Когда Клык так близко, могу рассмотреть его в полной красе. Раньше мне казалось, что шрам мужчина получил впоследствии падении чего-то или на что-то, но сейчас было отчётливо видно — рана был нанесена чем-то острым, специально. Сейчас, когда он так близко, я не замечаю ни красоты, ни опасности. Только его тёмные глаза, засасывающие с каждым разом всё сильнее.
От мужчины исходит запах лимона и крепкого кофе. Аромат дурманит, пленяет, очаровывает. Прикрываю глаза, пытаясь справиться с наваждением, понять, что со мной происходит. А когда открываю, то вижу, что Клык делает то же самое, что и я. Рассматривает меня так, словно видит впервые. Его глаза бегают по моему лицу, изучая, выискивая что-то новое.
А в следующее мгновение меня резко дёргают на себя и снова целуют. Настойчиво, страстно, нежно. Как в первый раз целуют девушку, которая нравится до безумия, но в то же время кажется не той, с которой хочется связывать свою жизнь.
Холодные пальцы касаются бедренных косточек, и я вздрагиваю, ещё сильнее прижимаясь к парню. Он медленно чертит невидимую линию вверх, поглаживая ребра, не осмеливаясь подняться вверх. Кажется, что места прикосновений горят.
Клык кусает мою губу, пытаясь вызвать хоть какой-то ответ, и получает его. Я не знаю почему, но отвечаю на поцелуй, подаваясь вперёд, хочу быть ближе. Впервые за столько лет чувствую себя нужной, желанной. И этого не хочется лишаться.
Мужчина поворачивает меня и толкает назад. Я растеряна и ничего не понимаю ровно до того момента, как спотыкаюсь обо что-то и падаю на мягкую кровать. Клык спустя секунду оказывается рядом и продолжает прерванный поцелуй.
Внутри что-то просыпается, словно от долгого сна, и наполняет меня смешенными чувствами. Сжимаю плечо парня, то ли желая оттолкнуть, то ли не давая возможности отстраниться.
Клык состоит из мышц, подсушенных и не таких прокачанных, как у некоторых, но мускулы ощущаются без труда. Губы мужчины отдают кофе и корицей, горчат, от чего поцелуй кажется ещё прекрасней, ещё нужнее.
Не остаётся никаких границ и сомнений, только страсть, бурлящая внутри. Я плыву в его руках, плавлюсь. Мне нравится смотреть, как его карие глаза заволакивает похотью и причина этому я.
Мне нужные его прикосновения. Почувствовать желание и чувства касаниями, поцелуями и укусами, которыми мужчина покрывает мою тело. Я выгибаюсь, не давая сухим губам отстраниться.
Футболка липнет к телу, не давая стянуть. Я и так чувствую себя голой перед мужчиной, его пристальным взором, словно он видит намного больше, чем кто-то другой. Заглядывает под одежду и кожу, пробираясь слишком глубоко. Туда, куда я даже Красавчика не пускала.
— Ты невероятная, — шепчет рвано, оголяя мою грудь.
Мужчина не спешит. Вбирает в рот сосок, чуть прикусывает. Меня всю пронзает током, не давая сделать вдох. Весь мир перестает существовать, только его губы и жжение от холода на груди.
Внизу всё тянет и мне нужно больше, намного больше. Почувствовать его большой член внутри меня. А не просто упирающимся в бедро. Даже сам факт того, как крепко у него стоит на меня, как прижимается членом ко мне, когда наклоняется для нового поцелуя, заводит ещё сильнее. Внутри всё скручивается от желания.
— Клык, — мой голос срывается, когда он опуская руку вниз, поглаживая самое сокровенное сквозь ткань шорт. Я чувствую, насколько мокрая, и от мысли, что скоро узнает и он, меня кидает в жар.
— Да, малышка? — спрашивает невинно, отстраняясь. Словно сам не хочет скорее трахнуть меня. — Скажи мне, насколько хочешь мой член внутри в себя. Какая влажная стала для меня, а.
Господи, я могла бы кончить только от его лёгких поглаживаний и пошлых слов.
— Пожалуйста.
— Пожалуйста? — надавливает сильнее на клитор, заставляя стонать, доводит до грани. — А я думал, что нам не стоит.
Клык усмехается и смотрит меня, оценивая то, насколько он завёл меня. А меня словно повторно обливает холодной водой, приводя в чувство. Тело всё ещё горит и мне до безумия хочется его внутри себя, но я сдерживаюсь и заставляю себя произнести:
— Ты прав, не стоит.
Я скатываюсь с кровати и направляюсь к выходу, не слушая слов мужчины в ответ. Он прав, нам не стоит. Просто позволила эмоциям взять вверх так не вовремя. И совсем не с тем человеком.
«Трахнемся пару раз».
Его злые слова бьют в голове в унисон пульсу. Ненавижу себя за то, что только это не даёт мне вернутся в кровать к мужчине и закончить начатое.
Я влетаю в свою спальню, щёлкая замком, и подпираю дверь своим телом, старая отдышаться. Я знаю, что Клык не пойдёт за мной, не ворвётся в комнату и не возьмёт силой.
Но мне нужна эта иллюзия безопасности и всего минуту наедине с собой, чтобы понять, что происходит.
Спустя семь лет после аварии, когда я смогла собрать свой внутренний мир по крупицам, построить эмоциональную защиту вокруг себя, привести жизнь в порядок, появляется он и рушит все, заставляя чувствовать себя глупой, предметом временной нужды.
Почему-то я позволяю какому-то мужику добраться до моих чувств и эмоций, позволяю разрушить все мои границы. И кому? Клыку, которому нужен только секс и поиграть, пока не вышвырнет меня из дома.
Брызгаю в лицо холодной водой, приводя себя в чувство. Собираю волосы в хвост и всматриваюсь в своё отражение, пытаясь найти там силы и ответы.
Смотрюсь в зеркало и не узнаю себя. Растрёпанные волосы, усталый взгляд и вечный оскал, ухмылка, которая вытравливает все из души. Эта незнакомка — давно не я.
Я давлю всхлип в груди, стараясь сдержаться. Всё хорошо, я в порядке. В полном порядке. Всего минута, чтобы пожалеть себя, как будто я заслуживала жалости и сочувствия.
А затем прихожу в себя и натягиваю улыбку. И отправляюсь на поиски сына, которому давно пора отправляться на тихий час.
Я натыкаюсь на них в зале — моего ребёнка и «ребёнка» постарше.
Внутри всё ещё сжимается от воспоминаний близости с мужчиной, и я не решаюсь подойти ближе. Облокачиваюсь на дверной косяк и наблюдаю за этими двумя.
Сколько же времени меня не было, если мужчина успел привести себя в порядок и не выглядел, будто недавно собирался заниматься сексом.
— Потому что так получилось, — Клык отвечает на очередной вопрос из разряда «почемучек», не подозревая, что так легко от Алека не отделаться. Сын набирает в лёгкие воздуха и произносит:
— Холошо. Почему так получилось, что у вас с длузьями такой юмол, из-за котолого вы всегда шутите схожим облазом и твои длузья лесили, что будет забавно загадать такое условие, из котолого бы заключался спол, лади котолого тебе нужна была бы няня? Фух.
Не сдержавшись, я расхохоталась, привлекая к себе внимание. Игра в «Почемучку» была намного хуже избитой «Купи слона», и если бы проводили конкурс по этим играм — мой сын занял бы первое место, доведя всех остальных до истерики.
Клык смотрел на меня взглядом побитого зверя и словно молил о спасении.
— Ну так? — Алек нетерпеливо постукивал ногой. — Или мне повтолить?
— Не надо! Почему? — мужчина задумался. — Потому что.
— А, ладно, — сын пожал плечами и отвернулся к моему телефону, включая новую игру.
Клык смотрит на меня в немом вопросе, но я пожимала плечами. Никогда не знаешь, как закончится эта игра. Иногда Алек сдувался сразу, иногда находил нужный ему ответ, а иногда нужно было обрубить вопросы сына, прекращая часовую игру.
— Алекс, пора спать.
— Ну мам, — растягивает гласную и смотрит на меня жалобно.
— Алексей, спать.
Блокирует телефон, кидая его на диван, и проходит мимо меня, насупившись. Всем видом показывая, насколько он не доволен. Но ничего не говорит, знает, что когда называю полным именем, со мной бесполезно спорить.
Забираю мобильник и стараюсь быстрее уйти, не желая оставаться с мужчиной наедине. Не сейчас.
— Арин.
— Нет.
Сбегаю к себе. Сын лежит, отвернувшись от меня, и обиженно сопит. Если мне после обид нужно было утешение и кто-то рядом, то ему одиночество. Поэтому ухожу в ванную.
