- Смотри, котик, а то я их закрою. А где мои трусы? - испуганно воскликнула она. - Ах, вот они. Я испугалась.
Она стала одевать их на себя.
- Постой, - остановил я ее, - я хочу тебя.
- Ах ты, мурлыка. Сейчас я на тебе устроюсь.
Она попросила сесть меня пониже и, взгромоздившись верхом на мои ноги, быстро всунула мой член в свое влагалище.
- А теперь гони.
- Но я не могу так управлять машиной. Я ничего не вижу.
- Ерунда. Я посторонюсь.
Она склонилась на бок так, чтобы я мог видеть дорогу. Я завел мотор и поехал. Мы съехали на обочину, чтобы машину встряхивало, и наше необычное совокупление началось. Она не двигала телом, но ощутимые толчки все время заставляли наши члены тереться друг о друга. Она быстро пришла в неистовое иступление и, вцепившись в меня руками, завертелась на мне, как змея.
Я выпустил из рук руль и, не успев затормозить, ухнул машину в придорожную канаву. Последний толчок был верхом наслаждения. Она сползла с меня со стоном удовольствия и через секунду… пропала. Я остался один среди поля на дороге в поломанной машине, усталый и злой. Я вышел на дорогу и осмотрелся. Невдалеке, за редкими столбами, белел домик фермера. Я решил отправиться попросить, чтобы вытащить свой “опель” из канавы. Но в этот момент показались две молочные цистерны, идущие в город. Одна из них остановилась и молодой, веселый паренек выскочил из машины.
- Вытащить? - спросил он.
- Сделай одолжение.
- Сейчас. - Он присел на кусок троса, зацепил буфер машины и подогнал свою, одел вторую петлю на крюк. Без особого труда, его машина “Вега”, вытащила мой жалкий кабриолет на дорогу. Я уплатил ему сто марок и он уехал. Моя машина была сильно помята. Правая фара совсем слетела с крыла и лежала на земле, радиатор скорежило кривой волной, из него понемногу капала вода. Я пробовал завести мотор, он работал отлично. Потихоньку я тронулся и поехал. Через час я был уже в городе. Отыскав на окраине дом, где сдаются комнаты, я снял квартиру на втором этаже и оставил свою покалеченную машину, поехал на завод…
- Ну, что, - прервал Рэм сам себя, - может быть, пообедаем. Уже два часа.
- 41 -
- Пообедаем, - ответил за нас двоих Дик. Мы спустились в небольшой ресторанчик гостиницы, сели к столу. Мы обедали молча и торопливо. Одному из нас скорее хотелось продолжить рассказ, а двоим скорее услышать его продолжение. Через двадцать минут мы вошли в номер и Рэм, без всяких предисловий, приступил к делу.
Г Л А В А VII
С молниеносной быстротой облетела город весть о событии в баре и, когда я пришел на завод, сослуживцы в конторе, глядя на меня, о чем-то шушукались и загадочно улыбались. Меня сразу вызвал тесть.
- Рэм, - сказал он, угрюмо глядя на меня. Он сам стоял и мне не предложил сесть. - Я не хочу верить басням и слухам, но после того, что видел своими глазами, не могу к этому относиться безразлично. Скандал с твоим именем так велик, что все наши знакомые уже отказались от тебя и среди нас ты чужой. После смерти девочки ты единственный близкий мне человек и я, как мог, старался сохранить нашу родственную связь, но ты… ты оказался чудовищным развратником, - голос его задрожал, он покраснел от негодования, - я решил, что нам лучше всего расстаться навсегда. Ты получил свои 50 тысяч марок, с которыми ты вошел в дело и, кроме того, я от себя дам еще 75 тысяч. Ты сможешь уехать отсюда и где-то в провинции открыть свое предприятие. Писем мне не пиши и забудь обо мне.
Он помолчал и вытер платком подслеповатые глаза.
- Эльза тебя очень любила, я тоже к тебе хорошо относился. Что с тобой случилось, не понимаю. Ну, вообще прощай. Вот чек на 125 тысяч. Иди. - Он не подал мне руки и позвонил секретарю. - Господин Кренке уезжает, - сказал он вошедшему клерку. - Пусть примут у него дела кто-нибудь из отдела.
Я пошел вслед за секретарем. Передача дел заняла весь день и только к семи вечера я вернулся домой. Отремонтированный “Опель” уже стоял во дворе, покрытый брезентом. Хозяйка встретила меня у входа.
- Я без вашего разрешения пригласила мастеров. Ваша машина теперь в полном порядке. Надеюсь, вы позволили бы это.
- Да, фрау Циммлер. Я с благодарностью принимаю вашу услугу. Сколько это стоит?
- Всего десять тысяч марок.
- Включите в мой счет.
- Хорошо. Вы будете ужинать с нами?
- Нет, благодарю. Принесите мне кофе в комнату.
- Я распоряжусь.
- Черт возьми, - размышлял я, оставшись один в комнате, - из-за этой сумасбродной девицы я потерял работу, связи знакомых и единственного родного человека - тестя. Судьба жестоко обошлась со мной. Теперь у меня 125 тысяч, вернее, 115 тысяч наличными и пустота в будущем. А что мне еще принесут эти экстравагантные женщины? Пока не поздно, нужно от них избавиться, - осенила меня блестящая мысль. Я достал карты из чемодана и направился в уборную, чтобы выбросить их в унитаз, но по дороге раздумал. - Теперь уже все равно, я потерял в прежнем мире, так пусть они разнообразят всю жизнь. Все же они лучше уличных проституток.
- 42 -
Опустив карты в карман, я вернулся обратно. Делать было нечего и даже когда принесли кофе, я не прикоснулся к еде, аппетит прошел. Вдруг зазвонил звонок. Я снял трубку.
- Кто это? - услышал я женский голос.
- А кого вы хотите?
- Рэм, это ты, - прошептал голос. Я узнал Мэри.
- Мне нужно с тобой поговорить.
- О чем?
Мэри растерянно помолчала. Я услышал ее взволнованный голос.
- Я сейчас приеду к тебе, Рэм. Ты меня слышишь?
- Слышу, но приезжать не надо. Это повредит твоей репутации. Я теперь отверженный.
- Для них, но не для меня. Я искала тебя весь день и, наконец, нашла. Я приеду.
Мне было скучно, а Мэри симпатичная женщина. Я согласился.
Через 15 минут она вошла ко мне. Не снимая шляпы и шелкового плаща, она села в кресло у двери, едва переведя дух и выпалила.
- Рэм, я поеду с тобой. Мне надоела эта жизнь, эти старческие бессилия, лобзания, эти пошлые ухаживания, пьянки и оргии. Я хочу жить как человек. Я тебя люблю давно и страстно. Когда ты женился на Эльзе, я хотела убить ее.
- Во-первых, я никуда не уезжаю, - прервался каскад ее безумных признаний, - во-вторых, мне не нужны никакие женщины. Я тебя не люблю.
- Боже, что он говорит, - с ужасом воскликнула она, вскочив со своего места. - Неужели эта уличная девчонка лучше меня? Да ведь ты не видел мою наготу. Ты не представляешь, какая я женщина. - Ее глаза загорелись диким злобным блеском. Она яростным, порывистым движением стала срывать с себя одежду.
- Вот смотри какая я голая, - кричала она в иступлении. - Я никогда не раздевалась перед мужчинами.
