После моей фразы Башаров заметно скривился. Неприятно ему было, видите ли. Он неожиданно остановился и, не спросив разрешения, за руку взял. Меня слегка передёрнуло от такой наглости, но я даже не успела возразить, как Руслан начал говорить:
— Катюш, я не знаю от кого ты беременная, но готов признать ребенка. Я хочу сохранить семью. Не могу жить без тебя, честно. Мы совершили ошибки, — после Башаровского «мы» я удивлённо повела бровью и Рус попытался ретироваться в моих глазах, — я совершил ошибку, когда завел роман с другой женщиной. И я даже понимаю, почему ты мне изменила, и я никогда тебя за это не упрекну. Кать, моя любимая, моё солнышко, давай попробуем ещё раз? Ребенку нужен отец! А я смогу им стать, тем более, формально ребенок всё равно будет моим, потому что мы состоим с тобой в законном браке.
— Руслан, я не прощаю предателей.
— Кать, это ты сейчас так говоришь из-за обиды. Но пройдет время, и ты сможешь меня простить.
— Мне это не надо.
— Не торопись. Сейчас в тебе много эмоций, дай время им утихнуть.
Я закатила глаза. Время не поможет, если что. Разбитую чашку не склеить. Измену я никогда не смогу простить, могу только смириться с ней и на этом всё!
* * *
Руслан всё говорил и говорил, надеясь меня переубедить, но я молчала. Точнее, сдерживала себя, чтобы не рассказать всё, что о нём думаю. Не хотела заводиться! Врач ясно дал понять, что нервничать мне категорически нельзя, что угроза выкидыша — это серьезно и я обязательно должна беречь себя, если хочу выносить и родить здорового малыша.
Я попрощалась с мужем, так и не сумев его разубедить. Ишь какую глупость придумал! Хочет стать отцом ребенка. Моего!
Разозлилась, но выказывать эмоции не стала. Решила не принимать близко к сердцу, но потом вспомнила «дружеское» предупреждение. Мне же надо держаться подальше от настоящего отца ребенка и, если он надумает со мной встретиться, то убедить в своем счастливом браке. В печальной я ситуации оказалась, что не говори. Получается, возвращаться к родителям совсем нельзя, Мурат там быстро меня найдет и, если сильно захочет, то дождется рождения ребенка и сделает тест ДНК. Как у него это получится, а вот не знаю! У Шахина всё всегда получается. Выходит, мне нужно оставаться в столице. И как долго? Тоже не знала, как и то, насколько были реальными угрозы незнакомца, проникшего в мою квартиру.
Я снова распсиховалась, а затем ощутила тянущую боль внизу живота. Нет! Больше я не нервничаю. Беременность первая, поздняя, возможно, единственная в моей жизни. Я не имею права так рисковать. А потому, взяв себя в руки, решила не нервничать совсем.
В больнице мне было неплохо. Здесь, в палате, веселые девчонки. Они рассказывали забавные истории из жизни, а ещё мы вместе играли в карты и гуляли по вечерам на улице. Я не скучала, в общем.
Он позвонил, когда я совсем не ждала. Я же удалила его номер из списка контактов, а потому, увидев на экране мобильного телефона незнакомый номер, не задумываясь нажала на зелёную трубку.
— Алло, — сухо произнесла я.
— Привет, — ответил голос Шахина и я чуть не выронила из рук телефон. — Как дела?
— Нормально.
— Чем занимаешься?
Я посмотрела на себя сверху вниз.
— Лежу на кровати.
— Одна?
Хмыкнула. Вздохнула, а затем произнесла ровным тоном:
— Не совсем, но тебя это не касается. Зачем звонишь, мы же попрощались?
— Да как-то на душе гадко. Решил тебя набрать.
— Ясно, — через зубы.
— Кать, знаю, ты всё мне сказала при последней встрече, но, если вдруг тебе что-то будет нужно — звони, ладно?
Я ухмыльнулась. Нужно ли мне что-то от Шахина? После того случая с проникновением в мою квартиру и откровенными угрозами, мне ничего не нужно от Мурата, вот абсолютно! Я теперь к нему на расстояние пушечного выстрела не подойду не то, чтобы что-то там просить.
— Почему молчишь?
— Мне нечего тебе сказать.
— Кать, ты прости, если что было не так. Я меньше всего хотел обидеть.
— Я так и поняла.
— Ты сердишься, — не спросил, а констатировал факт. — Я скоро буду в столице. Давай встретимся? Поговорим.
— Мурат, я к мужу вернулась. Не звони мне больше, а лучше забудь меня.
В спешке нажала на красную трубку и отключила телефон, чтобы Шахин не смог дозвониться.
Села на кровати, подперев спину подушкой. Ладонями закрыла лицо и не сдержалась. Так горько стало, так обидно. Заплакала.
Возможно, сто раз пожалею в будущем, что не сказала Шахину о ребёнке, что соврала про мужа… Бог меня накажет, если виновата, но я не могу проверять реальность угроз человека, для которого не составило труда попасть в мою квартиру, и который знает о моей жизни гораздо больше, чем родная мать! Возможно, за мной даже следят. Я не знаю этого точно, но и исключать нельзя.
* * *
Меня выписали из больницы через неделю. В тот день была ужасная жара, плюс тридцать пять в тени. Я только вышла из отделения гинекологии и даже не успела пройти десять метров, как путь преградил Руслан. Важный весь такой, в светлых джинсах и рубашке с закатанными по локоть рукавами, будто сегодня какой-то особый день.
Он выхватил из моих рук сумки, и я даже не успела опомниться, как его губы коснулись моей щеки. Руслан резко отстранился.
— Что это было, Башаров? Что вот это всё? — возмущенно я развела руки в стороны.
— Забираю жену из больницы. Сегодня же день твоей выписки.
— Но я не просила меня встречать!
— Кать, не злись. Поехали, отвезу с комфортом. Куда тебе сейчас в маршрутку?
— Откуда ты узнал день и время моей выписки? Я же не говорила. Галя сказала? — Рус согласно кивнул и тогда я ощутила очередную порцию злости, только теперь уже на соседку.
— Давай дома поругаемся, а лучше вообще не будем ругаться, а Кать?
— Рус, что происходит? Тебя как подменили! Зачем тебе всё это? Не понимаю.
— Да просто я люблю тебя, Катюша. Люблю сильнее, чем думал.
Я закатила глаза. Одна и та же заезженная пластинка…
Надоело. Но долго сопротивляться я не стала и всё-таки позволила Башарову отвезти меня домой на машине. А что? Раз уж он приехал, не отправлять же обратно. Да и комфорт мне точно в пользу, ну и на такси сэкономлю. В общем, попользуюсь бывшим исключительно в благих целях.
* * *
Руслан отвёз меня домой, а затем помог поднять вещи в квартиру. Я хотела его прогнать. Даже придумала, что сказать, но Башаров неожиданно заснул в зале, прямо в кресле.
Я подошла к спящему мужу. Легко толкнула его в плечо.
— Эй, Рус… Просыпайся.
Он не проснулся. Либо спал крепко, либо так сильно хотел остаться со мной, что просто притворялся. Я не стала проверять: спит или же нет. В конце концов, мне врач запретил нервничать вот абсолютно. Так что, стиснув зубы от злости, я вышла из зала и закрылась в спальне. Заснула в скором времени за чтением любовного романа, а утром, когда разлепила тяжелые веки, то первое, что ощутила, — будоражащий аромат чего-то вкусненького. На удивление, но желудок откликнулся голодным урчанием.
Я поднялась с кровати, накинула халат, подвязала пока еще заметную талию тоненьким пояском, и вышла из спальни.
Ноги несли меня в кухню и не зря, ведь именно там происходило чудо, иначе я не назову, ведь Башаров сам лично стоял у кухонной плиты! Картина была еще той. Я даже глаза сонные потёрла, но нет. Видение никуда не собиралось исчезать и продолжало стоять в образе моего мужа, колдующего над сковородой.
Засмотрелась на Руса, чего уж там. Такое лицезрела впервые за десять лет, можно и посмотреть, раз показывают.
— А ты неплохо смотришься со сковородкой, — произнесла вместо приветствия.
Руслан резко обернулся. Увидев меня, растянул улыбку во все тридцать два и подмигнул.
— Готовлю завтрак для любимой жены.
Глаза закатила. Неугомонный какой.
— Я не знала, что ты умеешь готовить.
— А я и сам не знал, Кать. В интернете нашёл рецепт блинчиков и вот… Готовлю теперь.
