеринцы все снобы и единоличники.
— По отношению к другим — конечно. По отношению к своим — никогда. Обрати внимание, что я употребил слово «внутренней». Два слизеринца никогда не покажут на людях, как они на самом деле относятся друг к другу, даже если они лучшие друзья. Если возвращаться к вопросу сплочённости… Отсюда и некоторая стадность. Хотя лучше сказать, что это стая. А также становление вожака.
— Вы ведёте к тому, что все в вашей компании приняли Метки, поэтому так же сделали и вы.
— Это был, скажем, повод. Потому что если говорить о сплочённости внутри клана… — Снейп развёл руками. — В общем, к предателям и отступникам там особое отношение. Ничего не прощается и не забывается. Пойти против своих — значит, предать. А у меня была веская причина, чтобы против своих не идти.
— Полагаю, эта причина была как-то связана с моим отцом, — тихо пробормотал Гарри, опуская глаза.
— Мародёры были лишь внешним проявлением этой причины. В конце концов, Тёмный Лорд обещал силу и власть, а также новые знания. Власть меня никогда не интересовала, а вот новые знания, которые не мог бы дать никто другой, очень привлекли. Как и сила. Мародёры стали просто подтверждением того, что она мне необходима.
— И что же? Тёмный Лорд выполнил свои обещания? Он дал вам знания и силу?
— Он дал мне больше, чем я мог мечтать, — тихо ответил Снейп, и Гарри вытаращил глаза. — Представь, что однажды рамки твоих магических способностей просто рушатся. Твой магический потенциал увеличивается настолько, что магия ограничивается лишь уровнем твоей фантазии. Ты знаешь, как изобрести заклинание, ты знаешь, как наложить сильное проклятие, ты можешь освоить любую науку, к которой у тебя есть тяга. Неважно, что это. Легилименция или всё та же анимагия. Тебе без труда даётся невербальная беспалочковая магия. Ты ощущаешь внутренний подъём. Творческий, если это слово тут уместно. В конце концов, ты чувствуешь себя… практически богом. Сильным, умным, могущественным. И ты становишься… другим.
Снейп говорил, как заворожённый. На его губах играла странная полуулыбка, а в глазах горел зловещий огонёк. И это было жуткое зрелище. Гарри никогда не думал, что можно с такой страстью и даже… любовью говорить о чём-то, связанном с Волдемортом.
— Этого просто не может быть, — выдохнул он, качая головой.
— Может, — вздохнул Снейп и провёл рукой по волосам. Огонёк в его глазах потух. — Он дал каждому из нас то, чего мы хотели. И почти все мы добились того, к чему стремились. Будь то власть, деньги, сила или знания. И если кто-то из нас не смог прийти к намеченной цели, значит, он просто не старался и был ленив. Но возможность и шанс Тёмный Лорд дал каждому из нас. Это факт.
Гарри потряс головой и вздохнул.
— Я никогда не представлял себе всё это… Ну, в таком свете. Хотя теперь я… Не знаю… В общем, я, наверное, вас понимаю.
— Вряд ли, — покачал головой Снейп. — У тебя весь мир делится только на чёрное и белое, на хорошее и плохое. Ты слишком обедняешь свою жизнь, отказываясь мыслить шире. Порой некоторые вещи совсем не такие, какими кажутся на первый взгляд.
— Вообще-то, начав общаться с вами, я уже в этом убедился.
— Да, но тебе всё равно будет очень трудно сломать свои стереотипы. Хотя, наверное, с возрастом придёт и это. В свои шестнадцать я тоже мыслил довольно однобоко. Только у меня всё делилось не на чёрное и белое, а на чёрное и чёрное. И я просто выбирал, какое чернее.
Гарри усмехнулся и принялся машинально протирать очки краем рубашки.
— Да, вы ведь говорили, что, попади я на Слизерин, моя жизнь сложилась бы иначе. Но, кстати, насчёт возраста вы, наверное, правы. Я вспоминаю себя в одиннадцать лет и понимаю, что многие вещи… В общем, вёл я себя иногда довольно глупо.
— А ко второму курсу ты резко поумнел, — съязвил Снейп.
— Да нет, в общем-то… И на втором творил чёрт знает что. И на третьем. Кажется, я начал всерьёз задумываться о том, что происходит, только после смерти Седрика.
— Так часто бывает, что мы начинаем воспринимать жизнь всерьёз только после какого-нибудь несчастья или потрясения.
— Дело не в этом, — задумчиво отозвался Гарри. — Просто тогда я впервые подумал, что делаю что-то не то. А когда погиб Сириус… Тогда я понял, что вообще всё делаю неправильно. Я ведь говорил, что многое переосмыслил за лето.
Зельевар издал короткий смешок.
— Через пять лет ты будешь так же сидеть и говорить, что в шестнадцать лет вёл себя глупо.
— Не буду, — возразил Гарри, водружая очки на нос. — Я впервые чувствую, что делаю всё правильно. И это не только мои ощущения. Это подтверждается фактами. Сириус жив, я стал разбираться в зельях. Да и вы…
Гарри сделал неопределённый жест рукой.
— Что я? — сощурился Снейп.
— Вы вообще моё личное достижение. Или даже подвиг, — улыбнулся Гарри.
— Не знаю, принимать это как комплимент или как оскорбление, — усмехнулся Снейп.
— Тогда лучше вообще не принимайте это на свой счёт, — покачал головой Гарри. — Значит, легилименции вас научил он? Ну, то есть Тёмный Лорд?
— Я же сказал, что выучился сам. Он лишь разглядел во мне способность к этой науке и подтолкнул в нужном направлении, выделил литературу, рассказал, какие это открывает возможности.
— И всё-таки не понимаю, как можно выучиться этому по книгам. У меня и так-то ничего не вышло…
— Потому что ты не хотел, чтобы вышло, — перебил Снейп.
— Не только поэтому. Вы ещё и оказались довольно хреновым учителем, — с вызовом произнёс Гарри.
Зельевар, к его удивлению, тихо рассмеялся.
— Да, я не хотел обучать тебя. Мне это было неприятно и обременительно. Но если бы у тебя было желание, ты бы уловил суть и развил способность к окклюменции самостоятельно.
— Вот именно! — Гарри поднял указательный палец, тыча им в потолок. — Вы не объяснили мне основ этой науки. Знаете, «очистите свой разум» и «дисциплинируйте ум» — это красивые слова, конечно. Но если не знать, как именно это сделать, это так и останется словами.
