Все эти её отлучки выглядят подозрительно. Юма говорит возле неё доктор вертится, да и на оглашении завещания они рядом сидели. Я закончил с обедом на половине и поднялся к себе. Клиника звалась немудрено — «Гиппократ». Алексей Васильевич оказался Печёнкиным. Учредитель, главный врач, ведущий прием два раза в неделю. Записаться к нему стоило приличных денег, кстати. Я смотрел на него в экран ноутбука и пытался отгадать сколько ему лет. На вид от сорока до сорока пяти, с равным успехом может быть и больше. Но выглядит он бодро. Учитывая сколько было моему отцу, для Аглаи это не возраст. Наскоро принял душ, оделся и прыгнул в тачку.
Выглядел этот «Гиппократ» достойно. Отштукатуренное белым здание, с огромной эмблемой на фасаде. Приличных размеров парковка, вазоны с цветами у входа. Я осмотрелся, в поисках нужной тачки, Аглаи в клинике нет. Не думаю, что она стала бы парковаться неподалеку, мест на парковке навалом, а блюсти конспирацию ни к чему.
И раз уж я оказался у клиники, вспомнил про Веру. Вместо того, чтобы носиться по городу, в поисках Аглаи, лучше бы навестил старушку. А то хорош гусь, неделю не появлялся.
Вера, конечно же, мне обрадовалась, стала пичкать чаем с конфетами. Из вежливости съел одну, чай тоже выпил. Ходить ей уже разрешили, она суетилась вокруг меня, присмирить её не представлялось возможным. Вера попросту не слушалась. Тогда я пригрозил, что не стану навещать её, она вняла и присмирела.
— Пиши список, съезжу в магазин и вернусь с продуктами, — предложил я ей. Хотелось быть для неё полезным, а не только хлюпать чай под Верины вздохи.
— Так час назад Елена с Сашей заезжали, два пакета привезли, не нужно нам пока ничего, — сообщила Вера. Выходит, Аглая и о ней позаботилась. А я, болван, неделю не появлялся и только сейчас догадался предложить, а не сразу с продуктами приехал. «Может, ещё какая-то помощь нужна?» — спросил я, но Вера лишь отмахнулась, подливая мне чай. И тогда, молчаливая ранее Анечка пискнула:
— А не могли бы вы меня в общежитие свозить? Мне вещи кое-какие забрать нужно.
— Отчего не смочь, смогу, — согласился я и кивнул ей: — Собирайся.
Машину девушка оглядывала с восхищением. Скользнула на пассажирское сидение, пристегнулась, осмотрела салон. Сунула под бедра ладони и съежилась вся. Я включил ей легкую музыку, подмигнул и лихо так стартанул, пусть порадуется.
— Куда едем, красавица? — спросил её.
— Так в общежитие же… — распахнула она глаза, вероятно решив, что я хочу отклониться от маршрута. Я склонил голову набок и премило улыбнулся дурехе:
— Адрес скажи.
Анечка спохватилась и назвала. Ехали долго, пробки, я завел с ней непринужденную беседу, слишком уж зажатой она мне показалась. Хотя о студенчестве своем рассказывала охотно, даже пару историй из серии «интерны в морге» припомнила. Мы посмеялись. Постепенно она расслабилась, а подъезжая к общежитию, и вовсе вздернула нос. Откуда-то появилась уверенность во взгляде, легкие покачивания головой в такт музыки. Я припарковался, она выбралась и снова сунула в салон голову:
— Я мигом.
— Не торопись, я подожду.
Как только она скрылась за дверью, я вышел, оперся пятой точкой на капот, осмотрелся и закурил. Пятиэтажной здание общаги выглядело уныло, хотя в целом дворик зеленый, довольно уютный. Разве примыкающее с торца кафе «Ван Гог», хозяева которого окрасили здание лишь на занимаемую ими площадь, диссонировало с общим убранством. Инородное кричащее пятно. Боковым зрением отмечаю активность в одном из окон и поднимаю голову. Стайка девок в окне третьего этажа без всякого стеснения меня рассматривают. Я помахал им рукой – салют, девчонки! Довольные.
Вскоре выпорхнула Анечка. Джинсы сменила на платье, легкое, струящееся, а с ним и походка сменилась. Что-то подсказывало мне, девчонки в окне считают у нас свидание. Я охотно подыграл, распахнул дверь перед дамой, забрал у неё сумку и даже руку опереться подал. Анька скользнула в машину принцессой.
По пути косилась загадочно, пыталась шутить и в целом интересничать. Можно было побаловать девчонку, сводить в ресторан, да закрыты. Хотя, и к лучшему. Обратная дорога заняла гораздо меньше времени, торможу под разлапистой липой, вздыхает.
— Приехали, — разочарованно тянет.
— Приехали, — соглашаюсь я, выгонять не спешу. Повернулся к ней, жду, поведает чего. Тычет в панель, туда где установлена магнитола, и сообщает:
— Робби Уильямс. Обожаю его.
Я добавляю звук, она водит плечами в такт музыки и выметаться как будто не собирается. Повернулась ко мне, улыбается. Подозрительно маняще, откровенно. Искорки шальные в глазах появились. Провела указательным пальцем по губам, сунула его в рот. Она меня соблазнять что ли выдумала?
Девчонка потянула руку и, прикусив губу, провела подушечками пальцев по моей ширинке. Вероятно, в её голове закушенная губа охереть какой соблазнительный жест. Я слегка обалдел от такой прыти. Но потом развел ноги, наблюдая, что за этим последует. Анечка определила ладонь между моих ног и чуть сдавила. Член отреагировал мгновенно. Она воскликнула «вау!» – неестественно и слишком наигранно – и перегнулась ко мне всем корпусом. Хорошую девочку и скромную барышню, как корова языком смела, она уже тянула бегунок молнии вниз. Благо тачка тонирована в хлам. Расстегнула пуговицу, в глаза заглядывает, будто разрешения спрашивает. Она меня благодарить таким способом решила или зацепить?
Я не реагирую – наблюдаю. Отогнула резинку боксеров, выпустила ствол наружу и обхватила у самого основания. Потянулась ближе, совсем чуток и коснулась губами, я откинулся и прикрыл глаза. Теперь я не здесь, не с ней. Эта девчонка скорее раздражала, чем возбуждала. А возбуждала меня, как ни странно, эта стерва Аглая. Это губы Аглаи смыкаются плотным кольцом и не Анечка берет его так глубоко, что у неё дыхание перехватывает, Аглая…
Подаюсь головой вперед, чуть склоняясь над ней, и открываю глаза – в нос ударяет резкий запах дешевого парфюма. Отталкиваю её, заставляю подняться и застегиваю ширинку.
— Никогда так не делай больше, если тебя не просят, — отрезал я и добавил: — И, если просят, сначала как следует подумай.
— Я… я… со мной такое впервые, — пробормотала она, вновь превратившись в скромницу-одуванчик. — Ты мне очень понравился…
— Беги домой, Аня, мы приехали.
Глава 13 Аглая
Возвращалась затемно. Обогнула брошенную Ярославом машину, припарковалась у съезда в подвальный этаж и выключила фары. Руки скрестила на руле, опустила на них голову – выдохлась. Кладбища умиротворяют и утомляют одновременно. Да и ехала я не за покоем, за силами. Вышла с этого идиотского собрания и поняла – сдамся, не смогу. Ещё немного и сломаюсь. Эта подпитка прошлым была необходимостью, вынужденной мерой.
Только теперь выходило — измотана я донельзя. Столько километров за рулем не проделывала давненько. Ноги мои к каблукам хоть и приучены, но давить в них на педали целую вечность – испытание. На обратном пути скинула шпильки и вовсе жала босой ступней. К тому же, «поймала» штраф за превышение, уверена в этом, почти на подъезде к малой родине. Благо «Ауди», подарок Николая на день рождения, записана на меня, и письмо «счастья» придет на моё имя. Главное, чтобы Ярослав ненароком не выловил эту «рыбку». Завтра предупрежу Елену Дмитриевну, такого рода корреспонденцию — сразу ко мне.
Я представила какой раздастся грохот, от удара шпилек по плитке, подхватила с коврика туфли и выбралась из машины. Ничего страшного, если я немного пройдусь босиком. Дом спал: темный, громадный, лишь садовые фонари подсвечивали дорожку бледно-желтым свечением. Мрамор растерял остатки тепла, подаренное ему солнцем, но ещё не успел принять холод ночи, шлёпала с комфортом.
В холле, на стене, бра, имитирующие свечи, два их которых приглушенно горят, вероятно, оставлены для меня заботливой Еленой. Я решила, ярче мне и не нужно, дорогу найду, и прошла вперед. Гостиная тонула в темноте, к лестнице шагнула наощупь. Сначала раздался щелчок, следом зажглась лампа у дивана. Нежданно, врасплох. Я вздрогнула и резко повернула голову – Ярослав включил. Нога на ногу, сидит на диване.
