— Да, я всего лишь пыталась вытащить из ловушки свою сестру и ее друзей. Не спасать мир, конечно. Куда уж мне, — огрызнулась ведьма. — Не верю, что говорю это, но черт возьми, как же не хватает Гермионы, которая бы вам вставила мозги на место.
— Я должен идти, — Малфой не слушал.
Он просто развернулся и вышел из гостиной, погруженный в собственные мысли. В один миг все разом потеряло смысл. Драко не знал, как вернуть Грейнджер, при этом не убив ее. Как остановить Эриду.
И если нужно выбирать между целым миром и Гермионой, то для него ответ был очевиден. Она.
Он выбрал ее, и поэтому правильным бы было отступить. Где-то за тенью богини душа его любимой женщины жива. Скорее всего, находится в блаженной иллюзии. Возможно, даже счастлива.
Гроб Нарциссы был усеян цветами. Домовики постарались на славу. Заготовленное еще с времен войны последнее пристанище леди Малфой выглядело элегантно и сдержанно.
Драко коснулся гладкого дерева, ощущая пальцами холод от промерзшей крышки. Хоронить Люциуса было гораздо проще. Ему требовалось всего несколько минут, чтобы попрощаться с ним, но с матерью и вечность казалась короткой.
Заплетенные в волосы цветы лишь оттеняли бледную фарфоровую кожу, а черное погребальное платье с вышитыми золотыми узорами подчеркивало тот факт, что женщина не дышит. И что ее сердце остановилось навсегда.
Малфой одним движением палочки зажег все свечи в склепе. Тишина и спокойствие. Хотя бы после смерти Нарцисса должна найти то, что искала последние десять лет.
Скоро он ляжет рядом. Между своими родителями. И их род угаснет навеки. Ему хотелось столько всего сделать перед тем, как проклятие или какая-то темная ведьма заберет его жизнь. Все было продумано так идеально, что не придраться.
Только вот план провалился. Он проиграл по всем фронтам, и сейчас даже месть Димитровой не давала никакой подпитки. Никакого желания жить и бороться.
— Я помню, как она сделала мне венок из страстоцветов на званый ужин в Гринграсс-холле. Астория разбила корону, которую заказала мама, и пришлось искать новые варианты. Нарцисса починила украшение, но отметила, что оно совсем не подходит к моим глазам. Отец сходил с ума от бешенства, как только увидел меня. А твоя мать защитила от его колких комментариев. Она была прекрасной женщиной, — тихо проговорила Дафна, когда поравнялась с Драко. — Мне бесконечно жаль, что так произошло.
— Ей не повезло ни с сыном, ни с мужем, — отчеканил Малфой. — Она как и ты, совсем не умела выбирать мужчин.
Гринграсс печально улыбнулась. За спиной послышалось какое-то движение. Джейн и Блейз присоединились к церемонии прощания и подняли палочки в воздух.
Мягкий свет из деревянных кончиков слился с мерцанием свечей. В полумраке склепа Нарцисса выглядела как живая. Словно просто уснула.
Драко в последний раз взглянул на нее. Все могло быть иначе. Если бы он не допустил столько ошибок. В его мыслях не было самобичевания или жалости к себе. Даже злость испарилась.
Скорее просто ледяное осознание, что есть вещи похуже смерти.
Мужчина прикрыл гроб отполированной крышкой. Возможно, он еще успеет увидеть свою мать в раме одного из портретов в северной гостиной. Но это маловероятно.
Простое заклинание левитации. Самое обычное. Драко переместил Нарциссу в прорезь в стене. И запечатал в усыпальнице камень с выбитым именем.
Красивые вензеля каждой буквы отражали натуру женщины, которая здесь покоилась. Леди. Всегда и во всем.
— У нас еще будет время оплакать миссис Малфой, — Дафна положила руку на плечо Драко. — Но сейчас его просто нет.
— Что ты предлагаешь? Убить Грейнджер? Выслеживать Димитрову, которая не высунет и носа после всего, что здесь случилось? Пойти полежать в топях, отравив их воды своим проклятием? — волшебник наклонил голову и продолжил. — Выхода нет.
— Да что с тобой такое? Кто ты, черт подери? Малфой, которого я знаю, уже летел бы на помощь.
— Значит, я больше не тот Малфой, которого ты знаешь.
— Ты ее любишь? — Гринграсс не сдавалась. — Ответь на простой вопрос.
— Кого?
— Мою бабушку, идиот. Грейнджер, конечно! — в голубых глазах горел гневный огонь.
— Дафна, уходи. Твои приступы синдрома спасателя уже утомили, — Драко повернулся в сторону и уставился в одну точку.
Гринграсс скривилась. Здесь явно было что-то не так. Властный и яростный мужчина в мгновение ока превратился в равнодушного призрака.
Возможно, она ошибается. Возможно, Драко просто устал. Но если нет… если ее догадка верна, то пора выбить всю эту дурь из его головы. И не только из его.
— Джейн, ты ведь эмпат, верно? — Дафна перебирала пальцами складки мантии. Она всегда так делала, когда напряженно думала.
Похоже, что ведьма поняла наконец, что случилось с ее друзьями. И решила начать с самого простого варианта.
— Верно, — слабо ответила девушка.
— Салазар сохрани, из вас помощники, конечно, как из моей сестры драконоборец. Блэкли, соберись хотя бы ты. Сепарируй эмоции, выйди из пелены. Ты должна побороть туман, что окутал твой разум, — Гринграсс подошла к волшебнице и взяла руками ее лицо.
Забини стоял рядом и равнодушно наблюдал. Слишком спокойно. Дафна закатила глаза. Похоже, что вся грязная работа досталась ей одной.
— Давай же, ну! Что-то мешает тебе ясно мыслить. Ты же чувствуешь. Стряхни с себя эту дрянь! Я помогу.
Гринграсс зажмурилась и представила. Грейнджер ругается с Драко. Блейз целует Джейн. Астория пропадает сутками на работе. Нужна сильная эмоция. Нужен гнев. Все не то.
Что же могло разозлить Дафну? Причем настолько, чтобы вывести эмпата из странного сна.
Отец.
Разумеется.
Как иначе.
Гринграсс вспомнила, как он бил сестру. Как унижал ее мать. Как таскал своих дочерей за волосы. Как наказывал за малейшую провинность.
Злость и обида охватили каждую клетку. Хотелось убивать. Заставить отца часами стоять на заколдованном ковру, который впивался словно гвозди в нежную кожу.
В голубых глазах Блэкли блеснуло что-то новое. Фиолетовая магия разошлась по зрачкам трещинами. Туман исчез. Она встряхнула головой.
— Что это было? — ведьма быстро задышала.
— Добро пожаловать обратно. Приведи в чувство своего жениха, а я займусь Малфоем. Давно мечтала кое-что сделать, да еще и безнаказанно.
Джейн кивнула и тут же принялась за дело. Она выкрутила эмоции на полную катушку, и барьеры, мешающие Забини думать и чувствовать, тут же разбились о мощную волну гнева.
— Голова раскалывается, будто я пил до утра, — волшебник замотал головой. — Что это было? Какие-то магические наркотики?
— Похоже, что Гермиона решила не просто защитить нас, но и отвести подальше от бойни, — тихо ответила Блэкли. — Она не хотела, чтобы мы рисковали собой, спасая ее. И наложила какие-то чары на рассудок.
— Что ж, как хорошо, что наша Дафни сумела найти выход. Я как будто увяз в желе. Отвратительно.
Гринграсс тем временем пыталась привести Драко в себя. Выходило из рук вон плохо. Грейнджер навела на него такой плотный туман, что пробиться сквозь него было практически нереально.
— Блейз, ты же если что подтвердишь, что я пыталась по-хорошему? Джейн, выкрути эмоции Малфоя на полную.
— Разумеется, но что ты…
Ведьма со всей силы врезала мужчине по лицу, на котором остался след от пощечины.
— Борись, черт бы тебя побрал. За свою женщину, за своих друзей, за семью. Я не брошу Асторию умирать, а ты не бросишь Грейнджер. Давай же!
Дафна замахнулась для еще одного удара, но не успела. Драко перехватил ее руку.
— Что ты делаешь? С ума сошла?
В серых глазах светилась фиолетовая паутина. Заклятие не хотело отпускать свою жертву. Держало крепко, как гиппогриф добычу. Гринграсс отдернулась и продолжила:
— Раз ты не хочешь спасать мир, придется мне. С удовольствием покромсаю твою грязнокровку на части. Как думаешь, долго придется отстирывать мантию от этой мерзости?
