— Чувак!
В тишине комнаты раздался голос Рэя и я обернулся чтобы увидеть его позади, по другую сторону прилавка в магазинчике.
— Там есть на что посмотреть?
Я рискнул в последний раз взглянуть на трусики, затем покачал головой и пошел в сторону входа в музей, незаметно прижав мои штаны спереди.
— Ничего особенного.
— Мы теряем время. Готов ехать дальше?
Выходя из музея я кивнул. Почему-то я не хотел чтобы Рэй увидел трусики. Я почти ревновал к тому что видел, чувствовал себя собственником и не хотел делиться. Я оглянулся на витрины которые еще не осмотрел, но понял, что мне все равно что в них находится. Несмотря на первоначальное любопытство, я просто сбегал отсюда.
Я обошел прилавок, за которым Рэй пил купленную Кока-Колу. Старик ухмыльнулся, когда я прошел мимо него: казалось знал что я там испытал, что я почувствовал, хотя, возможно, это были лишь мои параноидальные фантазии.
— Увидели что-нибудь, что вам понравилось?
Мои ответ прозвучал грубее чем я рассчитывал:
— Нет, вибратора твоей мамы там не было.
Старик засмеялся высоким каркающим смехом, я не оглядываясь последовал за Рэем из здания на парковку.
— Видел что — нибудь из тех вещей что рекламировали на билбордах? — спросил Рэй. — Парик Гитлера, Униформу Элвиса, Трусики Мэрилин Монро?
Я покачал головой.
— Там были одни подделки.
— Так я и думал.
Разговаривать не хотелось, и в машине я прислонился головой к окну и притворился спящим. Я пытался выбросить из головы то что увидел в Месте, но не мог думать ни о чем другом, и надеясь что Рэй ничего не заметит, я продолжал держать руки на коленях, прижимая свою эрекцию.
В конечном счете я заснул.
Мне снились трусики Мэрилин Монро.
Феникса, города где мы должны были расстаться, мы достигли тремя часами позже.
На весенние каникулы я планировал остаться в доме моего брата Джима, а Рэй уехать в Палм Спрингс, где он надеялся конкретно потусить. Через шесть дней он вернется чтобы забрать меня и вместе мы вернемся в Альбукерк.
Я молча достал из багажника сумку и чемодан; помогая занести портативный холодильник в дом брата Рэй странно посмотрел на меня.
— Ты в порядке?
— Конечно. Все нормально.
Он кивнул, но вряд ли поверил мне: десятью минутами позже, прощаясь и уезжая, он всё ещё выглядел обеспокоенным.
С начала семестра я с нетерпением ждал возможности остановиться у Джима. Я давно с ним не виделся и полагал что мы могли бы вместе отдохнуть, может быть прогуляться, пройтись по нашим старым местам, но сидя за пивом в гостиной брата, слушая его рассказы о работе и о девчонках которые у него были со времени нашей последней встречи, я чувствовал что перестаю следить за разговором.
И думаю о Месте.
Несомненно у меня в голове этот грязная заплесневевшая ткань была трусиками Мэрилин Монро, но я все еще не мог понять, как они оказались здесь, в Богом забытом месте, в руках этого старика. Все это казалось мне жутковатым, выбивающим из колеи; и факт что я не могу перестать об этом думать — и то что воспоминание об увиденном возбуждает — пугал меня.
— Что ты собираешься делать вечером? — спросил Джек. — Хочешь прошвырнуться по клубам?
Не осознавая что делаю, я обнаружил себя кивающим.
— Конечно — сказал я. — Это было бы круто.
За те два года что меня не было, модными стали другие клубы. Джим отвел меня в самый популярный, и познакомился на танцполе с высокой блондистой телкой, которая была более чем готова пойти к нему домой. Я сидел в баре один, изо всех сил пытаясь ни с кем не знакомиться и не разговаривать, Джим сел на стул рядом со мной и спросил не буду ли я против, если он приведет девушку на ночь, и я сказал, что мне все равно, и что я готов уйти когда он захочет.
На пути домой, я сидел на заднем сиденье автомобиля, они вдвоем сидели впереди, и как только мы приехали в дом Джима, я пожелал спокойной ночи и закрылся в своей спальне.
Где-то посреди ночи я проснулся чтобы пописать, надел джинсы и пошел по коридору в ванную. Я включил свет, закрыл дверь и увидел на коврике рядом с ванной одежду. Джима и той женщины. Я уставился на черные атласные трусики, лежащие на смятом миниплатье. Я нагнулся и медленно поднял их пробегая пальцами по гладкому материалу. С тех пор когда у меня был секс прошло много времени, больше года, и это женское белье должно было возбудить меня. Но приложив мягкие трусики к лицу я не почувствовал ничего.
Я размышлял, насколько сексуальнее были бы эти трусики, если бы их носила Мэрилин Монро.
Если бы на них была плесень.
При мысли о серо-зеленом пухе на той скомканной кучке в витрине музея, моя эрекция восстала к жизни, я бросил трусики.
Что со мной не так, черт возьми?
Я поспешил обратно в спальню.
Я пытался заснуть, но сна не было ни в одном глазу: мой мозг не мог сконцентрироваться ни на чем другом, кроме увиденного в Месте. В конце-концов я не выдержал: стянул трусы, схватил свой стояк и начал мастурбировать, думая о том как чувственно заплесневевшие трусики дернулись ко мне, поманили меня. Я яростно кончил, испытав ярчайший оргазм что у меня был и выплеснув себе на грудь нескончаемые, казалось, потоки спермы.
Я вытерся салфетками Клинекс, выбросил их в мусорную корзину, и лежал глубоко дыша, пока наконец не заснул.
Утром я знал, что должен сделать.
Я спросил брата, могу ли я позаимствовать его старенький «Дарт». Поначалу Джим противился, спрашивал для чего он мне нужен, и я сказал что хочу повидать старую подругу. Я напомнил ему, что у него есть еще Лексус, если понадобиться куда-то ехать, и Джим сказал «хорошо», и позволил мне взять Дарт, но мне пришлось пообещать что я верну его до темноты, потому что задние фонари не работают.
Я сказал что верну и солгал.
До Места я доехал только после полудня.
За прилавком снова был старик, только на этот раз, когда я заплатил свой доллар и прошел в музей, он посмотрел на меня с большим подозрением. Или, возможно, я просто параноик.
Трусики были такими же мерзкими и отвратительными как я их запомнил. Почерневшие, серо-зеленые и пушистые. Полагаю, именно это и возбуждало. Возбуждало больше всего на свете. Мой член начал расти, эрекция натянула штаны. Больше всего на свете мне хотелось разбить стекло, чтобы между мной и трусиками ничего не было. Я осмотрел ящик и увидел что одна из стеклянных боковин — та что была напротив опознавательной таблички — на петлях. Замка на ней не было, я прикоснулся к ней и она открылась наружу.
Чтобы убедиться что старик не видит меня, я быстро глянул в сторону двери, но смог увидеть лишь его затылок и правую половину тела. Оглядывая музей, я быстро закрыл дверку витрины. Кроме входа в который я вошел, здесь было еще две двери, и бросив на трусики Мэрилин последний любящий взгляд, я подошел к двери в боковой стене. Чтобы убедиться, что старик не наблюдает за мной, я оглянулся на вход еще раз. Не увидев его совсем, я быстро повернул ручку и открыл дверь.
Так же быстро я ее закрыл. Эта дверь выходила в пустыню сбоку от Места.
Возможность.
Бросил взгляд на вход, я подошел к задней части музея, затем попытался повернуть ручку двери. Она была заперта.
Это все решило. Если я хочу проникнуть внутрь, я сделаю это через боковую дверь.
Я осмотрел другие экспонаты музея, затем снова вернулся к витрине с трусиками Мэрилин.
— Время вышло.
Посмотрев в сторону входа я увидел разглядывающего меня старика.
— Твое время закончилось. — сказал он.
Доставая бумажник, я пошел к нему.
— Мне не нужны твои деньги, — сказал он. — Я хочу чтобы ты ушел.
— Что? — я посмотрел на него.
— Вон отсюда. — Он стоял возле двери и я поспешил мимо него, обходя прилавок в магазинчик.
— Я не… — начал я.
Он указал на надпись над кассой: «Мы оставляем за собой право любому отказать в обслуживании».
— Я не хочу видеть тебя здесь снова, — сказал он.
