В ту же секунду, как последнее слово слетело с губ, их накрыл рот Дрю. Поцелуй получился голодный, настойчивый. Язык требовательно толкался внутрь, и Джастин открылся, приглашая.
Их языки жадно сплелись, сражаясь за главенство. Джастину хотелось его проглотить. И дело тут было не конкретно в Дрю, хотя мужчина был великолепен. Он просто хотел, чтобы что-то или кто-то отвлек его от всего остального. От умирающего отца и страха перед реакцией брата с сестрой, когда те узнают о существовании Джастина. Отец бросил их и стал воспитывать другого ребенка. И как после такого не возненавидеть?
Ладонь Дрю опустилась на ширинку, сжала твердый стояк, и Джастин застонал. Оба продолжали двигаться, и Дрю медленно оттеснял их все дальше в угол.
Давление на член все усиливалось, Джастин крепче сжал задницу Дрю, и на этот раз уже тот застонал ему в рот.
Они продолжали целоваться и тереться друг о друга, а затем на нем оказались обе руки Дрю. Он стоял перед Джастином, прижав того спиной к стене. Проворные пальцы нащупали сначала застежку на джинсах Джастина, а затем и «собачку» молнии.
Он почти остановил его, почти сказал, что они могут пойти куда-нибудь еще, но, черт возьми, почему они не могли сначала закончить начатое тут, а потом потрахаться? Кончить дважды всегда лучше, чем один раз, верно?
Когда Дрю расстегнул брюки Джастина и сунул руку внутрь, тот потянулся к пуговице и молнии на джинсах Дрю. С ними Джастин справился гораздо быстрее, чем Дрю с его ширинкой, а потом они принялись дрочить друг другу, не прерывая при этом страстный поцелуй. Не имело значения, что они находились в оживленном клубе. Они, как могли, скрывали то, что делали, и прятались сами. Джастин мог сосредоточиться только на конечном результате.
Парень чувствовал, как вспотела ладонь, сжимавшая его член. На ней чувствовалисть мозоли. Шершавая кожа на его ноющем стояке ощущалась так, как нужно.
У Джастина еще не было подобного опыта. Он трахался с мужчинами, которых не знал, но дрочить в углу клуба оказалось для него чем-то новым… и захватывающим. Член становился все тверже с каждой секундой, а сердце колотилось в груди.
В его руке ствол Дрю ощущался крупным, толстым, длинным и горячим. Кожа обжигала ладонь, и Джастин не мог дождаться, когда попробует его на вкус. Это было именно то, что нужно. Чем больше он думал об этом, тем сильнее наливались его яйца. Они подтянулись выше, когда Дрю стал дрочить быстрее.
Джастин сжал сильнее член Дрю, ускорил темп, и не имело значения, что они делали это на сухую. Все и так отлично получалось.
Дрю кончил первым. Его тело напряглось. Он разорвал поцелуй и выстрелил в руку Джастина, прошептав: «Ох, черт». Удовольствие, прозвучавшее в хриплом голосе парня, послало импульс по телу Джастина, и он отпустил себя, выплеснув две длинные струйки спермы в руку своего партнера. Однако напряжение так и не спало. Джастин хотел большего, даже несмотря на то, что тело так и норовило просто распластаться на Дрю.
— Боже, это было так круто, — признался Джастин, переводя дыхание.
— Да… это точно.
А потом Дрю заправил член в штаны и застегнул их.
Он схватил салфетки со стола рядом с ними, которые Джастин даже не заметил, сунул одну из них ему, а затем вытер свою руку. Джастин стоял в полном изумлении. Он тоже спрятал член штаны как раз в тот момент, когда Дрю произнес:
— Спасибо. Это было… это было потрясающе. Извини. Я должен идти. Прости.
И ушел, прокладывая себе путь через толпу и ни разу не оглянувшись. Пока не исчез из виду, оставив Джастина возбужденным, с полуопавшим членом и засохшей спермой на руке.
Вот черт. Не так он себе представлял продолжение вечера.
Глава 1
— Джастин, звонит твой брат. Он хочет с тобой поговорить.
Услышав волнение в голосе отца, Джастин постарался не вздрогнуть. Какая-то часть его была в восторге. На самом деле, бо́льшая часть. У него появились брат и сестра, о которых он всегда мечтал, но ситуация продолжала оставаться неловкой, и это еще мягко сказано.
Уже неделю, или около того, парень беспокоился, как все сложится. Джой и отец наконец-то признались, что Ларри вернулся; Шенен приняла ситуацию сразу же, когда узнала о возвращении отца и появлении брата. Лэндон же… Ну, с ним все прошло не так гладко.
Джастин его понимал. Весь мир парня перевернулся, но ведь и мир Джастина тоже. Реальность каждого из них изменилась, и все они должны были решить, как с этим справиться.
Теперь их с Лэндоном отношения наладились. Брат принял его, но семейные отношения для всех только начали выстраиваться. Каждый старался, как только мог, но отец хотел получить все прямо здесь и сейчас. Джастин понимал его позицию, но это не означало, что всегда чувствовал себя комфортно. Однако, не зная точно, сколько ему отмерено, Ларри вполне созрел для жизни одной большой счастливой семьей, но для Джастина иногда даже просто слышать слова «твой брат» было странно.
Слушая фоном знакомое жужжание кислородного баллона, он подошел к отцу и взял из его костлявой руки сотовый телефон. Папа так чертовски сильно похудел. Это уже был не тот мужчина, которым в детстве восхищался Джастин. Курс химиотерапии только что закончился, и это означало, что у них будет небольшой перерыв до начала следующего. Сейчас главной целью было дать отцу время, замедлить развитие рака легких. Организм не отреагировал на предыдущие сеансы. Болезнь обнаружилась слишком поздно, из-за собственного упрямства Ларри игнорировал явные признаки того, что что-то не так. Теперь единственным выходом было замедлить распространение раковых клеток.
— Спасибо, старина. — Джастин подмигнул и получил в ответ улыбку, на которую не смог ответить тем же. Теперь у отца было больше морщин, чем раньше. Он выглядел так, словно постарел с момента первоначального диагноза на двадцать лет. Смотреть на папу было больно, поэтому Джастин отвел глаза и, поднеся телефон к уху, произнес: — Алло?
Он разговаривал с братом. У него теперь был брат. К этому еще предстояло привыкнуть. Джастин знал, что Лэндон чувствует то же самое. Всего неделю назад он с партнером Родом приехал в этот маленький домик, арендованный Джастином и его отцом, чтобы впервые по-настоящему поговорить с папой. И эта неделя, с одной стороны, тянулась, словно вечность, и в то же время пролетела, как один миг.
— Как у него дела сегодня? — спросил Лэндон, когда Джастин вышел на улицу и присел на деревянное крыльцо, такое крошечное, что странно, как его можно было вообще считать крыльцом.
— Он в порядке. Бо́льшую часть утра его рвало. А сейчас смотрит нелепое реалити-шоу.
— Реалити-шоу по телеку? Ты не говорил, что у него настолько плохой вкус, — пошутил Лэндон, и напряжение в груди немного ослабло.
Джастин нуждался в отношениях с этой частью своей семьи. Хотел так сильно, что иногда чувствовал вину. Застрял между желанием знать, есть ли ему место с ними рядом, и решимостью это самое место потребовать. А еще иногда казалось, будто парень бросил свою мать на произвол судьбы, и это совсем не помогало.
— Н-да. У каждого свои тараканы. У отца – дерьмовые телепрограммы. Когда узнаем друг друга поближе, я поделюсь некоторыми своими. Не уверен, хватит ли у нас сегодня на это времени.
Лэндон рассмеялся, и, черт бы его побрал, этот смех был так похож на отцовский.
— У нас обоих, — ответил он. — Я всего на минутку. Сегодня мой первый рабочий день после снятия гипса, я просто тебя хотел предупредить: Шенен хочет устроить на следующей неделе большую вечеринку в честь дня рождения отца. Знаю, что говорю это в последний момент, но…
Она наверстывает упущенное. Отец умирает. Было так много вариантов, которыми Лэндон мог закончить свою фразу, и все они были до боли дерьмовыми.
— Да, я понял. Пока он физически в состоянии, мы приедем. У меня вопрос, кто еще там будет?
