— Иди и садись обратно.
Она подвела меня к главному столу, и я села, уставившись на белую скатерть, не желая поднимать глаз.
— Я в порядке, — сказал ей. — Теперь все хорошо. Пожалуйста, продолжайте.
Холли посмотрела на Руди.
— Давайте поедим сейчас, а остальные речи отложим до ужина, хорошо? Дадим всем время передохнуть.
— Конечно, дорогая. Как хочешь.
Мама сидела в конце свадебного стола. Она наклонилась, чтобы поговорить со мной, и я глубоко вздохнула, готовясь ответить на очередной вопрос о моем самочувствии, не разрыдавшись.
И тут я поняла, что мама неодобрительно нахмурилась.
— Прекрати устраивать представление, Уиллоу, — прошипела она. — Ты испортишь свадьбу своей сестры.
Я уставилась на нее, мое сердце колотилось. От несправедливости ее слов у меня перехватило дыхание.
Глаза щипало.
Если я не уйду, то буду рыдать на глазах у всех.
Вскарабкавшись на ноги, я поняла, что делаю именно то, чего мама не хотела. Убегая, лишь привлекаю к себе еще больше внимания и все только усугубляю.
Но какой у меня был выбор?
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Люк
Рождество
Последний раз Уиллоу сбежала от меня одиннадцать лет назад, но память была настолько острой, что я до сих пор помню непривычную строгость своего костюма, взятого напрокат.
В этот раз я, по крайней мере, знал, что ее уход неминуем. Хотя и думал, что проведенная ночь вместе, последняя перед отъездом Уиллоу из Сан-Данте — возможность того, что больше никогда не увидимся.
У меня было время подготовиться. Неожиданностью было лишь то, что она уехала раньше. По возвращению на свадебный банкет я обнаружил, что она уже покинула город. Впрочем, ее причины были понятны.
Так почему же я до сих пор чувствую себя так плохо?
Я покачал головой, желая каким-то образом избавиться от всех воспоминаний об Уиллоу, пока не смогу думать о ней без ощущения, что в грудь воткнут нож.
Свадьба состоялась четыре дня назад, и, очевидно, потребуется гораздо больше времени, чтобы смириться с тем, что мои короткие отношения с Уиллоу закончились.
Повернувшись к Мейсону, с вопросом:
— Ты все еще видишь Сантино?
Мейсон сидел возле окна в дальнем конце комнаты. Оттуда открывался отличный вид на соседний дом и на наркоторговца, который в нем жил.
В группе наблюдения работали еще четверо местных копов, и мы должны были приступить к работе завтра. Сейчас здесь были только я и Мейсон, и никто из нас официально не работал.
Леннокс был здесь, потому что твердо решил уничтожить всех членов картеля Medea. Я пришел, потому что сегодня Рождество, и мне не хотелось слоняться по дому, готовить еду в микроволновке и смотреть убогий телевизор.
Он опустил камеру на некоторое время, чтобы бросить на меня взгляд.
— Сантино сейчас с тремя девушками.
— С тремя? — я закрыл ноутбук и встал, разминая спину.
— Третья только что появилась. Надо отдать должное парню, он нашел нетрадиционный способ праздновать Рождество.
— Значит, он не делает гоголь-моголь? — я подошел к окну.
Мейсон захихикал, делая новые снимки.
— Нет, если только гоголь-моголь не является эвфемизмом.
Заглянув в окно, я изумленно затряс головой.
— Как такой засранец, как он, пользуется таким успехом у женщин?
— Если бы я знал, думаешь, был бы здесь с тобой?
Я смотрел, как Сантино ведет трех своих подруг в спальню, и вздохнул.
— Что ж, вероятно, это будет последний раз, когда мы его видим.
— Ага. — Мейсон опустил камеру и поставил ее на стол рядом со своим креслом. — Веселье закончилось для нас, но не для него.
— Разве у тебя не будет рождественского ужина с семьей? — спросил я. — Если хочешь иди, я могу остаться здесь и присмотреть на случай, если Сантино снова появится.
Нахмурившись, Мейсон поднял свое крупное тело со стула и встал.
— У тебя нет никаких планов?
— У меня не так много родственников, сестра переехала в Австралию, — с беспечностью, которой не было, пожимаю плечами. — Это не так уж плохо. Значит, я могу работать.
Мейсон нахмурился еще сильнее, и было видно, что он не верит моим словам.
— Я ужинаю с папой и братьями. Там много еды, и Кейд готовит, так что ты знаешь, что будет вкусно. Приходи и поешь с нами.
Я покачал головой, не отрывая взгляда от окна. У меня были и другие приглашения провести день с друзьями, но и их отклонял.
— Спасибо за предложение, Мейсон. Но кто-то должен следить за плохим парнем.
— Наблюдение начнется только завтра, помнишь? Сантино не собирается ничего делать в Рождество, особенно сейчас, когда занят в спальне. И ты не жил, пока не попробовал тыквенный пирог Кейда. Не знаю, что он с ним делает, но ты будешь есть до тех пор, пока твой желудок не лопнет, и все равно захочешь еще, — его губы поджались. — После нескольких стаканчиков мы уговорим папу рассказать свои теории о том, почему наши тайные инопланетные владыки приказали правительству подделать высадку на Луну. А в какой-то момент он, возможно, выйдет на улицу и будет выкрикивать оскорбления в адрес Трикси. Это будет просто взрыв.
— Звучит заманчиво, но я не буду хорошей компанией, — кивнул в сторону окна. — Я просто останусь здесь и буду наблюдать.
Время, проведенное с такой близкой семьей, как его, только заставит меня лучше осознать, чего мне не хватает в жизни. Лучше побыть одному, чтобы не доводить до беды других.
Мейсон нахмурил брови.
— Ты в порядке?
— Конечно.
— Лжец.
С неохотой отвернувшись от окна, встретился с ним взглядом.
— Я чувствую себя не очень празднично.
— Потому что ушла Уиллоу?
Я на мгновение задумался над тем, чтобы отрицать это, но потом усмехнулся.
— Неужели это так очевидно?
— А ты не думал поехать в Вегас, чтобы сказать ей о своих чувствах?
— Ты думаешь, я должен бросить свою карьеру, чтобы быть с ней?
Его глаза расширились, и он поднял свои большие руки в жесте «вау».
— Подожди. Нет. Я не это сказал. Это то, что ты думаешь сделать?
— Конечно, нет, — со вздохом произнес я. — Ладно, может быть, это приходило мне в голову. Боюсь, что если я отпущу ее, то всегда буду жалеть об этом.
Он похлопал меня по плечу.
— Рыба. Море. Все это. Дай ей время, и тебе станет легче. Ты можешь встретить кого-нибудь еще.
Я фыркнул.
— Ты когда-нибудь влюблялся?
Он начал качать головой, потом потер затылок, словно раздумывая.
— Ну, однажды мне показалось, что я влюбился. Но это было очень давно. Я был еще ребенком.
От любопытства вскинул бровь.
— Кто-то в школе?
— Помнишь, я встречался с Карлоттой Уотсон? — по его лицу медленно расползлась ухмылка, которую можно было назвать только озорной. — Дочь Трикси Уотсон, заклятого врага моего отца.
— Карлотта? Точно, я помню. Поговорим о раздувании пламени войны.
— Мы встречались до того, как наши родители стали врагами. Представляешь, если бы мы сейчас снова начали встречаться? — он рассмеялся. — К счастью для папы и Трикси, этого никогда не случится.
— Почему?
— Она живет в Лос-Анджелесе и возвращается в Сан-Данте примерно так же часто, как и Уиллоу. Но даже если бы она жила здесь, были бы более важные дела. Например, уничтожить Сантино и всех остальных членов картеля, — выражение его лица было таким решительным, что мне пришлось задуматься, не было ли это дело для него личным. Может быть, причина, по которой он так отчаянно хотел их уничтожить, как-то связана с его загадочными шрамами.
Чем бы ни была вызвана его решимость, выражение лица заставило меня почти пожалеть членов картеля, которые даже не представляли, что их ждет. Если бы я был плохим парнем, то точно не хотел бы, чтобы Мейсон приближался ко мне.
— Ты прав, работа, которую мы делаем, очень важна, — сказал я. Ощущение пустоты со временем пройдет. Через несколько недель или месяцев возможно удастся не думать об Уиллоу так много.
