— Что-то ещё? — спросила она.
— Нет, спасибо, — ответила я, поглощённая происходящим.
Коренастый увёл вызвавшегося, Макс же прохаживался по рингу, подобно осматривающему свои владения хозяину. Впрочем, так оно и было. Взгляды наши столкнулись, и руки у меня покрылись мурашками. Ему потребовалась всего пара секунд, чтобы я ощутила волнение, чтобы то самое, неясное, дало о себе знать.
Взяв бокал, я сделала глоток и отставила его на столик. Сложила перед собой руки, перекрестив запястья. Мелькнувшая было мысль об Иване рассыпалась, а я всё продолжала смотреть на стоящего передо мной мужчину: притягательного и опасного. Мужчину, способного спутать мои мысли, сковать волю всего лишь одним взглядом.
Соперник Макса появился на ринге спустя пару минут. Подойдя, протянул ему раскрытую ладонь, и Макс ответил твёрдым рукопожатием. Я обвила бокал ладонями.
— Итак, — начал конферансье, пока они смотрели друг другу в глаза. Оба поджарые, собранные. Два зверя. Два хищника, две смертоносные пули. — Представляем вам участников первого боя. Впрочем, одного из них вы наверняка знаете. — Он повернулся к Максу. Тот снова осмотрел зал и, развязав пояс, снял халат. — Боец — легенда, бросить вызов которому — дело чести. Встречайте! Ма-акс Кобра.
Я закашлялась. Кобра?! Может быть, некоторые слова русского языка я и понимала не совсем точно, но это… Кобра. Вдохнула. Макс смотрел на меня в упор, будто кроме нас двоих здесь вообще не было никого. Мне показалось, или в уголке его рта затаилась усмешка?
— И второй участник, — продолжал тем временем конферансье. — Се-ерж! Возможно, о нём вы тоже слышали!
Соперник Макса так же скинул халат. Поджарое мускулистое тело, тугие мышцы. Чёрт подери! Оба они походили на воинов, вылитых из бронзы. И всё же, Макс… Вино немного согрелось у меня в ладонях, и я сделала большой глоток, пытаясь затушить внутренний пожар. Если бы здесь и сейчас мне пришлось выбирать, я бы, не глядя, выбрала Макса. Смотрела на обвивающий его плечо и руку орнамент татуировки и понимала: это сильнее меня. То, что я чувствую, то волнение, то непонятное мне самой притяжение сильнее меня.
Бойцы разошлись по разным сторонам ринга, конферансье же выдержал паузу. Вскинул руку, требуя тишины. Не глядя, Макс кинул халат на канатную перекладину. На меня он больше не смотрел — лишь на своего противника.
Пальцы у меня похолодели, каждая жилка, каждый нерв напрягся. Серж стоял, расставив ноги на ширину плеч, готовый к атаке.
— Бо-о-ой! — махнул рукой конферансье, и тревога, что я почувствовала, когда увидела соперника Макса, адреналином выплеснулась в кровь, заставив сжаться каждый мой нерв, натянуться каждую жилку.
С силой я стиснула ножку бокала, а после и вовсе резким движением отодвинула его от себя. Собравшиеся улюлюкали, некоторые встали со своих мест, кое-кто подался ближе к рингу, где двое противников, мгновенно оказавшиеся рядом, скалясь и рыча, с первых же секунд принялись осыпать друг друга чёткими, жёсткими ударами.
Никогда не видевшая вживую ничего подобного, я не могла отвести от них взгляда. Стремительно они сплетались в единый клубок и так же стремительно оказывались на расстоянии нескольких метров друг от друга. Кружили, как дикие звери, прицеливаясь, присматривались. Стоило Сержу, подлетев, с размаху ударить Макса под рёбра, я вскрикнула. Макс сощурился, стиснул зубы, тряхнул головой и тут же ответил серией быстрых, метких выпадов. Внезапно до меня дошло, что в профессиональном боксе так не дерутся. В профессиональном боксе бойцы придерживаются правил, а здесь… здесь правил нет. Никаких.
— Я тебя прикончу, — рявкнул Серж, стирая кровь с губ. Подобрался, готовясь к атаке.
Невольно я привстала. С замиранием сердца смотрела, как Макс, встретив атаку, с размаху ударил в плечо, ещё один удар в голову, ещё один…
— Давай, — прошептала я, глядя, как он бьёт снова и снова. Но сдаваться Серж не собирался.
Отскочил и саданул по рёбрам. Рёбра… Я вспомнила про синяк и поняла, что этот мерзавец специально бьёт именно туда.
— Che bruto sporco! (Вот же грязная скотина — пер. с итал.) — воскликнула я, сжимая кулаки.
Кровь бежала так быстро, а внутри билась злость. Макс опять поморщился, зашипел. Кожа его блестела от пота, широкие плечи были напряжены. Сам воздух пропитался напряжением и терпким запахом первобытной энергии.
— Давай! — крикнула я, когда Макс атаковал, да так стремительно, что это застало Сержа врасплох. После последнего удара в рёбра он явно ожидал не этого.
Я заметила, как из рассечённой брови Макса, заливая глаз, струится кровь, и едва не задохнулась от беспокойства. В висках пульсировало, каждый наносимый Максом удар отдавался во мне вибрацией, каждое его движение, вызывало во мне желание двигаться вместе с ним. На нём не было ничего, кроме широких боксёрских шорт, колышущихся в такт движениям. Кольцо татуировки на бугрящимися мышцами плече, пот, смешанный с кровью и запах, который, я, казалось, чувствовала даже отсюда. Запах, въевшийся в мои лёгкие, в меня саму.
Я чувствовала, что Макс начинает уставать, но и соперник его уже порядком вымотался. Оба мокрые, с прилипшими к вискам волосами, они разошлись на пару метров и закружили по рингу, не сводя друг с друга глаз. Я сделала шаг к рингу, встала рядом со столиком. Капля крови скатилась по щеке Макса, сорвалась вниз.
— Давай же, — рвано выдохнула я, стоило ему, замахнувшись, броситься вперёд.
Один точный, сокрушительный удар в челюсть. Казалось, я вижу всё будто в замедленной съёмке. Выгнувшись, Серж упал плашмя. Секунда, две… Макс упёрся руками в колени, на лице его появился яростный, хищный оскал. Тряхнув головой, он стиснул зубы и разогнулся. Держась за бок, осмотрел зал и, как и в самом начале, остановился взглядом на мне, тогда как оказавшийся на ринге конферансье громко считал:
— Пять… шесть…
Серж попробовал встать, но тут же повалился обратно. Я знала, что он не встанет. Просто чувствовала это. Прикованная тяжёлым, пламенеющим чернотой дьявольским взглядом, не могла пошевелиться. Во рту пересохло, низ живота обдало уже не теплом — жаром.
— Десять! — громко закончил конферансье, и Макс тут же вскинул руку в победном жесте. Взглядом победителя, лидера обвёл зал, а после вновь обжёг меня.
— Подойди! — громко приказал он и махнул мне. Протянул конферансье руку, чтобы тот помог снять ему перчатку и повторил:
— Марика, подойди.
Сама не зная зачем, я взяла со стола бутылку и почти ничего не соображая, пошла к рингу. Люди вокруг шумели, выкрикивали имя Макса, а я, словно в тумане, шла к нему.
— Кобра! Кобра! — в один голос сканировали вокруг. Кто-то помог мне забраться на ринг, подтолкнул и, стоило мне пролезть сквозь верёвки, я оказалась прижатой к горячему, влажному телу Макса. Ещё один миг, и он жадно впился в мои губы. Не спрашивая, не раздумывая. Втолкнул язык мне в рот, как всегда глубоко, подчиняя, так, что голова пошла кругом. Гладил меня по голой спине, тёрся об меня, а я чувствовала его влажный рот, солоноватый привкус пота и металлический крови.
— Вот так, — рыкнул он, удерживая меня.
Выхватил бутылку из рук и сделал несколько глотков из горла. Приподнял в торжествующем жесте и опять впился в мои губы.
12
Марика
— Чёрт подери, я всё-таки хочу тебя, — просипел Макс мне в висок, едва мы оказались в комнате с кожаным диваном.
Прерывисто дыша, я коснулась губами его шеи, почувствовала солёный привкус и будоражащий запах его тела. Древесно-кедровые нотки с примесью чисто мужского, мускусного. Спрашивать себя, что я творю и уж тем более искать ответы, не было ни сил, ни желания. Жар, исходивший от Макса, поглотил меня, пробрался в самое нутро. Руки его похотливо шарили по моим бёдрам, задирая подол платья, сминая меня. Его твёрдый член красноречиво упирался мне в живот, и я отчётливо понимала, что тоже хочу его. Царапнула спину вдоль позвоночника, ощутила, как мышцы его напряглись ещё сильнее.
