— Э-э, нет, – сказала я, неловко рассмеявшись. — Это мой будущий пасынок. Генри… заболел и не смог быть здесь сегодня. К счастью, его сын оказался свободен и вызвался выполнить это задание.
Келли запнулась лишь на секунду.
— Вот так удача, – сказала она, улыбаясь Ксандеру, чье лицо теперь было безучастным. — Ты сможешь рассказать своему отцу, что он пропустил, потому что я составила потрясающее меню.
Она провела нас в угол пустой пекарни, где уже были расставлены несколько тарелок. Там же стояли и бокалы с шампанским, о котором я не просила. Это была та же марка и сорт, который я уже заказала оптом для свадьбы. Я подумала, что это предусмотрительно с её стороны и очень профессионально.
— Для первого уровня ты выбрала лимон и цветок бузины, верно? – Келли положила по кусочку торта, покрытого белой глазурью, на каждую из наших тарелок. — В глазури присутствует немного лимонной цедры. Наслаждайтесь!
— Держу пари, ты не думал, что твой обед будет выглядеть подобным образом, не так ли? – поддразнила я. — Не помню, когда в последний раз я ела столько торта ради удовольствия. Наверное, во времена начальной школы.
Ксандер потягивал шампанское. Я обратила внимание, что Келли не удосужилась спросить его, достаточно ли он взрослый, чтобы пить. Недостаточно, но я не собиралась его сдавать.
— Мой отец действительно заболел?
— Н-нет, – сказала я. — Он… работает.
Ксандер кивнул, как будто новость его не удивила. Я наблюдала, как он откусывает кусок торта, задумчиво пережевывая его. У него были прекрасные манеры за столом, он обращался со столовым серебром с удивительной деликатностью, учитывая размер его рук.
— Вкусно.
Я просияла.
— На вкус как весна.
— Вот второй слой, – сказала Келли, протягивая еще две тарелки. — Ваниль и роза.
— Чувствуется тема, – сухо сказал Ксандер.
— Я подам сухой брют, – ответила я на это. — Торт будет трехслойным, покрытым орхидеями. Каждый ярус будет пропитан ботаническими ароматами.
— Ты училась на повара? – Вопрос не звучал грубо, он наклонил голову и с любопытством рассматривал меня. — Кажется, ты много знаешь о еде.
— Нет. – Я покраснела. — Я не очень хороша на кухне. Но у меня неплохо получается сочетать вкусы. Я люблю еду. Может, в прошлой жизни я была шеф-поваром, – добавила я. — Или, возможно, в чьей-то другой истории для меня, понимаешь?
Было странно признавать это вслух. На одном из наших свиданий Генри похвастался своему коллеге, что я «ем как птичка». После этого я не чувствовала себя полностью комфортно, когда ела рядом с ним. Мне казалось, что я должна поддерживать иллюзию того, что я эфирное создание, которое питается светом и воздухом.
— Что ты любишь?
— Ну, я могла бы прожить на одном сыре. – Я усмехнулась. — Наверное, можно сказать, что я люблю фондю.
Ксандер уставился на меня, а потом рассмеялся.
— Вот последний слой. – Келли принесла еще по тарелке. — Шоколад с добавлением бурбона и несколько веточек французской лаванды.
— Мм, шоколад, лаванда и бурбон. – Мои глаза закрылись. — Я на небесах.
Когда я открыла глаза, Ксандер пристально смотрел на меня. Он быстро отвел взгляд, крепко сжав челюсть.
Что произошло? Я сказала что-то, что его обидело?
Уладив несколько заключительных деталей, я попрощалась с Келли. Ксандер ждал на вежливом расстоянии и замедлил шаг, когда мы вышли из здания. Я предположила, что это для того, чтобы я успевала за его длинными шагами, но он вдруг стал ужасно отстраненным.
Я подняла голову, чтобы посмотреть на него.
— Ты в порядке?
— Да. – Его голос звучал сдержанно.
— Ладно, – сказала я с сомнением. — Если какой-то из вкусов был ужасен, скажи мне.
Его рот скривился, и он отвел взгляд.
— Со вкусами все прекрасно.
По какой-то причине я ему не поверила. По другой, более странной причине, я резко остановилась посреди дороги. Ксандер из любопытства сделал то же самое. Он дернулся, когда я закинула руки ему на шею и заключила в объятия.
Последовал долгий момент тишины. Ни один из нас не произнес ни слова, хотя его рука неосознанно опустилась мне на спину. Когда я отстранилась, чтобы взглянуть на него, он, казалось, не знал, как воспринять такую простую привязанность.
— За что это было? – спросил он приглушенным голосом.
— За то, что пошел со мной на дегустацию. Я действительно хорошо провела время сегодня, благодаря тебе.
За его спокойными глазами начала воздвигаться плотная стена. Настала моя очередь недоумевать. Он вел себя так, словно его годами никто не обнимал, и привязанность не должна даваться просто так, а зарабатываться огромными усилиями. Я знала, что Генри был строг с мальчиками, но, конечно, он их обнимал время от времени?
Я попыталась разрядить обстановку.
— Ну, я собиралась пригласить тебя на ужин в качестве благодарности, но так наелась, что могу взорваться, если съем что-нибудь еще.
Его взгляд вернулся ко мне.
— Объятия достаточно. – Я была шокирована, когда он добавил: — И я тоже хорошо провел время на дегустации.
Я наклонилась, чтобы сжать его руку. Чем заслужила еще одну из тех слабых, сдержанных улыбок, скрывающих какую-то тайну.
Может, однажды он доверится мне настолько, что расскажет, о чем думает.
Глава 10
Джордан
Настоящее
Мои руки дрожали, когда я доставала платье от Стеллы Маккартни из чехла для хранения. Блестящий греческий наряд в пол подходил к моей теплой золотистой коже. Это был идеальный выбор для новогодней вечеринки, которую Генри получил меня организовать. Когда я впервые примерила его, то подумала: Так вот каково это – быть шармом на золотом браслете.
Изысканным. Драгоценным.
Теперь же я чувствовала себя еще одним предметом, который мой муж превратил в золото.
Какое бы напряжение ни терзало наш брак, оно было подобно наждачной бумаге на стекле. Оно оставило на наших некогда отполированных отношениях серьезные царапины, обнажив все трещины, которых я раньше не замечала.
Я пыталась убедить себя, что он занят делами компании. Из-за нового поглощения он был вынужден работать круглосуточно. Однако это было похоже на нечто большее. Между нами была дистанция. Ледяная дистанция. Я замечала это по тому, как он смотрел на меня, и ощущала в те долгие часы, когда он отсутствовал. Она росла, как надвигающийся ледник, и появление его сына, казалось, довело ситуацию до предела.
Возможно, именно этим и объяснялись действия Ксандера – он хотел насолить отцу.
Мы… о, боже. Я не могла даже думать об этом, не говоря уже о том, чтобы произнести слова вслух. Образ того, как он толкает меня к двери, как запускает руку в мои волосы, под платье, – все это постоянно всплывало в памяти со вчерашнего дня, сколько бы раз я ни отмахивалась от своих мыслей. В его глазах было что-то такое – темное, решительное, – что пугало меня.
Что нашло на Ксандера? Что овладело мной? Ведь в какой-то момент я перестала сопротивляться. Почему я не сопротивлялась?
Смятение и стыд боролись во мне, но побеждал стыд. Юридически он был моим пасынком. То, что произошло, было ненормально.
Я пряталась между своей комнатой и кабинетом. Избегая Ксандера, я обеспечила ему поддержку еще двух брендов и поручила своему виртуальному помощнику отвечать за его социальные сети. Мы обсудили новые перспективы по электронной почте, хотя и не общались лично. Я выбросила весь этот инцидент из головы, списав его на то, что у Ксандера временный психоз.
Что еще я могла сделать?
Рассказать Генри – значит подлить масла в огонь. Отношения Ксандера с отцом были в лучшем случае непростыми. Узы этой семьи уже балансировали на грани исчезновения. Джаспер почти не навещал нас, а если я расскажу Генри о Ксандере, это запятнает все, что осталось от их отношений.
Нет.
Я не могла разрушить их союз отца и сына навсегда. Я должна была унести этот грязный секрет с собой в могилу, и гадала, испытывает ли Ксандер такое же желание сохранить его между нами. Или для него это была игра, и он уже похвастался Генри, что соблазнил его жену?
