— Так, пойдём, — сказал он, стараясь не выказывать заметного недовольства, но оно всё равное прорывалось сквозь холодную маску его лица.
— Чё это он такое серьёзный? — шепнула Снежанна.
— Наверное волнуется, — постаралась я скрасить ситуацию.
— А, ну да. Даже не верю, что ты выхолодишь замуж раньше меня, — хмыкнула она и посмотрела на своего парня, который всё это время считал ворон по сторонам, — а мне в ближайшее время, кажется не светит. Да и не тот Эдик человек, о котором я мечтала. Не знаю. Посмотрим.
— Ты не можешь знать тот или не тот, — подбадривала я.
— У тебя-то вон, какой красавчик, ещё и богатый.
Я покраснела, мы со Снежкой улыбнулись друг другу, пошли в здание за Селимом и мамой.
В торжественном зале церемония была настолько сокращённой, что всё закончилось едва начавшись. Не успела я начать прислушиваться к словам женщины с папкой в руках, как она уже сказала:
— Объявляю вас мужем и женой. Жених может поцеловать невесту.
Селим повернулся ко мне, а я к нему. Мой взгляд столкнулся с его взглядом, и я утонула в нём навсегда.
Боже, как я счастлива.
В его глазах бесконечная любовь и яркий огонь. Такой огонь, который не потушишь. Которого я всегда ждала. Да, Селим именно тот человек, я в этом уверена.
— Теперь — ты моя, — сказал он.
А я кивнула и подумала — да. И взгляд мой светился и отвечал — да, я твоя.
Селим наклонился и наши губы соприкоснулись.
В тот момент я была настолько счастлива, что приписала его словам совсем не то значение, которое он в них вложил.
Он говорил одно, но я слышала совсем другое.
День моей свадьбы казался сказкой. Сном наяву. И это платье, и белоснежные цветы и лепестки роз и ажурный свадебный трот.
События навалились одно за другим, казались невероятным счастьем окрыляющим, дающим надежду на удивительное, светлое будущее и секунда за секундой превращали мою жизнь в сказку.
Я так давно хотела этой сказки и вот — она пришла.
24
Сказка закончилась в тот момент, когда я переступила порог спальни…
В дом к Селиму мы приехали часов в двенадцать ночи. Всю дорогу я в волнении посматривала на него, но он совсем на меня не смотрел.
Это обижало. Мысленно я старалась оправдать это усталостью и навалившимися на него столькими хлопотами. Всем чем угодно пыталась объяснить, но только не холодностью и не равнодушием ко мне. Ведь ещё вчера он говорил, как я ему нужна. Крепко сжимал в объятьях о которых, даже сегодня вспоминаю с трепетом и безоговорочной верой в любовь Селима.
Почему-то вспомнился тихий шепот мамы там, в ресторане. Она сидела рядом, нагнулась очень близко, как бы невзначай и проговорила мне прямо на ухо:
— Странный он, этот твой Селим.
— Мама не начинай, — скорчила я тогда гримасу.
Ей вечно все странными кажутся. Любит обсудить хоть кого-то вот и добралась до моего мужа.
Но теперь, в машине я сама смотрела на него и думала, может быть он действительно немного странный. Да, ну и что, пусть, мне это даже нравится.
В доме, Селим сразу ушел куда-то, оставив меня одну в вестибюле. Я так бы и стояла там, пока не вышел этот человек — его слуга и не указал куда идти.
Сейчас, я действительно ощутила что-то такое, отчего уже нельзя спрятаться.
Ощущение, как будто я сама по собственной воле, беспечно и неосторожно пришла в логово ко льву.
Вот так и подумала.
Я шла за молчаливым слугой и чувствовала, как подкатывает к горлу ком, как начинают дрожать пальцы на ленте свадебной сумочки. Тихий стук моих каблуков эхом разносился по застоявшейся тишине дома.
Мы шли по коридорам, приближались к самому заветному, к супружеской спальне.
Селим говорил, что я приду туда, только если он позовёт, значит, сейчас он приказал привести меня туда.
Шаги мои неверные. Даже от волнения споткнулась на ровном месте и чуть не упала. В какой-то момент каблук туфли качнулся. Я ойкнула, остановилась. Остановился и молчаливый слуга. Он не смотрел на меня, только краем глаза косился. Как будто поддерживал и терпеливо ждал, когда я смогу идти дальше.
Теперь казалось, что из большого, огромного, шумного мира я попала в тишину покоев султана, такое это было впечатление.
Да, сказка закончилась, как только я перешагнула порог супружеской спальни.
Селим сидел на кровати и когда я вошла, посмотрел на меня. Долго. С ног до головы. Он как будто думал, правильно ли поступил, что вообще женился на мне.
Да нет, он думал совсем не об этом. Он рассматривал. Перемешал задумчивый взгляд по моему силуэту. Останавливал и снова перемещал.
Рубашка его расстегнута полностью. Из-под края черных брюк босые ступни.
Когда я вошла Селим встал. Я прикрыла дверь, обернулась, остановилась и замерла в ожидании.
Глядя на меня, на платье, на туфли, на руки, на фату, Селим снял с себя рубашку. Я заворожено смотрю на его идеальное тело. Плечи, грудь, соски, живот. Дрожь в пальцах не унимается.
Я ждала нежности. Ласки. Любви.
Он подошел, одним движением повернул меня задом, быстрой дорожкой расстегнул платье и столкнул его с моих плеч. Платье соскользнуло на пол. Я осталась в белье, в белоснежных чулках и свадебных туфлях.
Селим снова повернул меня к себе.
— Пойдём, — взял за руку, и я пошла за ним к кровати.
Остановились.
Мелкая дрожь не прекращалась. Я старалась взять себя в руки, престать дрожать, но не могла. Сейчас он должен будет взять меня на этой кровати, как муж берёт свою жену. Надеюсь, это будет прекрасно. Я жду и хочу.
Но он медлил, отошел в сторону, встал напротив меня и начал расстёгивать брюки, скинул их. Снова прошел в сторону, потом вернулся к кровати.
Я не знала что делать, потом вспомнила, на голове у меня всё ещё закреплена фата. Потянулась рукой, хотела снять, но услышала голос Селима.
— Не трогай.
Я сильно вздрогнула. Голос его не был ласковым, нежным, а был рычащим, грубым.
— Подойди Элиза, — приказал Селим.
Я подчинилась.
— Становись на колени.
— Что?
— На колени — сказал! — он положил руку мне на плечо и надавил.
Я снова подчинилась.
— Сними с меня трусы.
Нужно делать, он мой муж и всё чего он хочет я должна выполнить. Коснулась дрожащими пальцами резинки трусов и потянула вниз. Член Селима освободился и прямо перед моими глазами оказалась возбуждённая плоть.
Я испуганно отпряла, но Селим схватил меня за волосы вместе с фатой и настойчиво ткнул моё лицо на свой член.
— Теперь каждый день ты будешь сосать его, утром и вечером.
— Но я не могу… не умею.
— Сможешь, давай, открывай рот. Теперь твоё тело принадлежит мне, и ты будешь делать всё, что я потребую.
Это прозвучало неестественно, грубо, гадко. Я дернулась ещё раз, и как будто только сейчас, наконец, на меня навалилась вся неприкрытая правда этого волшебного обмана.
Как я могла поверить, что он другой? Так сильно хотелось замуж?
Поздно метаться, теперь я должна сосать его член утром и вечером. Вот моя обязанность. Пока всё это пронеслось в моей голове, Селим надавил на скулы, рот мой открылся и член беспрепятственно проник до самого горла.
Я дернулась, попыталась оттолкнуть, в непривычке и нежелании это делать, но путей к отступлению нет. Закончилась моя свобода в тот самый момент, когда я захотела выйти замуж за этого человека.
Несколько раз он сильно толкнул свой член мне в горло. Я чуть не задохнулась, упёрлась руками в ноги Селима, но его хватка за волосы не ослабевала и мне пришлось сильнее отрыть рот.
— Обхвати его гудами вот так, — руководил мой муж и я подчинялась, потому что ничего другого не могла сделать ни вырваться, ни оттолкнуть.
— Соси медленно, — сказал он, когда я обречённо сложила губы и перестала сопротивляться его властным движениям.
