Я ахнула от первого удара горячего семени, покрывающего мои внутренние стены. Они бешено пульсировали, доя его ствол больше, больше, больше. Накал страсти был невыносимым, когда я потеряла контроль над собой, крича в унисон с королем.
Мы оставались запертыми вместе, пока он не был истощен. Мне стало немного грустно, когда его узел спал, и Аделай вышел из меня.
Он еще не мог отдышаться, сев и обхватив голову руками.
Я подтянулась в сидячее положение и осмелилась положить голову ему на плечо. Обычно, это была линия, которую Аделай не позволял мне пересечь, когда мы перешли от омеги и альфы к чему-то, что мы не могли определить. Но на этот раз он не оттолкнул меня.
Аделай обнял меня, прижался ко мне и выдохнул:
— Что я наделал?
Глава девятая
Аделай
Я дал ей свое семя. Фертильная омега, которая готова расти вместе с моим ребенком внутри нее. Я знал, что делал, и все равно сделал это. Почему?
Не потому, что сошел с ума от вожделения, хотя сошел. Стремясь привязать ее к себе самым надежным способам.
Не потому, что забыл, кто я, или кто она, хотя грань между нами стерлась до небытия.
Нет, я опустошился глубоко в Зилине, потому что хотел претендовать на нее как на свою. Никто никогда не привлекал меня так, как эта омега. Никто не заставлял меня желать, чтобы я был кем-то другим только для того, чтобы мог иметь ее. И не только течка заставляла меня так себя чувствовать. Я знал, что она моя, когда впервые увидел ее в бальном зале.
Я обнимаю Зилину в темноте, мои пальцы впились в ее плоть. И я знаю, что это слишком сложно, но животное внутри меня отчаянно пытается удержать ее.
Сохранить ее.
Это то, что я собираюсь сделать, не так ли? Я не знаю, как, но сейчас это мой приоритет.
«Ты создаешь законы. Ты можешь изменить их». Она сказала эти слова и поверила им. Как будто я мог просто щелкнуть пальцами и изменить законы по поводу омег. Как будто могу полностью отменить раздел. Но это не так просто. Лидерство никогда не было таковым.
Я крепко поцеловал ее в лоб и встал, пробираясь сквозь тьму к раковине, которая стояла у одной стены. Моя рука дрожала, когда я крутил кран. Небольшая полка над ней хранила стопку сложенных полотенец. Потянув одно вниз, я намочил его под теплым потоком, прежде чем вернулся к кровати.
— Ляг на спину.
Зилина нахмурилась, но откинулась назад.
— Что ты делаешь?
— Тс-с. Просто повинуйся мне, омега. — Мой голос еле звучал, но она услышала, и я полз по матрасу, пока не встал перед ней на колени.
На коленях по-настоящему, впервые.
Почему-то я знал, что этот раз не будет последним.
Начав с ее лба, я провел тканью по ее коже, смывая пыль и пот.
— Что ты делаешь? — снова прошептала она вопрос.
— Забочусь о тебе.
Я провел теплой тканью по ее шее и плечам.
— Не нужно. — Ее голос был таким тихим. Как будто я ее шокировал. Тронул ее. Повлиял на нее. Хорошо. — Я в порядке, мой Король.
Король. Я больше не хотел, чтобы она меня так называла. Мы прошли формальности. Я был готов умереть за нее. Зилина определенно может называть меня по имени.
— Я не твой король.
Я посмотрел вверх, обнаружив, что она хмурится.
— Теперь я нечто большее.
Зилина тяжело сглотнула, когда я провел тканью по ее груди, соски прореагировали в ответ.
— Как тогда мне тебя звать?
Хныканье вырвалось из ее горла, когда я сделал второй проход по ее чувствительным соскам, просто чтобы помучить ее.
— Судья? Палач?
Она все еще волновалась, что я накажу ее, когда сама мысль о причинении ей вреда вызывала у меня тошноту.
— Защитник, — поправил я, — но Аделай тоже сойдет.
Зилина напряглась под моими руками, и я перестал обтирать ее, заметив, как хмуро она смотрит на меня в темноте.
— Защитник? — прохрипела она.
Что не так с этим словом, что она окаменела?
— Защитник, — попробовала она снова. — Ты настолько жесток?
— Жесток, — усмехнулся я. — Предлагая мою защиту?
Быстро, как мгновение, Зилина вскочила с кровати и начала ходить по маленькому бункеру.
— Почему ты предлагаешь мне защиту? Защиту, хотя должен наказать меня, — пробормотала она, почти про себя. — Это не имеет смысла.
— Вернись в постель, — приказал я. — Тебя надо обтереть. И нам нужно поесть.
Ее взгляд остановился на мне.
— Поесть? Ты здесь ничего не найдешь.
Я нахмурился.
— Омеги откажутся от своего короля вдали от его замка?
— Нет. Не откажутся.
Зилина возобновила ходьбу.
— Они, вероятно, отдадут свою последнюю крошку из-за страха быть наказанными, если этого не сделают. Но это все, что ты получишь. Крошка, потому что здесь никто не приносит нам мясо на блюде или хлеб со сладким маслом в крошечном горшочке, или вино в причудливых бокалах. Здесь мы голодаем.
Ее слова были как удар в живот. Как будто я только сейчас открыл глаза на всю несправедливость, с которой столкнулась треть нашего населения перевертышей. Как я мог быть таким слепым? Однажды я лег спать, полагая, что омеги заслужили это. И после двадцати четырех часов с Зилиной я был убежден, что члены королевской семьи — особенно я — были злодеями в ее истории.
Волк внутри меня не выдержит этого. Я не выдержу этого.
— Ты слишком много страдала, моя роза. Я не позволю этому продолжаться. Я обещаю тебе это.
Ее глаза расширились, когда она покачала головой.
— Нет, нет, нет. Не беспокойся. Ты король. Тот, кто следит за соблюдением законов, которые касаются омег. Законы, которые удерживают нас в этой засохшей пустыне.
Она была явно расстроена, но, черт возьми, если я знал, почему. Потому что понял, что допустил ошибки в нашей стае? Потому что демонстрировал уязвимость заботой?
К черту все это.
— Король не должен заботиться обо всех своих людях? — злобно я прорычал.
— Больше похоже на то, почему тебя это стало волновать сейчас?
Я встал, намереваясь заблокировать ей путь. Ее ритм действовал мне на нервы. Но вместо этого ее тело сотрясалось от нового спазма течки. Я чувствовал соблазнительные волны даже в нескольких футах. И ее запах снова заполнил мои чувства, заставляя мой член затвердеть, а мои бедра выступили вперед.
Моя. Пара. Овулирует.
— Нет, отойди!
Зилина протянула руку, чтобы отогнать меня. В моей голове промелькнуло проигнорировать это и в любом случае притянуть ее к себе. Но затем она добавила:
— Мне нужно разобраться с этим. Если ты прикоснешься ко мне, я перестану соображать. Моя голова наполнится надеждами и фантазиями о том, как все может быть. Я не могу иметь будущего. Так что просто… отойди. Потому что мне нужно… Мне нужно понять тебя.
У меня было чувство, что нам понадобится много-много лет, чтобы понять друг друга. Зилина жила жизнью, отличающейся от моей. Но если ей нужна ясность, это то, чего она хочет, я, черт возьми, дам ей это.
— Моя мама была омегой.
Зилина подняла голову, чтобы посмотреть на меня.
— Я знаю. Все знают, что королева была омегой. Но это было до Раздела.
— Да. Но ты не знаешь, как она умерла.
— Конечно знаю. Она заболела и ее не смогли вылечить. Даже при наличии новых технологий.
Я покачал головой. Зилина знала, что сказали стае о смерти королевы. Но эта история не была правдой.
Я проглотил боль в горле.
— Ложь. Мой отец приказал, чтобы никто за пределами нас двоих никогда не знал правду. — И до сих пор я хранил эту тайну. — Моя мама была убита во время войны омег.
— Так же, как и моя, — выдохнула Зилина.
— Ее убийца, Гаррет… — я выплюнул его имя, как яд, — …был омегой с властью. Ближайший советник моего отца, а также мой дядя.
— Королева была убита своим собственным братом? — Ужас в голосе Зилины отразил чувство, которое я хранил в своем сердце все эти годы.
— Мне было всего семь лет. Иногда я пытаюсь вспомнить, как она выглядела, но это было так давно.
