— Садись.
Я подхожу вперед, нелепо задаваясь вопросом, кто передвинул для него стул, поскольку я не считаю его человеком, способным сделать это самому. Я вытаскиваю его, стараясь увеличить расстояние между нами, чтобы не казалось, что я отступаю, а затем осторожно сажусь. Моя рука тянется к поясу, и я слишком поздно понимаю, что у меня нет с собой ножа. Черт, черт, черт.
«Если он прикоснется к тебе…»
«Шшш! Мне нужно подумать!»
Я внимательно смотрю на Азара.
— В чем дело? — спрашиваю я.
Его ноздри раздуваются, и на мгновение я впадаю в панику.
— Ты… пахнешь по-другому. — Мое сердце бешено колотится в груди, когда он наклоняет голову, рассматривая меня. — Что изменилось?
— Я б-была больна? — заикаясь, выговариваю я. — Старина Джерри дал мне какие-то лекарства, а сегодня утром у меня не было времени принять ванну, поэтому я немного надушилась, чтобы скрыть запах пота. Это плохо? — Я поднимаю руку и нюхаю одну из своих подмышек, затем смотрю на него.
Губы Азара скривились при виде меня и моих грубых действий.
— Заболела?
— Да, грипп. Не волнуйся, я не чихала на твою еду. — Я лучезарно улыбаюсь, надеясь, что он сочтет меня глупой. Все становится проще, когда люди думают, что ты глупая.
Он складывает свои бледные-пребледные руки перед собой, не торопясь сплетать пальцы вместе, как будто хочет убедиться, что все делает правильно. Странно на это смотреть, но это только подтверждает мои подозрения, что он дракон.
«Салорианец, — Зор возвращается. — У меня нет никаких сомнений. Он не дракони. Мы не одинаковые».
Я удивлена его горячностью. Быть другим в его глазах — это оскорбление?
«Ты уверен? У него такая же странная расцветка, как и у тебя, но твоя ярче и красивее».
«Я могу сказать по твоим мыслям, что тебе понравилась моя расцветка. — Его мысли одновременно становятся самодовольными и страстными. — И если ты не веришь, что он салорианец, я могу прикоснуться к его разуму, выяснить…»
«Неееет, — я прерываю Зора. — Отбрось эту мысль».
Его мысленный смешок кажется теплым.
«Думала, ты собирался не высовываться?»
«Это твой приятель выпячивает свою задницу».
Это самая трудная вещь на свете — не рассмеяться в такой момент. Я слегка задыхаюсь, а затем кашляю в ладонь, как будто еще не совсем оправилась от простуды.
— Когда я услышал, что вчера ты не отвечала за мое питание, мне стало любопытно, не решила ли ты, что пришло время уходить теперь, когда твоего брата нет. — Вопрос задан мне деликатным тоном, но за ним скрывается сталь.
— Я могу уйти, если мне не рады, — быстро говорю я, но эта мысль огорчает меня. Если они вышвырнут меня из лагеря, а Зор все еще здесь…
«Я найду тебя», — приходит твердый ответ в моем сознании.
По какой-то причине это меня успокаивает. Я могу сосредоточиться на Азаре и его реакции.
— Напротив. Я хочу, чтобы ты осталась. Меня бы очень расстроило, если бы ты попыталась уйти. — Он одаривает меня тонкой улыбкой, которая, вероятно, должна быть утешительной, но это совсем не так.
Я почти уверена, что это завуалированная угроза.
— Я благодарна Бойду и другим за то, что они так радушно приняли меня здесь. Одинокой женщине тяжело на задворках. — Я одариваю его своей самой глупой девчоночьей улыбкой и вру. — Никаких планов по уходу.
«Ты ведешь себя так, будто ты не очень умна. Неужели ваши мужчины верят в такие вещи?» — спрашивает Зор, его мысли одновременно язвительны и шокированы.
Я игнорирую его. Я должна, потому что Азар снова заговорил.
— Я рад, что ты останешься. В конце концов, мне бы не хотелось потерять ту, которая готовит для меня еду. — Снова тонкая неискренняя улыбка. — Я хотел убедиться, что между нами все хорошо. Я сожалею о потере твоего брата, но я хотел убедиться, что ты знаешь, что твое место здесь.
Да, определенно угроза.
— Я знаю, спасибо.
— Хорошо. В моих глазах ты незаменима. — Я немного замираю от этого, но потом он берет вилку и начинает есть маленькими, размеренными кусочками.
Ой. Он говорит о готовке, а я веду себя как сумасшедшая, воображая самое худшее.
— Спасибо.
Он кивает, подцепляя вилкой кусочек размокшего фруктового коктейля.
— Ты можешь идти.
Чёрт побери. Как ему вообще удалось заполучить кучу последователей с таким дерьмовым, высокомерным отношением? Конечно, я идиотка, потому что меня умудрились втянуть в его группу, хотя и не совсем по моей вине. С натянутой улыбкой на лице и молчаливым проклятием своему тупому брату и своей еще худшей невезучести я бочком выхожу из столовой и возвращаюсь на кухню.
«Мне это не нравится, — говорит мне Зор. — Я ему не доверяю».
Я тоже, но у меня мало вариантов.
Глава 10
Зор
Мои мысли ясны без бесконечной ярости, и я рад… но из-за этого день кажется долгим, а время течет медленно. Как бы сильно я ни дергал за свои путы, они не поддаются. Моему телу некомфортно, разум устал, а кожа чешется от необходимости пошевелиться. Это самый долгий период, когда я нахожусь в своей двуногой форме, не переходя в боевую, и это наполняет меня разочарованием. По мере того, как день подкрадывается к концу, мое разочарование снова начинает превращаться в ярость. Я чувствую, как чернота снова просачивается в мои мысли, и я почти приветствую это.
Почти.
Но я помню тот гнев. Я помню, как был… никем, ни воином дракони, ни Зором в той дымке. Я всего лишь существовал. Я потерял того, кем я был. Я не хочу возвращаться к этому. Но этот бесконечный плен разъедает мой рассудок, и я беспокоюсь, что это только вопрос времени, когда я снова соскользну под воду. Только мысль о моей новой паре помогает мне успокоиться. Я чувствую, как нарастает мрачный, пустой гнев, и тянусь к ней, чувствуя ее разум. Что-нибудь — что угодно — чтобы заякорить меня. Чтобы я почувствовал себя самим собой.
Мысли Эммы подобны чистому солнечному свету. Прикосновение ее мыслей разгоняет облака гнева, и мне становится немного легче дышать. Она достаточно близко, что ее мысленная связь ощущается сильной, ее эмоции заполняют мою голову. Но она достаточно далеко, чтобы я не мог почувствовать ее запаха, и мой слабый контроль грозит лопнуть. Рыча, я снова дергаю за свои цепи. «Эмма! Моему терпению приходит конец. Где ты? — посылаю я отчаянно. Я чувствую, что соскальзываю, и меня беспокоит, как легко снова скатиться в безумие. — Я теряю контроль».
«Успокойся! Пожалуйста. Я направляюсь в твою сторону, обещаю». — Ее мысли окатывают меня, как волна прохладной воды, но этого недостаточно.
Мне нужно увидеть ее, вдохнуть ее аромат. «Как скоро?»
«Скоро. Мне нужен хороший предлог, чтобы прийти к тебе, и я работаю над этим прямо сейчас». Я вижу еду и других людей, стоящих вокруг. Она принесет мне что-нибудь поесть. Я смутно осознаю, что проголодался. Я так долго действовал инстинктивно, что меня это удивляет. Сколько здравомыслия я потерял? «Расскажи мне о себе побольше, — требую я от нее. — Занимай мои мысли. Если я буду думать о том факте, что я скован, пойман в ловушку, это сведет меня с ума. Мне нужно отвлечься».
«А как насчет меня?» — Ее мысли наполнены спокойным весельем, как будто она не может поверить, что мы разговариваем, как будто она видит все, что мир бросает на нее, и не позволяет этому смущать ее. Мне это нравится. Она сильна духом и бесстрашна. Я восхищаюсь этим, потому что чувствую, как мой собственный гнев выплескивается наружу слишком быстро.
Я копаюсь в ее поверхностных воспоминаниях, ища, за что бы зацепиться. Я хочу знать о ней все, но я должен с чего-то начать. Возникает мысль — другой самец. Мертвый. «Что случилось с твоим братом?» — спрашиваю я ее, пытаясь вспомнить, что она мне говорила.
