– Да нет же! – восклицаю порывисто. – У нас новая танцевальная студия. Я там как аниматор. Завлекаю народ. Люди видят, что кто-то танцует и сами решаются. А когда пустой зал, никто и не войдет.
– И много таких захожан? – криво усмехается Генерал. Даже вилку откладывает в сторону. Вот как его проняло. Может, удастся затащить? Только не тогда, когда я танцую бачату.
– Человек десять приходит посмотреть. А выйти на танцпол решаются единицы, – поясняю спокойно.
– Я тоже приду, – четко и коротко заявляет Ордынцев, разрезая отбивную.
– Будете танцевать? – не могу удержаться от легкой подколки.
– Нет, – мотает он головой. – Буду наблюдать. За одной аниматоршей.
– А вдруг она вас пригласит? – спрашиваю осторожно. Как говорит мой папа «пробиваю коны».
– Постарайся этого не делать, Катюша, – искренне вздыхает Ордынцев. – Я в танцах не силен. Меня как медведя долго дрессировать надо.
Глава 20
Катерина
– Что-то вы припозднились сегодня, – слышится от двери голос Евгения Ильича. Дергаюсь, будто меня поймали на месте преступления. А еще картошка с отбивными! Сейчас точно влетит. И мне, и поварам.
– О, картошечка! Я тоже хочу, – роняет наш главный врач, усаживаясь за стол. – Таня, и мне организуй, пожалуйста, – просит застывшую в дверях официантку. И натужно вздыхает.
– Что-то случилось? – спрашиваю бесхитростно. Макаров живет один. Помочь ему тут особо некому. А я почти родственница.
– Да я в больницу заезжал, – цедит он скупо. – Юру проведывал.
– Как он? – вскидываюсь тревожно.
– Еще не пришел в себя, а вот анализ крови уже готов. Неутешительная тема, Кать, – заявляет добрый доктор, глядя на меня в упор.
– Что там? – резко интересуется Ордынцев.
– Та же микстура, что и Катя когда-то пила, – замечает недовольно Макаров и добавляет со злостью. – Откуда эта отрава тут в санатории взялась? Не понимаю!
– Состав известен? – продолжает свой допрос Генерал.
– В основе клофелин, чтоб ему, – морщится Макаров. – Вот только со спецэффектами. У Кати в крови тоже были.
– Я надеюсь, мы получим более вразумительный результат, – недовольно продолжает Ордынцев. – А пока, Евгений Ильич, нужно подкорректировать расписание. Назначить нам с Катериной процедуры в одно и то же время в соседних кабинетах.
– На сегодня это можно устроить. Я скажу старшей сестре, – задумчиво произносит Макаров. – А дальше посмотрим… Не задерживаю вас, – кивает он на наши пустые тарелки.
Как глупые школьники выходим гуськом из столовой.
– Давайте ко мне зайдем, – предлагаю, поднимаясь на второй этаж. – Мне неудобно целый день ходить в костюме.
– Да не вопрос, Кать, – тут же соглашается Генерал. – Обязательно зайдем. Только мне эта история нравится все меньше и меньше.
Кому бы она нравилась! – закатываю глаза. И самое главное, почему молчит папа? Или он не в стране? Тогда ситуация просто безвыходная.
– Тихо! – рыкает на меня Ордынцев. И даже хватает за руку. Там кто-то есть, – кивает на коридор, ведущий в мои апартаменты.
Да кто?
Так и хочется рассмеяться. Но прикусываю себе язык. Вовремя. Очень вовремя. Юру кто-то отравил, в моем крыле какое-то странное движение. Капец, проблема.
Чувствую себя маленькой глупой мишенью, на которую нацелено безжалостное дуло. Аж дрожь идет по телу, стоит только представить.
Но на мое запястье ложатся крепкие Генеральские пальцы. И мандраж отпускает.
– Кать, ты чего? Испугалась? – хрипло рычит мне в ухо Ордынцев. – Иди ко мне, – достает из кармана штанов электронный ключ. Я сам разберусь. – Пойдем провожу, тянет меня к третьему люксу.
– А кто в первом люксе живет, не знаете? – раздается у нас за спиной. Поворачиваюсь резко, будто на выстрел.
Все тот же блондин. Полковник Ибрагимов.
– А с какой целью вы интересуетесь? – холодно спрашивает Генерал. Развернувшись к противнику осаживает взглядом. И сейчас я вижу перед собой не доброго и веселого Васечку, а настоящего командира. Строгого начальника.
– Да я всегда в первом люксе останавливался, – пожимает плечами блондин. – А сейчас отказали. Вот и интересно, кто там поселился. Вроде говорят, сам Ордынцев должен приехать.
– Да? А кто это? – насмешливо интересуется Васечка. И в глазах опять черти прыгают.
– Самый молодой наш генерал, – поясняет заносчиво Ибрагимов.
– А-а, понятно, – хмыкает Генерал, пресекая дальнейшие разглагольствования. – Мы с женой люди гражданские, нам не интересно, – и приложив карточку к электронному замку, открывает дверь третьего люкса.
– Хорошего дня, – успеваю промямлить, прежде чем Ордынцеву удается втянуть меня в номер.
– Вот же сука… Откуда он на нашу голову взялся? Точно шпион гадюкин, – недовольно сипит Генерал. Сжимает кулаки. Оно и так понятно. Одно неловкое движение и соседу прилетит основательно.
– Почему ты так думаешь? – всматриваюсь в суровое лицо Генерала. И тут же натыкаюсь на яростный взгляд.
– Да ты пойми, Кать, меня каждая собака знает в лицо. Мое назначение много шуму наделало. И если человек мне втирает про Ордынцева и не узнает в упор, даже зная имя и отчество, то это тревожный сигнал. И не полковник он вовсе. А так… погулять вышел.
– Может просто тупой? – интересуюсь я и тут же попадаю в плен сильных рук. Васечка снова прижимает меня к стене и, положив ладонь на затылок, целует нежно и требовательно.
– Катя, – выдыхает Генерал, выпустив мои губы из плена. Медленно ведет пальцами по шее, потом по спине. – Девочка моя хорошая, – ослабляет натиск.
И чертыхнувшись, отстраняется.
– Да, Ордынцев, – рявкает в трубку и добавляет более миролюбиво. – Хорошо. Будем. Минут через десять.
– Кто это?
– Какая-то Марина Ивановна. Говорит, нас с тобой ждут на магнитах…
– Какие магниты? – отлипнув от стены, гляжу изумленно. – Мне не назначено.
– Значит, будут, – нахально заявляет Генерал и решительно распахивает дверь. – У нас мало времени, Катя. Ты еще хотела переодеться.
От возмущения безотчетно открывается рот. Хватаю губами воздух, пытаясь справиться с накатившим раздражением и чувствую полное бессилие.
Вот только сутки знаю человека, а он уже способен вывести меня из равновесия. Лишить покоя горячими поцелуями и дикой самонадеянностью.
– Идем, нас ждут, – аккуратно выпроваживает меня из номера. Деловито идет к моим апартаментам и ворчит что-то себе под нос про прибывшего генерала Ордынцева.
Возмутительный человек. Наглый такой и слишком самонадеянный.
«Но тебе же он нравится, Катюшка?» – спрашивает меня внутренний голос с бабушкиной интонацией.
Как дурочка пялюсь на крепкую задницу и широкие плечи. Нравится, не то слово. Кажется, я влюбляюсь.
И всю дорогу до лечебного корпуса, пытаюсь отогнать от себя эту пугающую истину. Безропотно укладываюсь на кушетку в кабинете магнитотерапии, разделенном на небольшие отсеки с помощью гобеленовых полотнищ. Закрываю глаза, пытаясь разобраться в собственных эмоциях.
Я влюбилась? Правда? Снова могу доверять мужчине? Наверное, таким сногсшибательным результатом нужно обязательно поделиться с психологом. Вот только у меня его нет. Здешнего уволили. А к другим я так и не прониклась. Ерунда это все.
Расписное полотнище неожиданно колышется, как от сильного ветра. Заставляет открыть глаза и вернуться в реальность. В кабинете тихо и я не сразу понимаю, что привело ткань в движение. Рассеянно гляжу на щиколотки, покоящиеся между двух магнитных колец и снова закрываю глаза.
«Ну и что мне делать с этой любовью?» – вздыхаю мысленно и чувствую, как мою руку привычно сжимают цепкие мужские пальцы. Ловко перехватывают запястье, заставляя дрожать всем телом. Усилием воли пытаюсь не закричать сначала от паники, а потом от восторга.
– Я рядом, Катюшка, – заглядывает в образовавшуюся прореху Ордынцев. И улыбается мне, как никто и никогда раньше не улыбался.
