— Ты говорил с адвокатом?
— Конечно. Что, черт возьми, прикажешь мне делать?
— Ты собираешься бороться за опеку? — вопрос едва протискивается сквозь панику, сковывающую горло.
От его молчания и каменного лица по венам пробегает ужас.
— Отвечай!
Он отрицательно качает головой.
— Я не собираюсь поступать так с тобой. Не сейчас. — Он поворачивается ко мне спиной и начинает спускаться по лестнице, направляясь к грузовику.
Это заставляет меня вскочить на ноги и сбежать за ним по шатким ступенькам.
— Не смей угрожать мне и уходить, Джастис Крид! — когда он не замедляет шага, я выскакиваю перед ним, ударяя кулаками ему в грудь. — Ты не заберешь мою дочь! Слышишь?
Боль, страх и гнев взрываются одновременно. Слезы заливают мое лицо, когда я набрасываюсь на него, молотя кулаками в грудь. Он хватает меня за запястья и прижимает мое извивающееся тело к грузовику. Прежде чем я успеваю предугадать его следующий шаг, его рот обрушивается на мой, доминируя над ним так, как может только он.
Земля уходит из-под ног, я задыхаюсь и прекращаю бороться. Он использует эту возможность, проникая языком внутрь, беря то, что хочет, поражая мое сердце, как никто другой. Поцелуй яростный и карающий, разжигающий огонь и гнев между нами. Его незабываемый, мощный вкус проникает глубоко в меня.
Сжав пальцами его волосы, отвечаю на каждый его сердитый удар. Он заводит руки мне над головой, удерживая их там, а его мощное бедро вклинивается между моих ног, прижимаясь к заветному местечку, посылая ударные волны по всему телу.
Приподнявшись, трусь о его бедро, с жадностью стремясь к ошеломляющему удовольствию.
Это было так давно — слишком давно.
Оргазм захлестывает меня, как ураган, поглощая каждое нервное окончание. Я тону в нем, хныча ему в рот, слишком потерявшись во всем этом, чтобы смутиться от быстрого удовольствия.
Одной рукой он стискивает мою челюсть, прижимая мою голову к грузовику, резким укусом он впивается в мою нижнюю губу. Языком чувствую металлический привкус крови, а затем Джастис отрывается от моего рта.
Его разъяренное лицо нависает надо мной, глаза дикие от похоти, но гнев все еще там, так же заметен, как и раньше.
— У нас могло бы быть все так хорошо, Райан.
Глядя на него, хватаю ртом воздух, сердце болезненно бьется с каждым глотком.
— Только у нас или у твоих братьев тоже?
Его челюсть сжимается.
— Ты же знаешь, что это не так.
— Черта с два, — возражаю я. — Мы оба сделали выбор, Джастис. И нам с ним приходится жить. За свой я отвечаю, настало время тебе ответить за свой. Как думаешь, что я почувствовала, придя к тебе домой, чтобы рассказать о беременности, и обнаружив вас с братьями, трахающих ту девку?
Боль, которую приносит воспоминание, пронзает меня так же сильно, как и много лет назад.
— Я и пальцем ее не тронул.
Истина в его глазах потрясает все мое существо.
— Но... ты был раздет. Ты…
— Я только вышел из душа, — заканчивает он за меня. — И ты бы это узнала, если бы осталась и позволила мне объяснить.
На мгновение закрываю глаза, новость вызывает бурю эмоций.
— Как бы то ни было, это не меняет ситуации. Я не буду растить дочь в городе, где все спрашивают, кто ее отец. Где ей придется выслушивать шепотки и слухи.
Он смотрит на меня сверху вниз, но я не позволяю ему говорить, во мне снова вспыхивает гнев.
— Если ты думаешь, что заберешь ее у меня, то тебе лучше приготовиться, потому что враги, в которых ты всаживаешь пули, покажутся тебе гребаными святыми по сравнению с боем, который я тебе устрою.
Он ухмыляется, забавляясь угрозой.
— Да неужели?
— Так и будет, черт возьми.
Он теснит меня своим большим телом, приближая ко мне суровое лицо. Я стою на своем, отказываясь поддаваться его тактике запугивания.
— Как бы мне ни хотелось причинить тебе боль, дочь я люблю больше. Но выслушай меня сейчас, Райан. Ты больше не принимаешь решений. Она и мой ребенок тоже, и я возьму то, что принадлежит мне. — Его пальцы касаются моих распухших губ. — Абсолютно все.
Глава 12
Джастис
К тому времени, как наступает суббота, я более чем готов провести целый день с дочерью. С каждым визитом мне все легче, и наши отношения становятся все более комфортными, но мы все еще далеки от того, чего я хочу.
Она может говорить часами, и это прекрасно, потому что я мог бы слушать ее также долго, ни разу не заскучав. Я понял, что у нас больше общего, чем я думал. Она пришла в восторг, когда я рассказал ей о своей работе. По крайней мере, от ее детской версии, потому что как объяснить ребенку, что ты стреляешь в людей, чтобы выжить, даже если это ради своей страны. Она была так очарована, что даже спросила, не покажу ли я ей однажды как стрелять. В тот момент я не мог испытывать большей гордости.
Я позабочусь о том, чтобы она выросла, точно зная, как защитить себя, точно так же, как Тэтчер учил нас. Хотя, если когда-нибудь возникнет необходимость в защите, угроза будет устранена еще до того, как у нее на горизонте возникнет необходимость позаботиться о себе самой. Я возьму это в свои руки.
После наших долгих разговоров она заключает меня в объятия, которые я чувствую всю ночь. Каждое из них глубоко запрятано в сердце, заставляя тосковать по тому моменту, когда я получу следующее.
Отношения между нами с Райан по-прежнему натянутые. Мы почти не разговаривали. Не считая обмена телефонными номерами, она держится от меня подальше, а я — от нее. Она больше не просила меня задержаться, не после последнего раза.
С тех пор меня каждую ночь преследовал ее образ, трахающей мою ногу и распадающейся на части. Я вел себя с ней как мудак, и знаю это, но все, что я сказал, — было на полном серьезе. Она больше не принимает решений. Ханна и мой ребенок тоже, и у меня есть право голоса относительно нашего будущего. Она достаточно долго отказывала мне в этой привилегии.
Я много размышлял над тем, что она сказала, особенно над тем, что из-за разговоров, которые ходят о нас с братьями, Ханне не место в Винчестере. Лично я считаю это чушью. Да, у нас есть репутация, но люди, говорящие о нас дерьмовые вещи, ничего о нас не знают, и, будь я проклят, если позволю им влиять на мою семью, особенно на дочь.
У меня нет намерения сразу же вырывать Ханну из привычной ей жизни, не сейчас, когда близится выпускной и наступает лето, но Винчестер не исключен из повестки дня, как думает Райан. Я буду терпелив, но только до поры до времени.
Братья хотят с ней познакомиться, и я тоже этого хочу. В конце концов, я хочу вернуться домой со всей семьей, включая Райан. Когда придет время, я снова затрону эту тему, но без привлечения адвокатов. Так или иначе, мы с Райан разберемся.
Первое, что я вижу, подъезжая к дому, — улыбающееся личико Ханны в окне. Когда я выбираюсь из грузовика, она в явном волнении пулей вылетает из двери.
— Привет, папочка, я готова!
Слыша слово «папочка», слетающее с ее губ, я каждый гребаный раз получаю удар в грудь. Никогда от этого не устану, даже если это пугает меня до чертиков.
На ней небольшой рюкзачок, а в руках она держит компакт-диск.
— Мама собрала нам закуски и воду. А я захватила диск Тейлор Свифт, так как у тебя еще не было возможности его послушать.
Прежде чем успеваю сказать хоть слово, из дома выскакивает Райан.
— Ханна Джей Крид! — восклицает она, уперев руки в бока. — Я что, пустое место? Могу я получить прощальное объятие?
Ханна хихикает.
— Прости, мамочка. Я разволновалась. — Она взбегает на крыльцо и прыгает в ее объятия.
Райан крепко ее сжимает, зажмуриваясь от боли, омывающей ее лицо.
Очевидно, для нее это тяжелее, чем она показывает, чему я должен бы радоваться, но по какой-то причине я не рад.
— Я люблю тебя, — шепчет она. — Повеселитесь, ладно?
