Стало неловко, и я опустила глаза. Как сказать, что я уже подала документы на развод?
— Как, увезла? Почему, Анечка? — в голубых глазах свекрови промелькнуло отчаяние.
— Это ненадолго. Я на новую работу устраиваюсь, а у мамы отпуск до конца ноября. Вот она и взяла Еву к себе.
— Погостить, значит, уехала Ева?
— Погостить, да.
— Ну, ладно. Ты, звони, если что понадобится.
— Спасибо, обязательно.
Уже развернулась к выходу, и вдруг что-то заставило меня остановиться.
— Валентина Сергеевна! — окликнула ее снова.
— Что, Анечка?
— А Валера, не приезжал?
В голубых глазах мелькнул страх.
— Нет, не приезжал.
— Точно?
— Точно, Аня.
И я поняла, что она меня обманывает. И она тоже поняла, что я догадалась.
— Зачем вы мне врете?..
— А чего ты хочешь?
— Чтобы он, наконец, начал помогать мне с Евой и счетами. Разве это так много? Впрочем, забудьте. Я уже подала документы на развод.
— Как, на развод? — обмерла свекровь.
— Вот так.
— Аня, ты эти глупости из головы выбрось! У нас в семье разводиться не принято!
— У нас тоже. Только уже ничего не исправить. Если бы Валера хотел, он бы давно вернулся.
Развернулась и застучала каблучками в сторону выхода, оставив ее стоять посреди магазина.
Глава 25
Загрузила на заднее сидение своей машины пакеты с покупками и села за руль. Руки мелко дрожали. От разговора осталось неприятное послевкусие. Как будто я совершила что-то очень нехорошее, подав документы на развод. Только что нехорошее, если год я уже одна живу?
Дома переоделась в джинсы и футболку. Принялась готовить, чтобы успокоиться. Мясо, зелень, лук, приправа, немного майонеза. Отдельно чистим картофель, трем сыр на терке. Все в духовку. Все мысли о Косте. Вдруг зайдет? Ему обязательно понравится, как я готовлю. Не может не понравиться.
Звонок в дверь раздался внезапно.
Смыла руки, сняла фартук и пошла к двери. Заглянула в глазок, и обмерла. На лестничной клетке стоял Валера.
Сердце ушло в пятки — мы не виделись целый год. Помедлила, дверь открывать совсем не хотелось. Как будто чувствовала — нечего ждать от мужчины, который так много времени не появлялся на горизонте.
Но ведь не открыть тоже нельзя. Он должен знать, что между нами все кончено.
Собралась с духом и щелкнула замком.
— Ну, приветик, жена, — пронзил меня колючим взглядом пропавший муж.
Засунув руки в карманы джинсов, бесцеремонно вошел в когда-то нашу квартиру. Красивый, холеный. В дорогой дубленке.
Я оторопела. Надо же… Судя по внешнему лоску, совсем не бедствует Валера.
Я даже отступила к кухне — так странно было видеть его здесь год спустя. Сразу стало тесно. И дышать как будто нечем в его присутствии. Чужой он стал совсем за год отсутствия. Даже не верится, что он — отец Евы.
— Что тебе нужно? — понуро взглянула на него.
Валера захлопнул за собой дверь и прислонился к стене.
— Мать сказала, ты на развод подала?
— Подала.
— Поэтому дочку к родителям увезла? От меня спрятать?
Я издала нервный смешок.
— От тебя?! Да ты когда в последний раз дома был?! А Еву я увезла, потому что на нас с Евой напали страшные люди с автоматами. Меня избили, слава Богу, Еву не тронули. Что ты прячешь от них, Валера?
— Какие люди с автоматами, Аня? Не выдумывай.
— Ты не на одно мое письмо не ответил! А я попала в беду, между прочим.
— В какую беду? С работы тебя уволили? Так моя мама все время вам деньгами помогала.
— А ты? Почему мама, а не ты?
— Я был занят.
— Если все ерунда, и никаких мужчин с автоматами не было, то почему у меня на теле до сих пор синяки остались? И зачем ты к Еве в сад приходил? Мне воспитатель сказала.
Вру, конечно. Но правду и он не говорит.
Ни единого слова правды.
— Вот что, Аня. Если на тебя напали, значит, ты что-то сделала не так. Я не имею никакого отношения к твоим приключениям в мое отсутствие. И к Еве в сад я не приходил. А квартира моя.
— С каких пор квартира, оформленная на нас в ипотеку вдруг твоя?
— Ипотеку мы на двоих брали, первый взнос делали из моих средств. То, что ты платила год за нее сама — это капля в море.
— Где этот год был ты, Валера?!
— Я занимался творчеством. Творчество любит свободу.
— Это теперь так называется?! — горько усмехнувшись, я всплеснула руками. — И сколько их было, тех, кто твое творчество питал? Наташ, Марин, Свет?
— Какая разница? Развод я тебе по любому не дам, Ань. Даже не мечтай. А будешь рыпаться, я дочку у тебя заберу. Я теперь могу себе позволить многое. У меня доходы выше, чем у тебя, и содержать ребенка я смогу лучше, чем ты. Кто лучше моей мамы сможет воспитать Еву?
— Тогда оплати счета, будь любезен, если у тебя такие хорошие доходы! И выделяй дочке деньги на содержание каждый месяц!
— Аня, ты не поняла? Развода не будет!
— Это ты плохо понял, Валера! Я уже подала документы. Нас разведут, по любому.
Он схватил меня за руку и прижал к стене. В голубых глазах появился лед.
— Тогда шмотки собирай и проваливай из моей квартиры.
— Что?..
— Собирай шмотки и вали в свой Краснодар! Квартира оформлена на меня, а значит, ты жить здесь не будешь!
— Ты свихнулся?! Мы ее в браке покупали!
— Попробуй, докажи.
— Я никуда не поеду! Мы вместе покупали квартиру! А значит, я имею право здесь жить! Ты год не появлялся!
С силой толкнула его в грудь, но он только прижал меня к стене сильнее.
— Собирай вещи, и проваливай. Иначе я заберу у тебя Еву, и ты больше никогда ее не увидишь!
— Зачем она тебе?! Ты ведь даже не интересуешься ее жизнью!
— У нас в семье не разводятся, Аня. Никогда, запомни это. Ребенок в случае развода останется со мной.
Он размашистой походкой направился в комнату, и принялся выбрасывать из шкафа мои вещи.
Зажмурилась. Я ведь год за квартиру из своих денег платила, едва концы с концами сводила. А теперь, куда мне? На улицу?
— Пока суд не установит, у кого, на что есть права, я не съеду. Ты не имеешь права меня выгонять.
— Поспорим?
Валера выпрямился. Взгляд голубых глаз окатил меня ледяной волной. Резко оказался рядом, с силой дернул меня за волосы, и я беспомощно вскрикнула. От боли на глазах выступили слезы.
— Даю тебе десять минут, чтобы запаковать вещи в сумки и свалить отсюда. Или так отделаю, имя свое забудешь. Все ясно?
Толкнул меня в спину, специально, и я, не удержавшись, полетела на комод в прихожей. Больно ударилась об угол, вскрикнула.
— Или забери из суда заявление, или уходи из моей квартиры, — нависал надо мной муж.
— Она не твоя.
— Плохо усваиваешь информацию, Аня.
В глазах стояли слезы. Руки дрожали. С некоторых пор я боялась насилия.
Быстро собрала выброшенные им вещи в дорожные сумки — какое счастье, что я не успела полностью их распаковать, а достала только самое нужное. Запихнула сверху утренние покупки.
Валера стоял надо мной, скрестив руки на груди, и посматривал на часы.
— Еще три минуты, и я вышвырну тебя за порог, — ледяным тоном произнес он. — Не успеешь одеться, твои проблемы. Пойдешь в джинсах, футболке и босиком.
Еще никогда я не чувствовала себя такой униженной. Сгребла в сумочку ключи от машины, телефон и документы. Сняла с вешалки в прихожей свое пальто, растерянно взглянула на дверь в кухню — оттуда запахло подгоревшей едой, — а потом на Валеру.
Он поймал мой взгляд, с презрением усмехнулся.
— За обед спасибо. Давай, до свидания. И помни, в суде я буду биться за право опеки над Евой. Ты ее не получишь.
