– Идемте, я помогу вам с ребятишками подняться на второй этаж. Вы переоденетесь, я искупаю их, а потом съезжу в магазин и куплю все необходимые лекарства, продукты и вещи. Продиктуйте только список.
– Я сам съезжу, – Витя поднялся на ноги.
– Хорошо, я продиктую, записывайте, – слабым голосом отозвалась я.
Перспектива снять с себя одежду и смыть все грязные прикосновения Игната, лечь в постель мне, конечно же, пришлась по вкусу. И я переживала, что в таком состоянии не смогу полноценно проследить за детьми, а они в новой обстановке будут неуютно себя чувствовать. Все же мне следовало настоять на возвращении домой. К тому же Мария Гавриловна была рядом, ей бы я не побоялась доверить детей...
– Как зовут девочку? – Ольга Романовна вопросительно поглядела на меня. – Вам есть кому приглядеть за детьми?
– Мою дочь зовут Надя. У нас нет близких родственников, но есть бабушка, наша соседка, она приглядывает за детьми.
Женщина потянулась к ребенку, но Надя громко заплакала и испуганно прижалась к Максу. Она всегда сторонилась чужих людей, а после сегодняшнего и вовсе не подпустит к себе незнакомого человека.
– А если... попросить ее приехать и помочь вам? Она согласится? Я сомневаюсь, что в вашем нынешнем состоянии получится полноценно ухаживать и смотреть за детьми.
– Я не знаю, – я пожала плечами.
Мария Гавриловна никогда не отказывала нам в помощи, но сколько сложностей... Не легче ли отвезти нас обратно на квартиру?
– Витя, может быть, вы позвоните Глебу Александровичу и спросите у него разрешения отвезти нас домой? Детям будет лучше в привычной обстановке, и там есть кому за ними приглядеть… – я с надеждой поглядела в лицо молодого мужчины.
– Я узнаю, – он кивнула и вышел из гостиной.
Ольга Романовна тем временем достала из своего чемоданчика перекись водорода и ватные диски.
– Сейчас придется потерпеть… Будет немного больно...
Но она заблуждалась. Больно мне было в тот момент, когда я увидела своих испуганных детей. Женщина обработала мои губы и вытерла кровь с лица.
– Ну вот... Так значительно лучше. Оттек спадет, но на подбородке и щеке с левой стороны нет живого места. Будет страшный синяк.
– Глеб Александрович распорядился оставить вас здесь и привезти все необходимые вещи. Я уже позвонил Марии Гавриловне и через полтора часа она будет здесь.
– Что? – выдохнула я. – Зачем столько сложностей?
– Я всего лишь исполнитель, – напомнил он. – Пока меня не будет, Ольга Романовна побудет с вами и поможет вам с детьми.
Я продиктовала Виктору список того, что было необходимо купить детям и устало откинулась на спинку дивана. Витя, как он сказал, всего лишь исполнитель, а если сам Булатов не видел проблемы оставить нас на пару дней в своем шикарном доме и ничего против присутствия Марии Гавриловны не имел, то я противиться не собиралась. Детям важно, чтобы я или наша бабушка была рядом, а остальное уже второстепенно.
22. Ксения
Витя показал нам комнату на втором этаже. Сказал, чтобы мы пользовались всем, что будет необходимо и уехал. Ольгу Романовну я попросила снять свой белый халат. Первый Наденькин год мы много времени провели в больнице, и она панически боялась врачей. Едва она замечала человека в белой одежде, который собирался к ней подойти, чтобы осмотреть, то начинала громко плакать и нервничать. Потому я попросила женщину быть в комнате в своей одежде и дать моей дочери немного к ней привыкнуть. Я раздела Надю и уложила ее на кровать. Пока Макс отвлекал сестренку, женщина осмотрела ее в игровой форме и послушала легкие. В спальне, в какую привел нас Витя, оказалась ванная комната, и это было очень кстати. С помощью Ольги Романовны я искупала детей, завернула их в белоснежные полотенца и сама приняла душ.
– Скажите… – женщина украдкой поглядела на меня. – Я сейчас интересуюсь, как врач. Вас... не подвергли насилию? Может быть, вам требуется помощь специалиста? – спросила она тихо, чтобы нашего разговора не услышал Максим.
– Нет, не успели. Чувствую я себя нормально. Просто мне очень хочется спать, а ещё немного кружится голова, как если бы я переутомилась. Я больше испугалась за детей и перенервничала.
– Нормально? У вас может быть сотрясение головного мозга, и необходим постельный режим. Иначе ваше состояние может привести к госпитализации. В таком случае...
– Не продолжайте, – перебила я и слабо качнула головой. – Все будет хорошо. Мария Гавриловна побудет с детьми, она надежный и хороший человек, а я как раз немного отлежусь. Никакой госпитализации не понадобится.
– Мам, я кушать хочу, – в дверях в ванную комнату показалась голова Макса. – А Надя пальцы изо рта не вытаскивает и капризничает...
Прошло почти пять часов с момента, как их похитили люди Игната, естественно, дети сильно проголодались и устали.
– Так! – Ольга Романовна поглядела на меня внимательным взглядом. – Вы отправляйтесь в постель, а мы сейчас спустимся с Максимом вниз, и я погляжу, чем можно накормить детей. Вам и самой не помешало бы что-нибудь перекусить. Пойдем, Максим? – спросила она у него бодрым голосом, на что он утвердительно кивнул.
Если бы не мой смышленый и самостоятельный Макс, то не представляю, как бы я сейчас со всем справлялась одна. Он не оставлял Надю и меня ни на минуту.
Ольга Романовна и Максим вернулись в комнату с тарелками в руках спустя пятнадцать минут. У меня от аромата еды голова еще больше закружилась, а рот наполнился слюной.
– Кажется, в доме бывают не часто... Но в холодильнике мы нашли сыр, яйца... Я вскипятила чайник, а Максим раздобыл печенье.
Дети накинулись на еду, будто видели её впервые, а я только сейчас ощутила, что мы находимся в безопасности, и расслабилась. О нас совершенно никто и никогда не заботился, и этот жест со стороны женщины и ее теплый и участливый взгляд заставили меня благодарно ей улыбнуться.
– Спасибо вам большое, – поблагодарила я.
Надя съела все до последней крошки со своей тарелки, а обычно дома я уговаривала ее съесть хотя бы вареное яйцо. Дочка схватила печенье и присела рядом со мной, настороженно наблюдая за Ольгой.
– Мам, я включу телевизор? – спросил разрешения сын.
– Если разберешься, как и что здесь работает, то конечно, включай.
Возможно, мультик и мои объятия отвлекут детей от событий этого ужасного дня.
– Вам пока лучше воздержаться несколько дней от просмотра телевизора и чтения книг. Я даже не одобряю вашего героизма, когда вы поднимали ребенка, купая его в ванне, потому как сейчас вам необходим постельный режим.
– Спасибо, но в данном случае это будет выполнить очень сложно. Разве полежишь полноценно с двумя детьми? Тем более, моя дочь родилась с серьезными патологиями. Но все самое страшное уже позади...
– Я заметила шрамы на груди. Что у вас случилось? – спросила женщина участливым голосом.
Впервые мне захотелось рассказать о себе и тех днях совершенно постороннему человеку. Пока мы ждали Витю и нам нечем было заняться, я поведала Ольге Романовне всю нашу историю болезни, начиная с рождения дочери и заканчивая сегодняшним днём.
Мы обе не заметили, как пролетело время. И когда дверь в комнату открылась и на пороге показалась Мария Гавриловна, Макс радостно подорвался с места и бросился к ней с объятиями. На лице старушки заблестели две дорожки слез, плечи задрожали, а мое сердце наполнилось еще большим теплом.
– Ну, вот и помощь подоспела, – Ольга Романовна поднялась на ноги. – Это замечательно, – она достала из своего чемоданчика визитку и протянула мне. – Обращайтесь ко мне в случае проблем. У меня есть знакомые врачи в Москве. Если у вас есть возможность, то девочку я бы показала этим специалистам. В любом случае я поговорю еще и с Глебом Александровичем. Думаю, что в его интересах помочь вам с лечением Наденьки. У вас чудные ребятишки. Выздоравливайте, – тепло улыбнулась женщина.
– Спасибо, – я горячо поблагодарила ее в ответ.
