А там…
Яркой скрепкой был приколот лист формата А4, а на нем напечатанное объявление.
«Скрашу досуг. Любые фантазии. Недорого. Анечка». И в конце жирным шрифтом мой номер телефона.
Да какого хрена?! Я сорвала с доски проклятую бумажку и смяла ее в кулаке.
— Это не я…
— Что за студентка такая появилась, — негодовала комендантша, — только въехала и уже творит не пойми что! Совсем распоясалась в своей столице!
— Да не мое это объявление! — в сердцах воскликнула я, пытаясь оправдаться.
Впрочем, безуспешно. Меня никто не собирался слушать.
— В общем, так. Если еще раз увижу такую порнуху — пойдешь к ректору по докладной. Проституток в своей общаге не потерплю!
Простите, но это просто п***ц.
Когда я входила в лифт, меня аж трясло от злости.
Какая зараза это сделала? Ассенизаторша? Ее подружки? А может, Мерз? Или его любимая Ирочка? В голове миллион мыслей и ни одной стоящей. Все они разбивались о стену собственного бессилия. Это просто невыносимо.
Когда я подошла к своей комнате, меня ждал очередной «приятный» сюрприз — еще одно объявление, приляпанное скотчем к двери. «Шлюха. Даю, беру и подставляю. Дешево и сердито. Налетай». Снова номер телефона, а чуть ниже моя фотка, распечатанная на черно-белом принтере. У меня слов не было. Я просто стояла и смотрела на эту гадость. Дышать получалось только через раз, а внутри все кипело, бурлило от обиды, злости, несправедливости.
Сорвала очередной листок, очерняющий мою репутацию, и вломилась в свою комнату, хлопнув дверью так, что, наверное, было слышно на первом этаже. Плевать.
Телефон в кармане по-прежнему не умолкал. И я уже догадывалась, что там такое.
Потенциальные клиенты, мать их.
Масштаб катастрофы я оценила, когда достала вибрирующую мобилу и разблокировала экран. Десятки звонков с незнакомых номеров, а сообщений вообще под сотню. И в каждом сплошное непотребство. Вопросы: сколько стоит час, даю ли я в зад, можно ли позвать меня на мужскую вечеринку. Еще больше пошлых подколов, а кое-где и фотографии вздыбленных кудрявых огурцов, ждущих разрядки.
Я со стоном опустилась на кровать и уткнулась лицом в ладони. Жесть какая-то творится. Самая настоящая жесть. И деваться уже некуда. Сама перевелась в этот ад, думая, что тут обрету свободу. Ага. Обрела. Геморрой и вечную головную боль.
Себя я жалела полчаса. Не меньше. Сидела, не шевелясь, закрыв глаза, слушая, как нервно бьется сердце в груди. Надо что-то делать. Как-то исправлять. Узнать бы, кто это дерьмо подстроил. К сожалению, по распечатанному тексту личность не установишь, но должна же быть зацепка. Я достала из кармана два скомканных листа. Объявление с доски ничего полезного сказать не могло, а вот то, что висело у меня на двери — вполне.
Там была моя фотография. Возле буфета. Судя по одежде, она была сделана именно сегодня.
А кто мне встретился у буфета?
Правильно, Ирка.
Вот и ответ. Осталось только решить, что с этим ответом делать.
***
— Привет.
— Осипова, ты, что ли?! — раздался в трубке изумленный голос Юрки.
— Я. Как дела, Пупсик?
Дело вовсе не в том, что у нас с Юркой были какие-то неформальные отношения. Никак нет. Просто у него фамилия такая смешная — Пупсиков. И звали его чаще всего не по имени Юрой, а Пупсом, Пупсиком, Пупсяшкой, Пупсяндрием, и дальше в том же духе — кто на что горазд.
Парень не обижался. Он из тех, кто умудрялся находить плюсы в любой ситуации. И кстати, он мой одногруппник. К сожалению, бывший.
— Ты, куда сорвалась?! Мы все в шоке! Вышли после сессии, а тебя и след простыл!
— Пришлось переехать, — уклончиво ответила.
— За полгода до защиты?
— Так обстоятельства сложились.
— Не могла отложить свои обстоятельства до конца учебы? Немного ведь оставалось.
— Прости. Не хочу об этом говорить. Неприятная тема.
— Еще бы она была приятная, — невесело усмехнулся он. Замолчал на миг, а потом добавил. — Наши обрадуются, когда скажу, что ты звонила.
Наши. Аж под ребрами защемило. Когда-то я училась в нормальной группе, а не в том паноптикуме, что сейчас. Да…. Как давно это было.
— Не обязательно что-то говорить.
— Играешь в партизанок? — тут же встрепенулся он. — Смотрю, и номер сменила, и в сетях тебя нет совсем. Прячешься?
— Типа того.
— Ты всегда была немного того… с огоньком! — хохотнул он.
— Поверь, такая же и осталась. Года идут, а дурь все та же, — я тоже не смогла сдержать вымученной улыбки.
— Как устроилась на новом месте?
Соврать или нет? Не буду.
— Отвратительно.
— Что не так? — он тут же стал серьезным.
— Представляешь, Юр, я тут стала объектом буллинга.
— Ты?! — он проорал это так громко, что пришлось отодвигать трубку от уха, чтобы не оглохнуть. — Да быть такого не может.
— Еще как может. По этому поводу, собственно говоря, и звоню.
— Так, — Пупсик перешел на деловой тон, — что от меня нужно?
— Достань мне, пожалуйста, номерок одной заразы. А еще лучше организуй так, чтобы все вызовы с моего номера шли на ее.
— Без проблем. Что она сделала? Выставила твой номер на авито? И теперь тебе звонят таджики с предложением купить помидоры?
— Угадал. Теперь хочу, все это дерьмо ей обратно скинуть. И мне бы еще как-то ее прижать. Только пока не могу придумать как. Фантазия не работает.
— Это ты по адресу обратилась. Я — мастер по пакостям. Бойтесь все, Пупс выходит на тропу войны!
— Дурень, — рассмеялась я.
— В общем, не парься, Ань. Завтра с утра все будет.
— Спасибо, Юр.
— Для тебя все что угодно. Скидывай инфу по своей террористке, будем воспитывать.
После разговора мне стало немного легче. Я посидела, погрустила еще немного, а потом завалилась с книгой на кровать. И пусть весь мир подождет. Только телефон выключила, потому что нескончаемые звонки давили на нервы.
***
И вот очередное нудное утро, когда хочется залезть поглубже под одеяло и носа оттуда не показывать, а вместо этого приходится собираться и идти в универ, где снова поджидают любимые одногруппники. Еще никогда я так не жалела, что уехала из столицы и оказалась в этой дыре. Но делать нечего. Вперед и с песней. Как всегда.
В аудитории почти никого не было. Только Ирка с подругами. То, что надо.
При моем появлении раздались смешки, и я удостоилась целого вороха насмешливых взглядов. К счастью, сегодня меня это уже мало беспокоило. У меня было чем ответить на этот низкий выпад.
Верховцева даже скрывать не стала, что это ее рук дело.
— Осипова, как бизнес продвигается? Уже разбогатела? — ехидно поинтересовалась она так громко, чтобы все слышали.
— Какой?
— Ну как же, — снова гадкая усмешка, — перед мужиками ноги раздвигать.
— Ах, ты про это, — со скучающим видом отмахнулась от нее и села за парту, — отлично. — Всю ночь пахала, не покладая рук. Ног. И прочих частей тела. Аж натерла. Еле сижу. Хочешь, покажу?
У Ирки нервно дернулась щека.
— …Столько клиентов, просто отбоя нет, — продолжала я, доставая мобильник из кармана, — вот решила с тобой поделиться и поставить переадресацию на тебя.
— Ха! Можно подумать, ты мой номер знаешь.
— Восемь девятьсот двадцать… — и дальше по порядку.
— Откуда?
— Ириш, что ты как дикая? — произнесла снисходительно, обращаясь как к маленькой, бестолковой девочке. — Мы живем в век цифровых технологий. Или думаешь, что ты мой номер узнать могла, а я твой нет?
— И что с того? — надменно фыркнула она. — Переадресацию без моего согласия поставить нельзя.
— Уже поставила, — с ласковой улыбочкой ответила я.
Юрка уже обо всем позаботился, мне оставалось только ткнуть на волшебную кнопочку… И в тот же миг телефон у Ирки заголосил, оповещая о входящем сообщении.
— Не благодари.
Пусть теперь ее этой пошлятиной закидывают.
— Дрянь, — прошипела она, хватаясь за мобильник, — я убью тебя!
