раз трахал? Это разве столь важно на данный момент, а?
— Около года назад, — нехотя отвечаю. — Четыре раза. Не больше.
Да, именно столько раз мы спали с Денисом, но мне сейчас совсем не до этих воспоминаний, потому что я чувствую, как горит там — между ног. Тепло растекается по бёдрам и...
— Боже... По-пожалуйста...
Мне хочется кричать, чтобы он двигался быстрее, о чем я, собственно, говорю. Но он меня не слушает.
— Пока ты со мной, у тебя не может быть никого, Ника. Запомни, — останавливаясь, рычит мне в губы. — Ты поняла меня?
Вот же... Я совсем на грани. Этот долбанный мужик уже второй раз доводит меня до такого состояния... Вот-вот кончу, но он не позволяет. Снова. И да, мне сейчас не до мужиков. Да и если я сплю с одним, нахрен мне сдался другой?
— Я сказал, ты поняла меня?
— Д-да, — выдыхаю.
— Отлично, — цедит сквозь стиснутые зубы. — Эту ночь ты никогда не забудешь.
Толчок. Ещё один. И ещё. Я буквально лечу. Я нахожусь далеко от реальности, чувствую его горячие руки, которые буквально везде: то они сминают грудь, то сжимают горло или же ягодицы. То они поглаживают спину. Такое ощущение, будто его пальцы изучают каждый мой позвонок.
Никогда я не чувствовала такого... Не считала себя желанной, но я вижу, как хочет меня Андрей.
Мои губы горят огнем. Полыхают. Я задыхаюсь, потому что он целует и целует, не зная предела. Вообще, для него нет предела, преград. Нет ничего запретного. Будто ему можно всё, абсолютно всё.
Толчок. Ещё один. Резкий и грубый. Затем глухой стон. Я выгибаюсь навстречу каждому его рывку. Вжимаюсь в него сильнее, желая ощутить его в себе ещё глубже и глубже.
«Эту ночь ты никогда не забудешь», — набатом стучат в голове слова Андрея.
Да что там эта ночь, я вообще сомневаюсь, что его самого когда-нибудь забуду.
Толчок. Резкий. И замирает. Я чувствую, как пульсирует член во мне, как мое лоно сжимается вокруг его органа.
— Ты пьешь таблетки?
— Да, — будто в бреду отвечаю на автомате, не совсем соображая, о чем он говорит.
— Отлично, — подхватив меня под попу, куда-то уносит с такой легкостью, будто какую-то пушинку, я же обхватываю его шею сильнее и прижимаюсь всем телом.
Андрей укладывает меня на кровать и сам нависает сверху. Раздвигает мои ноги коленом, пальцем проводит по складочкам, нажимает на клитор.
— Боже .. перестань... — шепчу я, закрывая глаза.
Уже не в себе. Веки тяжелеют, безумно хочу спать.
— Что такое? — усмехается. — Тебе не понравилось?
Я уверена, что он делает это специально. Уголки его губы издевательски поднимаются вверх.
— Безумец... — только успеваю выдавить из себя, как он рывком входит в меня и сразу же впивается в мой рот своим, чтобы я не крикнула.
— Молчи! — тяжело дыша. — Я вижу всё по выражению твоего лица. Ты течешь от одного моего прикосновения. Чувствительная. Сладкая. Страстная и безумно сладкая девочка. Я же тебя испорчу...
Я понимаю. Нифига не соображаю. Испортит меня? Что это значит?
Наклонившись ниже, Андрей кусает соски. То один, то другой. Сжимает губами, а потом ласкает языком. Поднимается и снова впивается в губы. Я же уже дрожу. Вот-вот я...
— Кончить хочешь? — спрашивает, проводя языком от шеи до ключицы. — Да или нет?
— Д-да...
Он ускоряет темп. Входит и выходит, а потом резкий толчок, будто до самого сердца. Снова замирает, и снова его член пульсирует внутри меня. Я же без сил лежу и думаю: а вдруг он всю ночь будет вот так вот без усталости трахать меня? Нееет! Мое сердце три безумно ярких оргазма в течение часа не выдержит!
К моему удивлению, Андрей падает рядом и укутывает меня одеялом. Не сказав ни слова, поворачивает меня к себе спиной и оставляет короткий поцелуй на затылке.
Я не помню, когда уснула, но просыпаюсь, чувствуя влажные губы во всем теле: шея, плечи, спина.
— Не притворяйся, — тихий шепот впивается в сознание. — Пора просыпаться.
Мгновение — и Андрей поворачивает меня к себе лицом. Целует в губы. Медленно и долго. Прижимает к себе плотнее. Его твердый член упирается мне в живот.
— Черт, — рычит, услышав телефонный звонок.
Поворачиваюсь на звук и замечаю мобильник на тумбочке, тянусь и забираю его, протягиваю Андрею, краем глаза замечая имя звонящего — Цербер.
Господи, что у них вообще за прозвища такие?
— Да, — отвечает Андрей. — Да, конечно. Что случилось? — короткое молчание. — Точно? Ты уверен? Бляяяядь! Окей, я приеду.
Босс рывком встаёт с места и направляется к гардеробу. Я замечаю нашу одежду на кресле, значит, он просыпался ночью и собирал ее.
Андрей предпочитает надеть свежий костюм. Забирает свой портмоне и идёт на выход из комнаты, не отрывая мобильник от уха. Но будто в последний момент что-то вспоминает и оборачивается в мою сторону. Я же лежу и смотрю на него, пытаясь понять: он что, оставит меня в своем доме? Одну?
— На работу сегодня не приходи. Жди меня дома, приготовь ужин.
Достает из того самого портмоне деньги и бросает на тумбочку, добивая меня этим поступком окончательно, заставляя чувствовать себя последней шлюхой.
— И сама... Будь готова...
Самые ужасные дни. Дни, которые длятся как бесконечность.
С того утра я на работу не выхожу. Сегодня попросила Дану передать мое заявление об увольнении. Пусть подавится Мистер Самолюбие своими бабками погаными, которые практически мне в лицо вышвырнул. Я не шлюха, чтобы всё это проглотить и дальше делать то, что он пожелает. Нет, Андрей Алексеевич.
Никогда себя так погано не чувствовала! Даже после расставания с Денисом так больно не было, как сейчас. В тот день я встала с кровати, надела рваную блузку и юбку и, укутываясь в свой кардиган, покинула квартиру Андрея. Белье я не нашла, да и хрен с ним.
Я просто давилась слезами. Сердце колотится до сих пор при воспоминании той ночи. Это было так... грязно и порочно. Но в то же время до безумия приятно. Я чувствую, умом понимаю — его и тот день никогда не забуду.
Но я обязана!
Сижу на диване в кухне, сжимая в руках горячую кружку с кофе.
