Остывай, давай, змеища. А то скорости у тебя нечестные. От любви до ненависти мгновенно, а обратно не торопишься.
А я ждать не могу… Я сдохну!
Падаю на балконе в кресло. Поднимаю свою верную подружку с пола.
— "У меня любви… Целая фура… — прохожусь по струнам. — Я люблю тебя… Люблю тебя, дура!!..", — с чувством и громко выдаю последнюю фразу.
Мне обидно, что бесценное время, которое мы можем побыть вместе, она тратит на свои психи. А утром я уеду. И хрен знает, когда мы поговорим. И Эдик еë ещё этот… Замуж? Да хрен ему!
— "Но ты уйдешь с другим — враги, и я погиб…".
Меня зудит от желания скорей прикоснуться к ней, расслабить, присвоить, сказать важные вещи, получить свой тантрический секс и марафон обычного, земного. Ааа… Яся! Ну, пожалуйста!
— "Что-то намутил… Да-да-да… — переключаюсь я на другой текст, тихо агонизируя. — Гордо уходил… Навсегда."…
— Ты заколебал уже! — высовывается она, обмотанная полотенцами. — Я спать хочу!!
Отставляя гитару, подлетаю к ней. И ловлю дверь до того, как она захлопнется. Но неудачно. Яся бьёт дверью прямо по моей ладони, зажимая ее.
— О-о-ой! — искры из глаз.
Выдернув, встряхиваю, прижимаю руку к себе. Яся растерянно бросает дверь, испуганно ловя мой взгляд.
— Больно очень! — сквозь зубы цежу я рассерженно.
Хлопает ресницами, удрученно кусая губы.
— И я не про руку сейчас, — толкаю дверь.
Прохожу в её комнату, продолжая ей встряхивать. Сжимаю пальцы, проверяя, не сломаны ли кости. Вроде норм…
— Так! — очухивается она.
Пьяно по-царски взмахивает рукой, указывая мне пальцем на выход.
— Как там было — "Бегу и волосы назад"? — запираю балконную дверь.
Разворачиваюсь к ней.
— Будем проверять, как ты хочешь замуж, — с угрозой надвигаюсь на неё. — И не хочешь меня.
Панически пятится.
— Ты — совсем?
— Да. Совсем. И напрочь.
Наступаю на неë.
Упирается бёдрами в кровать и вздрагивает. Глаза возмущённо прищуриваются. Набирает полную грудь воздуха.
— Ма-а…
Едва успеваю запечатать её рот ладонью, блокируя звон голоса.
— Тихо! — толкаю на кровать. — Кричать будешь чуть позже. И не маму.
Усаживаюсь на неё сверху. Закрывая глаза, на мгновение отдаюсь наполняющему до краёв возбуждению. Блять, как круто…
С хрустом разминаю шею, пытаясь чуть скинуть напряжение тела, которое уже «зашло в процесс» и не вариант его обламывать! Наклоняюсь.
— Нет! — испуганно шепчет она.
Втягиваю носом её свежий кокосовый запах на шее.
— Ну, давай, поехали:."Нет… нет… нет… нет…" — постанываю я, и на каждое своё хриплое "нет", беспощадно впиваюсь в шейку за ушком, мочку, кромку…
— Ай… ай… ай… — попискивает тихо, упираясь ладонями мне в грудь. — Сволочь какая…
— Любимая? — ласково трусь носом об ее.
Набирает опять воздуха для гневной тирады. Затыкаю рот поцелуем.
Недорабатываешь, Яшин!
С рычанием потрошу зубами полотенце, оголяя ее грудь. Отрываюсь, стягиваю с себя толстовку и остаюсь в одних боксерах.
Мы медленно переводим взгляд по моему телу ниже. Член, наливаясь, оттягивает резинку. И это охерительно горячо — наблюдать за тем, как она, шокированно распахнув губы, смотрит на него.
— О, черт, — выдыхает невнятно, медленно облизывая губы.
Прикусывая язык, завороженно и с любопытством ведёт пальцем по головке, размазывая смазку, и — ниже. Спуская по стволу резинку, медленно рисует по венам и выпирающему семенному каналу. Там распирает так, что я уже готов залить еë своим долгожданным счастьем.
— Ааа… Shhh…. Мм… — не выдерживая ломящих ощущений, инстинктивно дёргаю бёдрами, выпрашивая что-нибудь посущественнее.
Дотягиваюсь до толстовки, вытаскиваю из кармана "патрон". Зажимая в зубах, отрываю край, аккуратно достаю губами. Наклоняюсь, всовывая ей резинку в приоткрытый рот.
— Давай сама…
Глава 28 — Самоубиться
Сейчас у меня случится секс?! Боги, я сейчас подавлюсь этой штукой. Откуда мне знать, как их натягивают??
Моя бравада на счёт секса покидает меня в самый ответственный момент. Мне казалось, если я доберусь до кого-нибудь горячего, то уж точно не буду теряться и отожгу!
И вот я смотрю на возможно самый зачётный член в мире и… теряюсь!
Резинка проскальзывает глубже в рот, рефлекторно клацнув, перехватываю её зубами.
Иван возбуждённо смеётся, качая головой.
— Бестолочь! — отбирает, отшвыривает назад.
С улыбкой зацеловывает моë лицо. Это снимает неловкость. Я, расслабляясь, тону в нежности его губ.
Тяжёлая горячая головка обжигает мой живот, не позволяя протрезветь и хоть немного критически отнестись к происходящему.
— Диверсия не прокатила, — шепчет мне в губы. — У меня полные карманы. Я затрахаю тебя всю…
Меня оглушает это его агрессивное хищное — «затрахаю».
Но мне совсем даже не страшно. Просто так горячо, что горит между бёдрами, в груди, горле, мозгах… А с ним вообще ничего не страшно…
Его влажные губы скользят по телу вниз. От вспышки ощущений, порхаю ресницами, словно на пьяных каруселях теряя фокус. Врезаюсь коготками в его бритый затылок. Задыхаясь, выгибаюсь, подставляя грудь его умелым ласкам.
И я, где-то там в другом пространстве даже помню, что он вообще-то гад и сволочь, но это там… А мы — здесь, и нет ничего кроме нас! Он трётся щекой как кот под валерьянкой о мой лобок, ведет горячим языком по коже. Губы спускаются ниже. И да — одного языка за глаза, если это его язык!
Ноги сами сгибаются в коленях, я упираюсь пальчиками в кровать, выгибаясь. Пытаюсь поймать ладонями хоть какую-то опору, потому что мне кажется, я лечу в пропасть.
— Вань… — задыхаюсь я.
Сжимает мои бёдра, нетерпеливо кусая губами туда, где хочется больше всего. Вскрикиваю от остроты, пытаясь сжаться. Не позволяет, хватая под коленку, раскрывает меня и снова впивается, рисуя своим охренительным языком.
Чувствую, как в меня втыкаются его пальцы, проникая внутрь. Словно пытая меня, выходит ими, и с рычанием втискивается снова. Вворачивая их в какие-то неизвестные мне электрические контакты в моём теле.
Подрагиваю от сладких судорог, которые рождаются и чуть-чуть не доживая до взрыва, распадаются на фейерверки.
Мои вздохи становятся быстрыми, хриплыми, неконтролируемыми.
И даже если меня завтра публично казнят — за измену, "инцест" и распущенность. Я "низачто-низачто-низачто" не остановлю это! Боже… Ну почему мой первый раз был не таким?!
Его язык замедляется. С мучительным шипением, сбитым дыханием, прижимается лицом к моему животу.
Ещë, пожалуйста!.. Хныкаю умоляюще, поднимая бёдра.
— Сейчас, малыш… — его низкий срывающийся голос пронизывает насквозь и попадает куда надо не хуже пальцев. И моë тело дрожит…
Он поднимается на колени и я, не отводя своих бесстыжих глаз, жадно слежу, как сокращаясь и шипя надевает презерватив в пару отточенных уверенных движений.
На подрагивающем как от разрядов прессе под кожей зрелищно выступают вены… Завороженно тянусь к его телу пальцами, обрисовываю рельефы, косые мышцы в паху. Это — вау…
Иван закусывает губу, мы встречаемся расплавленными взглядами. И мне кажется, что сейчас это будет грубовато и нетерпеливо.
Но он опускается на меня. Отыскивает мои ладони, пальцы наши сплетаются. Его бёдра медленно двигаются, член скользит по моему бедру. И я хочу его внутрь!! Я задыхаюсь от ощущений и, кажется, сейчас задохнусь до отключки, если этого не случится! И пусть грубо и нетерпеливо! Хоть как-нибудь!
Прикасается носом к моему.
— Яся… — выдох.
С трудом размыкаю веки. Его ресницы подрагивают… Зрачки огромные…
Наши тела как волны, неконтролируемо и чувственно двигаются.
Я сейчас вслух начну умолять его…
А он только ластится, облизывая мои губы, словно что-то выпрашивая.
