Я тяжело сглатываю, готовясь к худшему.
— Она говорит, что ты выдвигаешься на премию Многообещающего художника.
Я моргаю, а потом вздыхаю с облегчением. Мадлен внимательно наблюдает за мной. Но если она и знает что-то о прошлой ночи, то не хочет говорить об этом декану сейчас. А может, я просто параноик. Декан Аскотт еще что-то говорит, и я заставляю себя слушать.
— К победе прилагается довольно щедрый приз. Сумма, достаточная, чтобы снять скромную студию на год.
Я знаю про приз. Все старшекурсники знают об этом, хотя мы и не любим конкурировать друг с другом. Втайне мы все хотим получить этот приз. А для этого необходимо произвести впечатление на независимых галеристов, из которых состоит жюри. Работы победителей будут представлены в известных галереях. Это награда, которая помогает запустить карьеру. И если бы у меня были деньги, мне было бы все равно, что мои родители думают о моих планах на будущее. С ними я смогу делать, что захочу.
— Спасибо за поддержку, — говорю им обоим, умирая от желания исчезнуть в аудитории.
Словно читая мои мысли, декан Аскотт произносит:
— Продолжай в том же духе, Ава. И имей в виду, что призовые деньги ты можешь использовать по собственному усмотрению. Они могут определить твой следующий шаг в жизни. — Я пытаюсь не хмуриться. Декан знает, что отец не хочет, чтобы я занималась искусством после выпуска. — Хорошего дня, профессор Хэйр. — Он кивает мне и уходит в свой кабинет на факультете.
— Ты так и не зашла поболтать, — говорит Мадлен, как только он уходит. — Если хочешь, можешь зайти ко мне. У меня такое чувство, что ты знаешь, где я живу. — Она странно смотрит на меня, словно намекает на что-то большее. Это наталкивает меня на мысль, что она знает, где я была прошлой ночью. И мой неконтролируемый румянец предает меня.
— Я так и сделаю. Скоро.
Я залетаю в аудиторию и падаю на стул рядом с Ронни, который выглядит так, будто задремал. У меня в голове гудит. Я шепчу:
— Парочка здесь?
— Не видел их уже несколько недель, — бормочет он.
Доктор Т. приглушает свет и начинает обсуждать первый слайд. Мне трудно сосредоточиться на лекции, но я заставляю себя делать конспект. Я продолжаю думать о Мадлен. Она знает? Если да, то она сдаст нас? А если я затаюсь, она забудет об этом? Сказать Логану? Или я слишком волнуюсь?
Одно я знаю точно — я больше не могу приходить в квартиру Логана. Пишу ему об этом. Через минуту приходит ответ.
Постараюсь что-нибудь придумать.
Надеюсь, он это сделает, потому что, если ребята не перезвонят, у меня не будет вариантов.
Когда загорается свет, я бужу Ронни.
— Я перепишу твои конспекты, ладно? — говорит он, зевая.
— Конечно. Но чего ты дрыхнешь? Доктор Ти беспокоится о твоем проекте.
— Если хочешь знать, я допоздна работал.
— Над скульптурой для выставки?
— Если бы. — Ронни хмурится. — Мне пришлось поменять работу.
— И чем теперь занимаешься? Где?
— Мою посуду в пабе. — Он кривится. — Я думал, что закончил с такой работой еще в школе.
— Я же говорила, что могу одолжить тебе денег.
— Я слишком горд, чтобы просить, детка. — Он качает головой.
— Это не попрошайничество, Ронни, а подарок.
— Твои конспекты уже подарок.
— Разреши помочь тебе.
— Знаешь, что могло бы мне помочь? Купишь мне пиво у Мика.
Ронни берет меня под руку, и мы идем через кампус.
Позже вечером, по дороге домой, я получаю сообщение от Логана:
Встретимся в следующее воскресенье возле SteadyDrip.
Глава 17
Я стою под тентом и терпеливо жду Логана. Мне пришлось отменить тренировку по теннису с Руби, но она понимает, что я задумала, и мы договорились продолжать притворяться, что играем по воскресеньям.
— Мне это тоже подходит, — сказала она, подмигнув. — Я смогу навестить Дейла, и Джонатану не придется нервничать. Но будь осторожна, Ава. Ты же не хочешь, чтобы это отразилось на тебе.
Я перебираю все возможные варианты, когда начинается небольшой дождь. Внезапно к тротуару подъезжает маленький белый спорткар, за рулем которого Логан. У меня от удивления открывается рот. Мужчина жестом приглашает меня внутрь. Быстро сажусь, пока мы не привлекли лишнего внимания.
— Доктор Т. одолжил тебе свой драгоценный Астон? Как?
— Якобы мне нужно поехать за город и поискать источники вдохновения. Так что я забираю свой источник вдохновения, и отправляюсь в деревню.
Странно находиться в машине доктора Т. — его гордости и отраде. Я чувствую себя немного виноватой.
— Наверное, он действительно доверяет тебе. — Я провожу руками по кожаному сиденью.
— А почему бы и нет?
— Может, потому что ты солгал?
— Разве утаивание всей правды равносильно лжи?
— В большинстве случаев.
— Но не в этом. — Логан сжимает мое колено. Его прикосновение стирает все мои опасения, о том, что нас раскроют. Теперь все, что меня волнует — его прикосновения.
— Куда мы едем?
— Куда приведет дорога. — Логан улыбается и перестраивается в левую полосу. Я улыбаюсь, когда мы ускоряемся.
Мы с ревом мчимся в соседний город, где нас никто не узнает. Это такое облегчение — покинуть кампус. Сейчас мы можем забыть, что мы студентка и профессор. Мы находимся за пределами нарушенных правил.
Интересно, отвезет ли меня Логан в мотель, где послеобеденная регистрация станет квинтэссенцией незаконного романа. Но мы едем за город вдоль полей и лесов. Паркуемся на краю поля и целуемся, словно старшеклассники, пока окна не превращаются в непрозрачный щит, который отсекает нас из повседневного мира.
Между поцелуями и ласками Логан говорит:
— Я всегда фантазировал об этом.
— О чем? — бормочу я.
— Целоваться со студенткой в машине на краю поля. Пацаном я никогда не делал таких вещей. Знаешь, я даже школу не закончил.
— Среднюю школу?
— Я был в банде. На школу не хватало времени. Я закончил ее позже. — Он целует меня в шею и скользит рукой по юбке. — Я скучал по таким сладким моментам. И в городе не было полей. Только пустыри за сетчатыми заборами.
— Что за банда?
— Мы не были связаны с наркотиками. Там я научился драться. Чтобы противостоять отцу. Не давал ему избивать меня.
Мое сердце болит при мысли о том, что Логану было больно, что ему приходилось биться, чтобы его оставили в покое.
— А что делала твоя мама?
— Она не могла сопротивляться.
— Она что...?
— Жива ли она? Да. Живет во Флориде.
— А твой отец?
Он стискивает зубы.
— Пропал.
По его тону, каким это было произнесено, могу сказать, что больше я ничего не услышу. Я нежно целую Логана, но страсть берет верх. Поглаживая растущую выпуклость в его брюках, я расстегиваю верхнюю пуговичку.
— А такое было в твоей фантазии?
Вынимаю его эрегированный член и наклоняюсь, чтобы взять его в рот. Откинувшись назад и закрыв глаза, Логан стонет от удовольствия. Спустя несколько минут он говорит:
— Давай поменяемся местами.
Он садится на пассажирское сиденье, а затем притягивает меня к себе и задирает мне юбку. Здесь очень тесно, и неудобно, но это словно вызов нам.
Мы сидим друг против друга и двигаемся. Грудь к груди, глаза в глаза.
— Моя милая, невинная Ава.
Я не чувствую себя невинной. Нисколько. Но мне нравится, что он называет меня «своей».
Намного позже мы находим кафе, где сидим, пьем кофе с молоком и разговариваем об искусстве, жизни и смерти, и о том, как нам не терпится снова оказаться голыми.
***
В следующее воскресенье мы находим деревенскую гостиницу. Ожидание конца недели накалило наше сексуальное напряжение до предела, и наш голод стал менее контролируемым. Как только мы входим в номер, Логан закрывает дверь на ключ и прижимает меня к стене.
— Неделя — это слишком долго, — моя одежда летит на пол. Он одет и берет меня у стены, только штаны стянуты с бедер. Я опьянена его желанием. Мои ноги крепко обхватывают его талию. Он быстро кончает, а затем матерится в мою шею.
