Закрой глаза. Пожалуйста, не смотри на меня! Просто закрой веки и почувствуй моё касание, мои пальцы на своём лице, мои губы… я хочу поцеловать тебя… твою тёплую гладкую кожу, провести по впадинками и изгибам, по любимым лепным чертам кончиком своего язычка, оставляя влажные дорожки, слизывая обжигающую соль высохших слёз, обвести нежный контур губ, ощутить твоё порывистое дыхание у себя во рту. Твоё ответное прикосновение, влажный бархат твоего языка. Да! Так! Именно так! Поцелуй меня, по настоящему, как умеешь только ты! Я хочу ощутить твои губы своими, их податливую упругость, их пьянящую гладкую кожу, их скользяще движение на моих, подминающий нажим с горячими накатами порывистого дыхания, лёгкими дразнящими мазками кончика языка.
Да, расслабься! Это не настоящий холод! Он надуманный, это только кажется. Чувствуй только меня и мои руки, моё тело, жар моего желания, средоточие моего безумия, горячую пульсацию моего естества! – Обними меня! Окутай меня! Я хочу чувствовать только тебя… Я хочу ощутить себя живым! – Да, Дэнни, да! Я всё сделаю, только не бойся, не кричи, не дрожи! Ты же мне доверяешь? Я люблю тебя, слышишь? Я не смогу причинить тебе боль… если ты сам не попросишь!
Крепче, сильней! Мне страшно! Я хочу увидеть тебя! Хочу посмотреть в твои глаза! – Не сейчас, чуть позже!.. Не дрожи. Я же рядом! Не бойся. Это ненадолго! Мне надо это сделать… я хочу, чтобы ты чувствовал меня, как никогда. Только меня!
Моё последнее безумие! Моя предсмертная агония, мой смертельно опасный хищный зверь, моя сладкая боль, мой бесконечный Армагеддон!..
Чёрная кожаная маска в моих пальцах ложится на твои закрытые глаза. Судорога леденящего страха пронзает твоё тело, отражаясь ответной отдачей внутри моего позвоночника. Я чувствую, господи, я чувствую, как тебе страшно, как ты дрожишь, не в силах совладать с этим ужасом, подавить это предчувствие, приближение выжигающего арктического холода. Да, солнце уже заходит! Тебе не обязательно видеть, как всё вокруг остынет и покроется ледяной коркой мёртвого дыхания смерти. Ты не должен видеть этого! Ты должен чувствовать только меня! Доверять только моему телу, моим рукам и губам!
Затягиваю чёрные шёлковые завязки чуть плотней чем хотелось бы. Ты снова вздрагиваешь, но не от лёгкой боли на затылке и в волосах, слишком резкий рывок, почти безжалостный. Нет, бантиков не будет! Только тугой узел, до самого основания, чтобы перетянуло кожу на твоём лице и голове. Тебе это нравится! Хоть ты и боишься, но я чувствую, как твоя дрожь искрится горячим покалыванием нового возбуждения. Твоё дыхание сбивается и учащается вместе с сердцебиением, ты ждёшь, когда я снова поцелую тебя.
Мои пальцы медленно погружаются в твои волосы над маской, жадно сжимая и стягивая скользящий шёлк меж чувствительным основанием фаланг. Fuck! Ещё сильней, до болезненного натяжения скальпа, до ответного напряжения всех твоих мышц со сдержанной дрожью норовистого зверя, до беззвучного стона и рычания в твоих голосовых связках. Да, обними меня! Я разрешаю! Я хочу этого! Хочу почувствовать бархат твоих ладоней на своей обнажённой спине, нежное любование кончиков пальцев моими выступающими позвонками до самого копчика, до порывистого неконтролируемого сжатия на моих ягодицах, совсем близко к чувствительной линии промежности. Да! Не сдерживайся! Пока я ещё сама этого хочу от тебя. Хочу тебя, и может всегда буду хотеть… всегда! Даже когда…
Тише, тише… Я же рядом, ты же держишь меня. Я в твоих руках, как и ты в моих. Мы уже практически одно целое… мы и есть одно целое… любовь и боль!
Я же целую тебя! Чувствуй это, чувствуй мой поцелуй и боль от моих сжимающихся пальцев. Мои губы, мой язычок, моё дыхание! Да, сильней, не сдерживайся! Возбуждайся, рычи! Покажи мне своего зверя, своего кровожадного ненасытного хищника.
Мой первый тихий стон, первая волна долгожданного забвения, под атакой твоего языка, под его скольжением на моём и в моём ротике, под горячий абстрактный рисунок с имитацией первобытного танца, откровенного, обжигающего, хаотичного танца трёх стихий – воздуха, воды и тверди. Да, пое*и мой ротик, я хочу это прочувствовать, под нещадными толчками и погружениями языка в его глубины. Да, глубже, сильней, извивайся змием искусителем, вырывай из моего горла более громкие и частые стоны, всхлипы. Заведи меня, возбуди. Возбуждайся и зарази меня своим сумасшествием, одержимостью и страстью… по моим пульсирующим нежным складочкам вульвы, в горячих глубинах влагалища, по опухшим половым губам и в клиторе. Да, я знаю, ты хочешь полизать мою киску, пое**ть своим искусным языком, я чувствую это у себя во рту, на своих губах, задыхаясь под сокрушительным напором твоего ненасытного поцелуя.
Меня уже пробирает этот сладостный дурман, болезненная эйфория, выжигающей россыпью томной неги в кожу, горящей лавой в кровь, судорожными сокращениями в мышцы, ломающей растяжкой по суставам и костям, в самих костях. Fuck! Я хочу тебя! Мне снова тебя мало! Дико мало!
Разжимаю ладони, со скулящей тоской теряя ощущение шёлка волос между пальцами, жалея, что у меня всего две руки. Подушечки срисовывают контур затылка вниз к шее, по тугой перетяжке завязок. Ответная дрожь блаженной вспышкой-отдачей внутрь меня через солнечное сплетение, разжигающей вибрацией в ноющей вагине. Да, я хочу, чтобы ты заполнил меня, мою пробудившуюся чёрную дыру ненасытного вожделения!
Лёгкое считывание нервных окончаний твоей прохладной кожи, по крутым изгибам и рельефам твёрдой трапеции и плечей, вонзая ногти в тот момент, когда ты совсем не ждёшь. Сладкий стон боли прямо в мой ротик, мощная судорога сократившихся мышц с последующей напряжённой дрожью, накалом агонизирующей сдержанности. Царапаю этот безупречный каркас лепной несокрушимости, каменную живую твердь стянутых мышц и тугой кожи, безжалостно прокладывая путь к ключицам, грудным крыльям, задевая чувствительные соски. Как не напрягайся, как не пытайся сосредоточится и подготовиться к новой вспышке боли, всё равно не совладаешь! Будешь вздрагивать, сдержанно рычать и напрягаться, сильнее возбуждаясь и теряя контроль над этим чистым безумием.
